Навсегда твоя роза

Что, если отец заставит ее выйти замуж за этого человека? Ведь именно Джек порвал ночную рубашку, ласкал ей грудь и собирался совершить большее.

Правда застряла у Розы в горле. Глаза уставились в пол.

Отец заставит дочь пойти под венец за любого после того, что произошло сегодня ночью. Не лучше ли, если им окажется Майкл? Во всяком случае, он не причинит ей вреда и не станет относится так грубо, как Сумасшедший Джек. В Рафферти жестокости нет. Он всегда вел себя доброжелательно, много раз спасал от беды.

Отец больно ухватил Розу за подбородок и заставил поднять глаза.

— Говори, что было?!

Стать женой Джека Адамса невозможно, уж лучше умереть, чем позволить ему дотронуться до себя.

— Я просто хотела его видеть, — прошептала девушка. — Ничего не случилось.

— Возвращайся в свою комнату, — Глен подтолкнул дочь к двери. — Утром ты выходишь замуж.

Розе хотелось взглянуть на Майкла, объясниться, но она не посмела. Правду все равно не откроешь. Выбора нет. Никакого.

ГЛАВА 11

Неестественно спокойный и подтянутый, Майкл стоял перед преподобным Джекобсом, монотонно повторяя за ним брачную клятву, и за время церемонии ни разу не взглянул налево туда, где стояла невеста.

Его невеста…

Нужно быть сумасшедшим, чтобы позволить втянуть себя в подобную ситуацию. Лучше бы шериф МакЛеод посадил его за решетку. Тогда можно было бы послать в Лос-Анджелес за адвокатом Кристианом Довером. Парочка недель, проведенных в тюрьме, не нанесла бы делу непоправимый ущерб. Будь у него в запасе немного времени, и желанная свобода не заставила бы себя долго ждать, учитывая опыт Кристиана в решении правовых вопросов и состояние семьи Рафферти, из которого вполне можно выделить приличную сумму на подкуп.

Но просить помощь у Довера значило бы нарушить строгие указания отца. Тогда бы Майкл потерял всякую надежду заполучить отели «Палас», и победа досталась бы Диллону. Этому не бывать! Даже если придется жениться дюжину раз.

Кроме того, проклятый Глен Таунсенд не получит ни цента из денег Рафферти.

Угрюмая усмешка появилась на лице Майкла. Отец Розы явно надеется погреть руки на их браке. Видимо, предполагает, что сможет тянуть из зятя деньги, когда пожелает. Если так, он глубоко ошибается.

— А теперь властью, возложенной на меня церковью и правительством территории Айдахо, провозглашаю вас мужем и женой. Пусть никто не посмеет разрушить союз, созданный Богом.

Как только пастор Джекобс перестал говорить, вся торжественность в его поведении мгновенно улетучилась. Он расслабился и, довольный совершенной работой, уставился на молодоженов.

И тогда Майкл впервые взглянул на Розу.

Девушка выглядела бледной, под глазами легли черные круги, синяк на щеке приобрел желтоватый оттенок, искажая, но не пряча, красоту, которой ее наделила природа. Она казалась хрупкой, беспомощной и более чем испуганной.

Рафферти почувствовал прилив необузданной ярости. Когда-то он жалел это существо и хотел помочь. А негодница отплатила ему червой неблагодарностью и предательством. Помогла отцу устроить ловушку и полностью одурачить жениха.

Но авантюристка тоже получит по заслугам. Майкл не собирался вступать с ней в супружеские отношения. Когда годичная ссылка в Хоумстэде завершится, незамедлительно поступит его просьба об аннулировании брака. В крайнем случае, можно пойти и на развод. Тогда он уедет из города от Розы, чтобы никогда не видеть ни это место, ни эту женщину.

Невеста мельком взглянула на жениха, и тот прочел грусть в ее глазах. Вот и отлично. Майкл надеялся, что она искренне пожалеет о том, что совершила. Если не сейчас, то уж позже — обязательно.

Преподобный прочистил горло:

— Мистер Рафферти, можете поцеловать невесту.

Лучше умереть, чем дотронуться до нее.

Майкл ухватил Розу за локоть, развернул ее и, — не сказав ни слова, быстро повел мимо Таунсендов к боковой двери, а затем из церкви. Девушке пришлось почти бежать, чтобы поспевать следом, но новобрачный словно не замечал этого. Он не собирался облегчать ей жизнь ни сейчас, ни потом.

Когда они очутились на постоялом дворе, Рафферти заговорил:

— Собери вещи. Мы уезжаем.

— …Куда?

— Не в Сан-Франциско, напрасно надеешься. Подыщем другое место для жилья в Хоумстэде.

— Но…

— Неси свои пожитки и не спорь! — огрызнулся он, уже не сдерживая злость.

Девичьи глаза расширились, подбородок непроизвольно приподнялся. На мгновение она словно ожила и была готова дать отпор, но вспыхнувший свет почти мгновенно погас.

— Я вас не задержу, — тихо произнесла Роза и стала подниматься по лестнице.

Майкл ненавидит ее. Разве можно винить его?

Роза не смела обижаться. Ведь это она влетела нагая посреди ночи в комнату Рафферти. По ее вине состоялась свадьба. Майкл просто пытался защитить ее, а в результате обзавелся постылой и ненужной женой.

Девушка поплелась к кровати и закрыла лицо руками.

Нужно было сказать правду.

Однако Роза отлично сознавала, почему утаила случившееся. Поведение отца было легко предугадать: докопайся он до истины — и беды не миновать, так что ничего другого не оставалось. Безумие выходить замуж за Сумасшедшего Джека. Брак с Майклом Рафферти и так достаточное наказание.

Замужество… Это слово звучало как зловещий приговор.

Роза вообще не собиралась идти под венец.

Никогда. Ей претило сознание, что придется подчиняться воле чужого мужчины. Теперь все страхи воплотились в жизнь. Они женаты всего несколько минут, а он уже командует и даже не спросил, хочет ли она остаться на постоялом дворе или переехать отсюда. Майклу плевать на ее желания. Как только клятва была произнесена, он стал похожим на остальных мужчин и проявил себя настоящим диктатором. Уважать и подчиняться… Именно это Роза обещала перед алтарем. Придется повиноваться до гробовой доски мужу, который не переносит ее.

Наступил самый тяжелый момент в жизни девушки.

Она в горе не помнила, сколько просидела на кровати, прижав ладони к лицу и плача в душе, но не проронив ни единой слезинки.

Хотелось, как много раз за предыдущую бессонную ночь, сжаться в комок и умереть. Конечно, лучше смерть, чем ненавистный брак.

— Роза?

Обнаружив мать на пороге комнаты, девушка от удивления вздрогнула.

— Все не так плохо, как тебе кажется, — Вирджиния сделала шаг в спальню.