Научи меня любить

Ночевать Лешка остался у Кожевниковых, к восьми утра его отвезут в санаторий. А документы и вещи забрал Игорь, когда привез Яну домой.

Все решилось к лучшему, благодаря Наташке и Игорю. Сама Яна не смогла бы попросить о помощи. Теперь она, слава богу, дома, одна, в чистоте и без вечно сопящего и недовольного мальчишки.

Увидев конструктор в углу дивана, она схватила и затолкала игрушку в пакет, прошлась еще по дому, собрав другие его вещи. Наткнулась на планшет, который давно разрядился и, притаившись, лежал среди книг и раскрасок. Не сомневаясь, сгребла все в одну кучу и убрала с глаз долой. Ну, что же. Еще есть время на уборку, навести идеальный порядок, а потом в ванную. Сегодня ее день!

После, хорошо везде прогенералив, Яна налила полную ванну воды с благоухающей пеной, одела наушники, включила симфонии из нового альбома, и с удовольствием расслабилась, отпуская в небытие свое напряжение.

Никто не дергает, никто не мешает. Так почему бы не поваляться часик-полтора? Лишь в один момент, когда она переключала музыку, вдруг услышала треньканье звонка домашнего телефона. Но кто это мог быть? Из ЖЭКа? Или какой-нибудь банк? Нет, не хочется ни с кем разговаривать. Все самые близкие знают ее сотовый, а остальное не важно.

63

Оно было прекрасным. Не томным, как после бурной ночи, не затравленным слезами, как в последние недели. Оно было простым, легким, свежим, как дуновение ветерка. Это утро было только Яниным!

Она посвятила его себе, начиная от хорошей разминки и контрастного душа, заканчивая ароматным будоражащим кофе, который так давно хотелось, но она себе не позволяла "портить цвет лица".

А потом шопинг. Да, да, прямо с утра, в понедельник, а кто ей запретит? И пусть половина магазинчиков закрыта, но должна же она себя порадовать.

Вот, к примеру, этими умопомрачительными сережками с бирюзой в винтажной серебряной оправе. Они прекрасно будут смотреться с ее новым брючным костюмом и высокой причёской. Даже бы Анастасия оценила! Понимая, насколько редко в их захолустье можно встретить хорошие вещи, Яна не пожалела денег и купила их. Хоть учебный год и закончился, но это же не помидоры, до осени не испортятся. А потом она будет их с удовольствием носить на работу.

Кстати, нужно снять с карточки деньги, чтобы оплатить санаторий за Лешку. Заодно посмотреть на остаток по Сашкиной карте, сколько он там выделил на питание на два месяца… И, наверное, перевести сразу в банкомате все на свой счет. Не удобно тратить деньги, не получая на телефон смс.

О том, что Сашка не звонит, думать не хотелось. Наверное, у него слишком много работы. Так бывает. Ох, он же просил в Лешкин планшет его номер телефона забить, чтобы переписываться. Не к спеху теперь. Ребёнок в санатории, планшет разряжен и валяется дома. До выходных это все терпит.

Так, не думать обо всем этом, не думать!

По плану — кафе — мороженое, потом небольшой променад по продуктовому супермаркету, а уже после можно домой, посмотреть какой-нибудь фильм.

Яна старалась, изо всех сил старалась наслаждаться своей свободой — пьянящей, вдохновляющей. Даже дома получала истинное удовольствие, расхаживая в нижнем белье. Пять раз смахнула пыль с зеркала, та ее особо бесила, постоянно садясь на идеально-отполированную поверхность. Включила музыку не через наушники, а через музыкальный центр, в колонки, не стесняясь и не заботясь о комфорте соседей.

Пока в дверь не позвонили. Настойчиво, протяжно.

Да что же это! Ведь день, не особо и громко играет музыка. Янка спешно накинула халат, затянула на ходу пояс и, не глядя в глазок, распахнула дверь.

— Наташа? Игорь? Привет! А вы что без звонка? Меня и дома не было, могли разминуться, — Яна открыла дверь пошире, приглашая войти, при этом как-то тревожно забилось сердце. Друзья молчали.

Первым отмер Игорь, приобнял Наташку за плечи и пропустил вперед.

Не задерживаясь в коридоре, сразу прошли в зал. Уже здесь Янка увидела, что Наташка слишком бледная, а Игорь, опустив голову, трет лоб, словно выгадывает время.

Удушливая волна подкатила к горлу. Яна сделала вдох. Чего же они молчат, в гляделки с друг другом играют?

— Что происходит, ребят? Наташ, ты в порядке? С ребёнком что-то?

— Нет, Лешка в санатории, — хрипло шепчет Наташка.

— Да я, собственно, о твоём пузожителе спрашивала, — поперхнулась воздухом Янка.

Игорь еще раз прочистил горло. Сжал переносицу, выдохнул:

— Ян, присядь, пожалуйста. Сейчас не об этом. Не знаю, как сказать. В общем, до тебя не дозвонились. Какими-то окольными путями вышли на мой номер через общих знакомых. Родители тоже в курсе уже. А ты не отвечаешь даже на домашний.

— Да что случилось, ребят? — взвизгнула Янка, прижимая к себе заледеневшие вдруг руки.

— Ян, с работы Сашкиной начальник звонил.

Игорь замялся, Наташка всхлипнула и виновато опустила глаза. За доли секунды Яне вдруг показалось, что мир начинает вокруг крушиться, рассыпаясь на мелкие осколки.

И реквиемом к этой всей беззвучной воображаемой картине прозвучало сухое:

— Произошёл еще один взрыв. Сашка, он… Он в больнице был…

64

Кажется, кончился воздух, разом у всех.

Наташка истошно завыла, пряча лицо руками. Игорь, словно рыба, открывал рот, силясь продолжить свой монолог. А Яна, пыталась понять, отчего так жжет в груди и откуда этот гул в ушах. Наверное, от раскаленного воздуха.

— Что ты несешь? — вырвалось из ее пересохшего горла, истеричное, еле внятное, чтобы не отключиться, и хоть что-то в эту секунду поменять.

Это сон?

Нет, это не сон.

Наташка, вдруг успокоившись, подняла на Яну зареванные глаза и продолжила за мужа:

— Яна, Сашка в больнице. Он жив, но получил сильные травмы. Ударной волной его откинуло на большое расстояние и прямо на какую-то железяку. Помощь вызвали сразу, слава богу остальные работники были где-то поблизости, вроде в автобус садились. Второй там человек, он погиб на месте. У Сашки множественные переломы и позвоночник поврежден. Сразу погрузили на борт вертолета, МЧС вызывали, его в Москву забрали. Сашка сейчас, после трех операций, введён в искусственную кому. И в течение двух недель нужно будет еще оперировать, сразу нельзя, сердце не выдержит. Пока в реанимации, в сознание не приходил с момента взрыва. Больше ничего не знаем. Это все. Адрес и телефон, мы все записали, но разговаривать врач будет только с ближайшими родственниками. Прости, что мы с такими новостями.

Яна, казалось, слушала какой-то бред. Это сейчас просто сон. Страшное кино. Она проснется и ни Игоря, ни Наташки здесь не будет. Ведь не может быть судьба настолько жестока к ней. Ведь Сашка просто на работе, и не звонит, потому что занят. Как-то пусто вокруг становится, словно в глухом коридоре, без света, без выхода…

Какие-то звуки, так похожие на ласковые слова, становились все тише, все отдаленней, пока свет не померк совсем.

Ну кто придумал эту дрянь? Это же из серии "старый общественный туалет". Янке с Сашкой как-то раз пришлось посетить такой в старом парке — приспичило. Вот и сейчас тот же запах концентрированного нашатыря, и где-то над головой взволнованное Наташкино: "Очнулась".