Наваждение Монгола
Шрифт:
– Ну, здравствуй, соня. Хороший сон залог здоровья.
– Я долго спала? – спрашиваю удивленно.
– Скоро вечер уже.
Мое удивление не проходит мимо женщины.
– Время. Оно тебе нужно, чтобы суметь пережить все, что случилось. Организм сам решает. Это хорошо, что ты отдохнула. Необычно то, что Монгол проявляет такое терпение.
– Ну да, конечно. Он – точно необычен, особенно манера общения с девушкой. Взвалил на плечо и утащил в пещеру. Варвар.
Достает из печи хлеб собственного приготовления и я тяну носом аромат. Почему-то у меня странное
– Повадки у него свирепые, нрав буйный. Ты гостья в этом доме. Меньше провоцируй. Мужчины хищники, они не терпят, когда их щелкают по носу. Просто не вводи его во гнев, меньше на глаза попадайся, может, все и наладится.
– Не наладится. Я убежала. Ослушалась.
– Ну хоть рациональность в тебе есть. Уже хорошо. Тургун страшен в гневе, но он также и умеет держать свой нрав в узде. Просто отставь свои предрассудки. Забудь как и почему ты здесь оказалась.
– Я пока не понимаю, почему здесь.
– Это давняя история, но раны все равно свежи…
– Неправильно это. Мстить через меня.
– Не тебе его судить, кыз. Гун редкий человек. Он обладает истинно мужскими качествами. И путь у него свой, тернистый, сложный, но он идет по нему и тащит свое бремя. Любая девушка посчитала бы за счастье обратить на себя его внимание.
Почему-то это последнее заявление меня сильно злит, и я выпаливаю:
– Так пусть взял бы себе любую! Не меня!
– Пирога возьми себе. Свежий.
Со зла начинаю вгрызаться во второй кусок пирога, остервенело жую и проглатываю.
– Закончила?! – спрашивает, когда я, наконец, заканчиваю уминать кусок пирога.
– Да, – отвечаю с набитым ртом и вызываю улыбку на старческом лице.
Приглядываюсь к женщине, но не вижу в ней ни капельки агрессии, наоборот, она относится ко мне как бабушка к приехавшей погостить внучке.
– Ну раз сыта, так пойди-ка в чулан и набери мне картошки, будешь чистить…
– Чулан? – повторяю удивленно.
Я как-то не рассчитывала, что Рения будет вести себя как ни в чем не бывало.
– Вон там.
Показывает пальцем на дальнюю дверь. Пожимаю плечами. Я не против помочь женщине. Иду в указанную сторону.
– Выключатель справа, – кричит мне вдогонку старушка, вхожу в темное прохладное помещение и шарю рукой по стене, пока, наконец, не натыкаюсь на то, что ищу. Щелкаю выключателем и свет включается.
Просто огромная комната заставлена многочисленными баночками всевозможных размеров, которые стоят в ряд на полках. Домашними закатками. Вроде это так называется. На секунду зависаю, подхожу к ближайшей и беру варенье. Красивый переливчатый цвет говорит о том, что приготовила все Рения на славу.
Поворачиваюсь вокруг своей оси. Здесь с потолка свисают палочки из нанизанных на нитку очищенных орехов, загустевших под виноградным соком и мукой, кажется, это называется – чурчхела.
– Ничего себе…
Рассматриваю отдельно лежащую в специальных пакетиках курагу и домашние сладости, названия которым я не знаю.
Восточная женщина в первую очередь хорошая хозяйка.
Несмотря на возраст, все по местам, чисто и опрятно, хотя, может, ей и помогает кто по дому, слишком уж большой особняк и охрана явно имеется.– Кыз, ты там уснула, что ли?!
До мня доносится недовольный крик Рении.
– Нет-нет, я сейчас!
Шарю в поисках картошки и нахожу нужную деревянную коробку, стоящую в углу у самого окна, которое расположено довольно высоко. Выше моего роста.
Быстро иду в нужную сторону, попутно цепляя с полки начищенный железный таз, закидывать в него картофелины, как вдруг слышу очень странный методичный звук…
Резкий стук, свист вызывают любопытство. Поднимаю взгляд на окно и понимаю, что даже не допрыгну.
Осматриваюсь и взгляд падает на ящик с картошкой. Решаюсь на маленькую авантюру. Налегаю на ящик и сдвигаю его в сторону окна, поднимаюсь на деревянные края и встаю на носочки, тянусь немного, чтобы буквально застыть от того зрелища, которое мне открывается.
В этих краях рано темнеет и задний двор освещен светом прожекторов по всему периметру.
– Ни черта себе…
Замираю, украдкой наблюдая за мужчиной, орудующим на заднем дворе.
Просто глаз оторвать не могу. Кажется, что я пришла на специальное файер-шоу. Правда, без реального пламени.
Монгол держит в руках топоры. И в руках этого мужчины – это оружие. Настоящее, внушающее утробный страх, он выкручивает их в руках, что отдаленно походит на смертоносный танец.
Или же у меня вкрай разошлось воображение, но варвар одним ударом рубит дрова на двое, они отскакивают как щепки, а я просто не могу оторвать взгляда от литого смуглого тела с вязью татуировок на руках.
Мощная грудная клетка поднимается в такт движениям. Монгол сейчас напоминает взбесившегося зверя, который просто практикует умение отрубания голов на поленьях.
И почему-то мне чудится, что мужчина так спускает пар. Находит выход своей агрессии.
Смуглая кожа лоснится от пота и это несмотря на холод, но от жилистого тела идет жар, который я ощущаю находясь здесь, в доме, тайком наблюдая за своим похитителем.
Зябко ежусь от странных чувств, переминаюсь на кончиках пальцев, рискуя провалится в ящик с картошкой.
Нет сомнений в том, что передо мной смертоносное оружие и меня даже не удивляет, что мужчина работает двумя топорами, сжимая их в мощных руках, увитых вздувшимися мышцами.
Дикарь. Сильный, лютый, агрессивный, дающий выход своей природе.
– Ярослава! – очередной крик бабульки и я слегка поворачиваю голову в сторону двери, а когда вновь поворачиваюсь к окну, меня буквально прикладывает от шока и смущения.
Монгол смотрит прямо мне в глаза. От неожиданности я вскрикиваю, поскальзываюсь и чуть не падаю в ящик, на котором стою.
Чтобы не заорать, кусаю губу, прилипая пальцами к кромке окна.
Но в следующую секунду я все же пищу, так как оба топора летят прямо в мою сторону. Я бы не успела ни отлететь в сторону, ни спрятаться, если бы была целью этого чокнутого мужчины.