Натиск

Я был почти полностью уверенным, что мне удастся сбежать. Мои люди не были обнаружены, а это значит, что они могут, хоть бы и нахрапом, в наглую, меня освободить. Появление огромного отряда в пять сотен пик, да еще и с психологическим оружием, в виде крыльев за спиной, должно было привести всех венгров в полное замешательство. Они станут готовиться к полноценной битве, а мы просто убежим. Да, погоня будет, и, скорее всего, она окажется более внушительной, чем та, что организовали сербы. Однако, если убегать в сторону болгарской земли, где сейчас сильные позиции Византии, то вполне можно скинуть погоню, и даже потрепать ее.

— Пленник, тебя ждут у короля! — выкрикнул один из десятников, что командовали моей тюремной охраной.

— Я призову своего сокола и отправлюсь, — спокойно отвечал я.

— Ты не понял, рус? Я сказал… — десятник подошел вплотную ко мне.

— Если станешь грубить, я сломаю тебе палец, а потом и шею. Не забывайся, десятник, что ты лишь пес, который должен охранять тигра! — сказал я, перехватывая указательный палец десятника на болевой.

Моя тройка бойцов сразу же приняла боевую стойку и окружила меня и этого горе-десятника. На нас уже были направлены луки. Что ж, тоже полезно было прощупать реакцию врага. Нужно отметить, что она, эта реакция, у врага есть.

— Ой! — сказал я, когда палец десятника захрустел.

— Я убью тебя при первой же возможности, — прошипел десятник на вполне даже русском языке.

— В очередь, сукины дети, в очередь! — усмехнулся я.

Последствий у моих действий не было. Я уже знал, что король запретил меня оскорблять, или бить, напротив, хотел умаслить, как стало понятно, чтобы я стал сговорчивее. А через полчаса я был в шатре короля.

— Вот он, воевода Братства! — словно зверюшку диковинную, представил меня король своим гостям.

По виду присутствующих было не трудно догадаться, что это какие-то итальянцы. Учитывая политическую ситуацию, я был сразу же уверен, что это не миланцы, или жители Болоньи с Флоренцией, а самые что ни на есть венецианцы.

— Сколько хочешь денег за него? — бросив злой взгляд на меня, спрашивал один из гостей короля.

— Пока он не продается. Это моя добыча и он еще сослужит службу, — сказал король Венгрии на латинском языке. — Ты же знаешь латынь? Понял, о чем мы говорим?

Я латынь знал, пусть поверхностно, скорее некую вульгарную разговорную версию этого языка, вместе с тем, я понимал, о чем идет речь. Но решил, что лучшим вариантом поведения было бы промолчать.

— Я занимался сбором всех сведений, что именно произошло тогда, в Венецианском квартале Константинополя, когда больше шестидесяти тысяч людей Венеции были убиты, а некоторые, так и вовсе проданы в рабство туркам-сельджукам. А еще людей увозили и на Русь, в твои земли, воевода. Так что знай, что я враг тебе, пока дышу, — выдал племенную речь один из венецианцев.

— У нас на Руси так говорят: «В чужом глазу и соринку найдешь, а в своем и бревна не увидишь». Это я о том, сколько лжи и крови принесли венецианцы. Сколько они предавали крестоносное воинство, руководствуясь только выгодой, сколько они грабили Византию и всех, кто с ними имел отношения, — сказал я.

— Ах ты! — выкрикнул венецианец и кинулся на меня с ножом.

Я чуть повернулся, перехватил руку купца, но явно, что не профессионального воина, и завел конечность несдержанного посла на болевой прием.

— Вывести его! — закричал король.

И мне хотелось подумать о том, что он имеет ввиду венецианца, но, нет, выводили меня.

Больше не тревожили, даже тот десятник, которому я вроде бы как сломал палец, не задирал меня. И это несколько настораживало. Меня, будто прокаженного, обходили стороной. Я понимал, что может нечто произойти, скорее всего, ночью, поэтому отправил «погулять» Ярла еще раз, описав в записке Стояну всю ситуацию. Нужно отсюда уходить. Венецианец не должен мне простить того унижения, что он испытал в шатре короля, да и десятник, что меня охранял, молчит. И я не верю, что этот боец так быстро, из-за пальчика сломанного, сдался.

Вечер подступал, солнце уже не палило, как это было днем. Казалось, что пришло время расслабиться и наслаждаться чуть прохладным ветерком, который то и дело волновал тряпичный вход в мой шатер. Вот только наступало время не для релаксации, а для предельного напряжения. Я чувствовал, что сегодня меня придут убивать.

Я написал Стояну, чтобы чуть немного за полночь он был готов меня освобождать и ждал сигнала. Да, я могу подать этот самый сигнал. Небольшая праща была у одного из моих охранников припрятана под рубахой, а флакончик с горючей жидкостью не вызвал у досмотрщиков никакого интереса. Оставалось только выбрать камень, облить его смесью и максимально высоко запустить снаряд, сигнализируя начало операции. И тогда, как я надеялся, начнет действовать Стоян.

— Тут? — услышал я итальянскую речь.

Вопрос был сразу же продублирован на венгерском.

— Вот, спит. Беспечный какой! — прошептал десятник со сломанным пальцем. — Но я ухожу, как и договаривались. Не выдайте меня, господин.

Я по голосам узнал действующих лиц. Кроме десятника-венгра, тут, у входа в шатер был тот самый венецианец, который днем, у короля на глазах, кинулся на меня с ножом. Мстительная тварь, нужно сказать. Пришел меня убивать даже поправ своими прямыми обязанностями быть эмиссаром от Венеции в стане венгерского короля.

Венецианец чуть слышно ступал, и направление движение ночного убийцы было определить не сложно.

— На! Получи! — закричал мститель, ударяя ножом…

В никуда, так как под одеялом на ложе из соломы, была соломенная же кукла, но никак не я.

Я вышел из-за складки шатра, которую сам же и смастерил, как-будто в войске венгерского короля не умели выставить правильно палатки.

Удар! Я бью увлеченно втыкающегося нож в соломенное чучело и разрезающего одеяло, венецианца.

Уверен, что он должен свалиться в нокаут, но, нет.

— Опасность! Аюто! — заорал горе-мститель, подымая шумиху и я слышу топот приближающихся венгерских воинов.

Глава 3

— Вот же гад! — вызверился я, ударяя венецианца ногой в голову.

Казалось, что голова купчины отлетит от такой силы удара, в который я вложил свою немалую злость, но только чуть отлетело тело ночного гостя, в этот раз надежно выключенного, если не убитого, мной.

Выбежав из шатра, я выкрикнул:

— Сигнал!

Это слово мои бойцы уже знали, потому поняли, что от них требуется. Трое братьев так же не спали и подобным моей придумке образом приготовили муляжи себя же, спрятавшись за телегой. Так что они ждали приказа и быстро стали выполнять его.

Вот ночное небо немного осветил камушек, на котором слишком быстро прогорала горючая смесь. Следом отравился другой снаряд, на этот раз чуть более яркий и запущенный еще выше. Должен увидеть Стоян, он ждет именно этого.

— Есть ответ! — прокричал один из моих охранников.