Наташа, не реви! Мы всё починим

Забегаю в следующее помещение, там полыхает деревянный стол, окно и вагонка на стене. Все в дыму. Он поднимается вверх. Пригибаюсь, чтобы дышать.

Благо - ни штор, ни навесного потолка, иначе, был бы уже пиздец.

Наташа - на диване... Угорела?!

– Наташа!
– трясу ее за плечи.

Ромка, не дождавшись, залетает следом.

Кашляем, задыхаясь от дыма.

Аккуратно выводим ее под руки.

Дверь раскалена. И пока я сдергиваю ее пальто, чтобы укрыть и провести через неё, Ромка подхватывает хрупкую Наташу на руки. Набрасываю сверху пальто.

Выносит за ворота. Ставит ее на ноги. Она, не моргая, в шоке смотрит мимо нас на огонь.

– Есть в доме ещё кто-то?!
– ловлю ее лицо в ладони, разворачивая к себе.

– Сева...
– шевелит губами.

Закашливается от судорожного вздоха. Дёргается к дому.

– Стоять! Сева - не дурак, первый спетлял.

Накидываю ей на плечи упавшее пальто.

– Ромка, к тем соседям метнись, с их стороны горит, пусть стену свою водой зальют, а то перекинется. И машину отгони, чтобы проезду не мешала.

Кот, мелькая в темноте, с разбега запрыгивает Наташе на руки. И как ребенок лапами обнимает за шею, уткнувшись в челюсть мордой и замерев так.

Надо же… Какие нежности!

Мы смотрим на горящий дом. Огонь уже перекинулся на вторую сторону, сжирая фасад. На улицу выглядывают соседи. Вдали орет пожарная сирена.

– Это же сон, правда?
– хрипит она, переводя на меня расфокусированный жалобный взгляд и прижимая кота.

– Ты как? Скорая нужна?

Заторможенно отрицательно качает головой. Качнувшись, закрывает глаза. Придерживаю.

– Ты пьяная что ли?
– хмурюсь я.

Опять отрицательно качает головой.

– У-успокоительное...

– Ну хоть одному человеку на нашей улице спокойно.

Оттаскиваю ее с дороги, чтобы проехала пожарка.

Из ворот вылетает перепуганная Лиза.

– Пап!

– Все нормально, потушат сейчас.

Наташа опустошенно смотрит на происходящее, словно ещё спит, просто с открытыми глазами.

– Наталья Антоновна!
– подбегает к ней дочь.

– Лиза?...

– Вы знакомы?
– удивлённо поднимаю брови.

– Пойдёмте скорее! Вы же без обуви.

Бросаю взгляд вниз. На ногах у нее толстые носочки с новогодним принтом, типа онучей.

– Пап, ну ты чего?
– выразительно прищуривает глаза Лиза.
– В дом завел хотя бы человека.

– Он, вообще-то, горит, - скептически дёргаю бровями.
– Я ее оттуда только вывел.

– Па-а-ап!
– осуждающе.

Лиза уводит ее к нам.

В смысле - в мой дом?! Вместе с плоскомордым?? Да они же оба вредители!

Я бы их, конечно, лучше в скорую сдал. Так надёжнее.

Мы дожидаемся со Шмелем, пока потушат.

– Лиза ее знает, оказывается.

– Это Наталья Антоновна. Я и не знал, что она тут живет. Она у нас в прошлом семестре вела социологию.

– Того немного, да?
– понимающе скашиваю на него взгляд, крутя пальцами у головы.

– Да нет, нормальная, - подозрительно косится на меня Шмель.

Всё, потушили...

Вокруг лужи, грязь, растаявший снег. Дом смотрится как гнилой сломанный с одной стороны зуб. Ворота разворотила и погнула пожарная машина.

– Мда...

Мы заходим после того, как они уезжают. Заглядываем в окно, там выбиты стекла. Кухня почти полностью выгорела.

Я смотрю на диван, где лежала Наташа. Он тоже сгорел.

От этого сжимается где-то внизу живота болезненный ком. И хочется дать ей по заднице. Страшная херня… Курила она тут что ли? Или гирлянда та злополучная?

– "Праздник к нам приходит..." - напевает Ромка.

– Ладно, пойдем. Всыпем вашей Наталье Антоновне. И пристроим ее куда-нибудь. Не дай Бог таких соседей...

Разуваясь в пороге, слышу, как щебечет Лиза.

– Не переживайте! Мой папа, - гордо, - он решит всё. Он у меня знаете какой? Настоящий мужчина. Надёжный как швейцарский сейф. Просто немного суровый. Ну помните Вы нам про типажи рассказывали, так вот, он типичный "Инспектор".

– Это что у нас тут за презентации?
– заглядываю в гостиную.

У окна сверкает украшенная ёлка, на столе пирог, на моем диване перед включенным камином - Наташа. На руках у неё плоскомордый.

– Ром, мы опаздываем уже, поехали, - поднимается Лиза.

Тащит меня за рукав в прихожую. Одевается.

– Ты чего, обалдела?
– шепчу дочери.
– Чего мне с ней делать?!

– Вспомни, что ты мужчина, пожалуйста, а не только ворчливый мент, - шипит на меня.

Выталкивает Ромку за дверь.

– Пока, папочка!
– демонстративно громко.

Чмокает в щеку. Дверь перед моим лицом закрывается.

Ладно...

Бросив куртку, захожу в гостиную.

Наташа встаёт. Я замечаю, что она в плюшевой нежно-розовой пижаме. Очень женственной, обтягивающей во всех стратегических местах. Наметанный взгляд выхватывает манящую грудь явно без бюстгальтера, округлые бедра и тонкую талию. И хрен ему объяснишь, что неуместно сейчас на формы барышни пялиться!

– Вы не волнуйтесь. Мы сейчас домой пойдём...
– ведёт пятерней по волосам, расчесывая их.

– А что есть ещё какой-то дом?

– Нет... Но там же всё потушили, да?
– с надеждой смотрит на меня.
– У меня там паспорт... документы... И телефон... Карточка... Деньги... Ноутбук... Там всё... Мне нужно...

А дамочка-то в шоке, - вдруг доходит до меня. И не понимает до конца, что произошло.

У меня Лизка так иногда выдавала...

– Наташ... А давай я тебе чаю сделаю? Садись.

Она так сжимает кота, что его огромные круглые шары сейчас выскочат из глазниц. Но он терпеливо молчит.

– Да отпусти ты его, - разжимаю ее тонкие пальцы.

Кот на полусогнутых шмыгает в широкую арку, под кухонный стол.

Руки у нее ледяные. На автомате сжимаю, грея в своих.

– Ты не переживай, - хрипло повторяю слова дочери, - разберемся.

Ну а что я ещё могу сказать в этой ситуации женщине, которая смотрит на меня с надеждой? На меня так уже лет десять никто не смотрел...