Наука побеждать

И самое главное, Сиам и не думал реагировать на мои увещевляния и уговоры. А его кадавр безошибочно находил прячущихся от него песьеголовых.

Проводив взглядом бездыханное тело легионера, я взглянул на кадавра Сиама и, не удержавшись, скривился.

Если Сиам создавал этого кадавра по инструкции — это одно, но если он черпал вдохновение в своем воображении, то у темного мага однозначно проблемы.

Высоченная — на пять-шесть метров выше среднестатистического домика — многоножка передвигалась так, будто она или пьяная, или вот-вот упадет.

И то многоножкой в классическом понимании она не была.

Что-то среднее между пауком, многоножкой и сенокосцем. Кажется, так называются эти твари, которые могут похвастаться ну ооочень длинными ножками?

К слову, я так и не успел посчитать сколько ножек было у кадавра Сиама, но точно больше тридцати.

Хуже того, эти костяные ножки оканчивались стальными пиками, и эти хрупкие, на первый взгляд, конечности шутя пробивали стены домов. Что уж говорить о щитах легионеров?

Я несколько раз был свидетелем того, как кадавр, ринувшись вперед, накалывает псов словно канапе, а тех, кто успел забежать в дом, просто-напросто пронзает прямо сквозь крышу или стены…

Но самое мерзкое были не эти тонкие, как спицы и острые, как иглы ножки, нет! Самоё мерзкое — была утроба кадавра.

Издалека утроба была похожа на тюк картошки, но когда мне «повезло» рассмотреть её чуть ближе, я с отвращением понял, что она представляет из себя бугрящийся кожаный мешок.

И изнутри этот мешок светился болотно-зеленым светом.

И эта пакость с удовольствием жрала одаренных…

Когда кадавр в первый раз резко метнулся в сторону и, сложившись, шмякнулся утробой об землю, я подумал было, что он наконец-то исчерпал свой ресурс.

В голове уже выстраивался план, как я буду вытаскивать Сиама, но… кадавр, оказывается, упал на шамана песьеголовых и с хлюпаньем всосал его в себя.

После этого свечение стало ярче, а движения кадавра стали… быстрее.

Так мы и шли.

Кадавр колол песьеголовых и, почуяв шамана, с жадностью кидался к нему, невзирая на летящие в него пилумы и копья.

За все то время, которые мы блуждали по брошенной людьми правой части Стального района, кадавр потерял семь лап, а еще две бессильно волочились за ним.

Но, судя по мерцающему брюху, кадавр и не думал останавливаться. Впрочем, как и Сиам.

Вот только если кадавр был тупой нежитью и выполнял приказ своего хозяина, то Сиам, судя по поведению, твердо вознамерился стать спасителем Лютиков.

И Темного мага ничуть не смущало, что мы медленно, но верно оказываемся в окружении.

В отличие от меня.

— Сиам…

— Сиам, нас окружают…

— Сиам, приди в себя! Всех псов не убить!

Прикасаться к магу я опасался.

Не знаю, как передать, но внутри теплело стойкое чувство, что, если я трону темного за плечо, кадавр тут же кинется на меня.

Причем, сделает это с удовольствием.

Я несколько раз чувствовал на себе внимание этого кадавра, и мне эта ситуация жутко не нравилась.

Де Грасс знал, кого посылать вместе с Сиамом — любой другой на моем месте или бы сбежал, или бы попробовал остановить Темного мага силой.

И, ожидаемо, пошел бы на завтрак кадавру.

Бросить Сиама? Нет.

И дело даже не в том, что мы своих не бросаем, а в опасности, которую представляет из себя Сиам.

Да и сон мне показывали явно не зря… Боюсь представить, что будет, если некромант сумеет перехватить у Сиама контроль над этой мерзостью.

Не-ет, эта тварь должна быть развеяна в тот же самый момент, когда больше не сможет уничтожить ни одного песьеголового!

Что до Сиама, боюсь, придется лезть ему в душу — других способов вернуть мага в здесь и сейчас я не вижу…

— Сиам! — благодаря Биению жизни, я чувствовал, что вокруг нас стягивается широкое кольцо псов, но ещё минут десять у нас в запасе точно было. — Это все из-за Самди, да?

Темный маг вздрогнул, словно от пощечины, а кадавр, отреагировав на эмоциональный всплеск хозяина, чуть было не запнулся об дом и не растянулся вдоль улицы.

— Тебе не понять, — глухо отозвался маг, а я заметил, как в его ауре мелькнул лепесток зависти.

— Ну да, ну да, — криво усмехнулся я. — Лезть в пасть к смерти только для того, чтобы произвести впечатление на своего учителя — не лучшая идея!

— И почему некоторым достается все, а некоторым — ничего? — со вздохом произнес Сиам, швыряя перед собой с десяток оскаленных черепов.

— Вот только не надо перекладывать с больной головы на здоровую, — я шел сбоку от мага, внимательно следя за каждым его движением. — И дело здесь вовсе не в таланте.

— Не в таланте? — с горечью усмехнулся маг. — Да ты посмотри на него, — Сиам махнул рукой в сторону кадавра, который ожесточенно гонялся за песьеголовыми. — Он же урод!

— Это с какой стороны посмотреть, — не согласился я. — Что ни шаг, то мгновенная смерть. Его ножки пробивают черепа псов словно скорлупки, а тела пронзают, словно бумагу!

— И что с того? — с горечью протянул Сиам. — Центр тяжести не отрегулирован, движения ножек не сбалансированы, про повиновение и вовсе молчу. Он только и ждет того момента, когда ослабнет поводок! Это брак, Александр! Как ты этого не понимаешь!

— Сиам, ты загоняешься, — на моих глаза кадавр с мерзким чавканьем упал на шамана, который вскинул было вверх свой бубен. — Это настоящая машина смерти. Да еще пару часов и от армии псов не останется и следа!

— Вот это меня и тревожит, — горько бросил Сиам и резко тряхнул головой. — Впрочем, плевать.

— Ты о чем? — нахмурился я.

— Неважно, — Сиам достал из-за пазухи матово-черный флакон и одним движением опрокинул его в себя. — А ведь все, что я хотел, было преподавать в Академии…

— Сиам? — а вот сейчас я всерьез обеспокоился.

Слишком уж обречённо прозвучал голос мага.

— Кажется, я должен тебе плетение? — маг неожиданно сменил тему, и мне на мгновение показалось, что все вернулось на прежние места. — Смотри и запоминай!

Сиам медленно показал мне достаточно сложную последовательность жестов и создаваемых элементов.

— Волна Смерти, — ровным голосом произнес Сиам. — Очень опасное плетение. Учитель рекомендовал его использовать только в крайних случаях. А лучше и вовсе его забыть. Повтори.