Наука Плоского мира
Шрифт:
Что же касается мозга…, здесь мы можем продвинуться немного дальше. На некотором уровне мозг можно считать вычислительным устройством. Физическими компонентами мозга являются нервные клетки, объединенные в сложные сети. Изучая такие сети, математики обнаружили, что эти сети способны осуществлять интересные процессы. Если подать какой-нибудь сигнал на вход такой сети, то на выходе можно получить некий ответ. Если связям между нейронами дать возможность эволюционировать путем отбора специальных комбинаций входного и выходного сигнала, заставляющих, к примеру, реагировать на изображение банан, но не обращать внимания на изображение мертвой крысы, то довольно скоро получится высокоэффективный детектор бананов.
Уникальность человеческого мозга, насколько мы себе представляем, состоит в его рекурсивной природе. Он может не только замечать
И в результате, мозг функционирует, по меньшей мере, на двух уровнях. Первый уровень, соответствующий редукционистскому описанию, — это сеть нейронов, обменивающихся невероятно сложными, но, в конечном счете, бессмысленными сообщениями, подобно муравьям, снующими туда-сюда по туннелям муравейника. На более высоком уровне они представляют собой единое целое, как муравейник, обладающей собственной личностью. В книге Дагласа Хофштадтера «Гёдель, Эшер, Бах» есть фрагмент, где описывается встреча госпожи Мура Вейник [127] (которая представляет собой разумную колонию муравьев) с доктором Муравьедом. По прибытии доктора Муравьеда, муравьи впадают в панику и меняют свое поведение. Для госпожи Мура Вейник, которая функционирует на уровне эмерджентного эффекта, такое изменение отражает знание о появлении Муравьеда. Она с удовольствием наблюдает за тем, как доктор Муравьед съедает часть «ее» муравьев. Муравьи — это практически неистощимый ресурс, так как она всегда может вывести новых, чтобы заменить ими съеденных особей.
127
Здесь используется перевод имени, взятый из русского издания «Гёдель, Эшер, Бах», выпущенного издательским домом «Бахрах-М» в 2001 году. В оригинале госпожу Мура Вейник зовут Aunt Hillary (букв. «тетушка Хиллари»), что при слитном произношении звучит так же, как anthill-ary («anthill» означает «муравейник») — прим. пер.
Переход от муравьев к «муравейниктеллекту» [128] госпожи Вейник представляет собой эмерджентное явление, которое возникает в процессе движения по описанной нами ранее «Стране муравьев» (теперь это название пришлось как нельзя кстати). Одно и то же действие означает что-то одно с точки зрения муравьев, но совсем другое и, более того, нечто непознаваемое, с точки зрения госпожи Вейник. Теперь поставьте на место госпожи Вейник себя — самих себя, то есть ту часть вас, которая по вашим ощущениям слышит ваши мысли, а муравьев замените нервными клетками — и окажется, что вы размышляете о связи между мозгом и разумом.
128
«Anthilligence» — от слияния слов «anthill» («муравейник») и «intelligence» («интеллект», «разум») — прим. пер.
Теперь и вы стали думать сами о себе.
Хотя мозг и состоит из нейронных сетей, его эволюция предполагает нечто большее, чем просто соединение нейронов в сети большого размера. Работа мозга опирается на высокоуровневые «модули» — один модуль отвечает за бег, другой распознает опасность, третий заставляет животное чувствовать тревогу и так далее. Любой подобный модуль — эмерджентная структура в сложной нейронной сети, которая не была спроектирована изначально, а возникла в ходе эволюции. За миллионы лет эволюции эти модули научились реагировать быстро и крайне эффективно.
Модули не существуют отдельно друг от друга. Они содержат общие нейроны, перекрывают друг друга
и совсем не обязательно представляют собой четко определенную область мозга — не более, чем «Vodafone» [129] представляет собой четко определенную часть покрытия сотовой сети. Выражаясь словами, Дэниела Деннетта, они похожи на «столпотворение» демонов, которые беспрестанно галдят друг с другом. В каждый конкретный момент времени побеждает тот, кто крикнет громче остальных (Интернет в немалой степени основан на этом же принципе).129
Британская компания, один из крупнейших международных сотовых операторов — прим. пер.
На этих модулях построена культура современного человека — к этой идее мы еще вернемся в дальнейшем, — который в процессе этого построения приспособил их для решения новых задач. Модуль, отвечающий за высматривание львов, частично стал использоваться для чтения книг о Плоском Мире. А модуль, связанный с ощущением движений тела, частично превратился в инструмент для изучения некоторых математических дисциплин, а также, вероятно, решения задач механики, где можно физически «почувствовать» проблему. Наша культура изменила наши разумы, которые в свою очередь изменили культуру — этот процесс снова и снова повторяется в каждом новом поколении.
Настолько радикальная перестройка не могла произойти без более простых предпосылок. Ключевым шагом в направлении человеческого разума стало изобретение гнезда. До появления гнезд возможности молодые особей в плане экспериментов с разными видами поведения были сильно ограничены. Если каждый раз, когда вы пытаетесь начать новую игру, вас заглатывает питон, никакое новаторство здесь не поможет. Однако в уютном и относительно безопасном гнезде метод «проб и ошибок» в случае ошибки не обязательно приводит к фатальному исходу. Гнезда позволяют детенышам играть, а игра — это способ исследования фазового пространства возможных вариантов поведения, позволяющий находить новые, иногда даже полезные, стратегии. Следующим шагом в том же направлении станет образование семьи, стаи и племени, члены которых защищают друг друга и обладают общими поведенческими чертами. Сурикаты (разновидность мангуста) обладают чрезвычайно сложной племенной структурой и по очереди выходят на опасные (делающие их более уязвимыми) Дежурства.
Люди же сделали из подобной тактики стратегию глобального масштаба: взрослые затрачивают гигантские количества времени, энергии, пищи и денег ради воспитания детей. Интеллект является одновременно и причиной, и следствием этой блестящей стратегии.
Стоит посоветовать Декану принять во внимание эту связь между семейной жизнью и разумом. Он пытается обучить приматов, действуя напрямую (К-А-М-Е-Н-Ь), но все, чем занят их крошечный разум — это С-Е-К-С. Многие школьные учителя могли бы ему посочувствовать…, но если бы он только понял, что сексуальная близость является ключевым аспектом человекоподобной семьи, а семейная жизнь — это колыбель разума…
Бонобо — идеальный образец сексуально-озабоченных приматов Декана. Беспорядочность их отношений переходит все границы — они прибегают к сексу там, где мы бы ограничились улыбкой и взмахом руки или вежливым рукопожатием. Самки бонобо занимаются сексом с десятками самцов и других самок — практически между делом; да и самцы от них не отстают. Взрослые особи вступают в интимные связи с детенышами. Судя по всему, делают они это вполне непринужденно. Это помогает сплотить племя. И для них такой подход дает неплохие результаты.
С точки зрения традиционной человеческой этики, обычные шимпанзе тоже ведут беспорядочную половую жизнь, хотя, вероятно, не более беспорядочную, чем многие люди. Пары самцов и самок исчезают на несколько дней, а затем находят новых партнеров… Люди обычно ищут пару на всю жизнь (что означает «пока нам не надоест»), и одна из причин состоит огромном количестве усилий, которые приходится затратить родителям, чтобы воспитать свое потомство. Секс помогает укрепить взаимоотношения между родителями и способствует взаимному доверию. Возможно, именно поэтому большинство людей, даже когда их возраст предполагает раскованность в сексуальном плане, считают внебрачные связи изменой, и именно поэтому «заблудший» партнер чаще всего принимается обратно в семью.