Найденыш

– Я привыкла, - Ромейн пожала плечами, хотя делать это ей строжайше запрещалось.

– Мало того, что он ужасен сам по себе, - не слушая ее, продолжала королева, - он еще и маг, а это неизмеримо хуже. Я постоянно чувствую, как он смотрит в меня, читает мои мысли. Роми, - женщина взглянула на, девушку, - это ощущение тебе знакомо?

Та не стала этого отрицать.

– Да, но я пытаюсь с этим бороться, госпожа.

– Как? Скажи мне, как?
– Оливетт наклонилась и схватила ее за руку, глядя на Ромейн с жадным любопытством, - как ты это делаешь?

– Вам не понравится, госпожа.

– Неважно.

Ромейн слегка улыбнулась.

– Тогда заранее прошу прощения. Когда я не хочу, чтобы Меор знал о моих мыслях, я принимаюсь ругаться.

– Что ты имеешь в виду?
– непонимающе спросила королева.

– Ну, к примеру, каждую минуту добавляю, про себя, конечно: "Мерзкий маг, сволочь, мерзавец, ненавижу этого подонка" - и все в этом же духе. Меор не любит слушать ругательства. Он ненадолго оставляет меня в покое. Ждет, пока мое настроение не изменится.

Оливетт приподняла брови и задумалась. Она и не подумала сделать замечание своей воспитаннице, поскольку готова была подписаться под каждым бранным словом.

– И это помогает?
– спросила она задумчиво.

– Ненадолго.

– Роми, у тебя поистине железные нервы, - покачала головой Оливетт, - ты так долго терпишь все это. Мне очень жаль, ведь, в сущности, это из-за меня ты попала к нему в обучение. Нужно было подыскать тебе другого учителя. Решено, - королева подвилась с кресла и прошлась по комнате, - это следует прекратить. Передай магу, что я хочу поговорить с ним об окончании твоего обучения. Думаю, с тебя довольно премудростей. Уверена, Мэгими знает гораздо меньше, чем ты, но это не мешало королю назначить ее мне в наперсницы.

Она повернулась к девушке и посмотрела на нее:

– Что скажешь? Ты согласна пойти ко мне на службу, Роми?

– Да, госпожа Оливетт, - без колебаний отозвалась Ромейн, - вы могли бы и не спрашивать.

Королева растроганно улыбнулась.

– Я знаю, что могу на тебя положиться, Роми, В этой стране очень мало людей, которым я доверяю. Ты - одна из них.

Ромейн покидала покои Оливетт в приподнятом настроении. Грядут перемены и это приятные перемены. Возможно, она сумеет наконец избавиться от сурового контроля Меора, от его придирок, холодного, но пристального внимания и ядовитых колкостей. Девушка была уверена, что Оливетт не сочтет необходимым издеваться над каждым ее шагом, не упуская возможности пустить отравленную сарказмом и презрением стрелу. Как он вообще смеет так с ней обращаться? Она принадлежит древнему и могучему магическому роду, державшему в страхе всех простых смертных. Маг должен относиться к ней иначе. Ромейн была терпелива, на протяжение семи лет безропотно глотала все колкости и насмешки, но любому терпению приходит конец.

С такими воинственными мыслями девушка вернулась в башню, намереваясь не откладывая сообщить Меору о желании королевы. Надо же, он ив ее мысли проникает! Как это нехорошо, некрасиво. Ромейн не без злорадства дала Оливетт совет использовать побольше ругательств в мыслях. Она не без оснований думала, что послушав их более пяти минут, Меор решит, что в данный момент в голове королевы ему делать нечего. Хороший способ, хотя лично она, Ромейн, предпочитала другой.

Меор оказался на месте. Он сидел в своем любимом кресле у камина и был погружен в содержание какой-то старой, потрепанной книги. Услышав, как открылась дверь, маг мельком глянул в ту сторону.

– Вижу, тебя что-то обрадовало, - заметил он.

– Да, к вашему глубокому сожалению. Вы ведь видеть не можете, когда другим хорошо, - надерзила ему Ромейн с чувством глубокого удовлетворения.

Меор захлопнул книгу и развернулся к ней, взглянув на девушку в упор своими черными как ночь, бездонными глазами, напоминающими два колодца. Ромейн почувствовала проникновение, это уже привычное ощущение, когда чужой, более сильный разум шарит у нее в голове, как в своей собственной. Но сейчас подобная бесцеремонность обозлила девушку. Она стиснула зубы.

Маг склонил голову набок.

– Хорошо, - сказал он с некоторым удивлением, - очень хорошо, Ромейн. Наконец ты сумела это сделать. Давно пора.

– Хотите что-то узнать - спросите. Может быть, я отвечу. А может быть, и нет.

– Тогда я спрашиваю.

– Я пришла передать вам пожелание ее величества видеть вас и говорить с вами.

Ромейн проговорила все это и направилась к двери, чтобы пройти в свою комнату. Но Меор узнал слишком мало для того, чтобы так просто закончить этот разговор.

– О чем поговорить?

– Об этом вы узнаете у королевы.

Девушка взялась за ручку двери, но та не поддалась. Дергать дважды она не стала, просто повернулась к Меору:

– Не выпустите меня, пока я не скажу? Так?

– Не злись, Ромейн. Я семь лет учил тебя держать себя в руках.

Но Ромейн уже не могла не злиться. Она знала, что это может быть опасным, но злость, копившаяся в ней годами, уже не просилась - рвалась наружу.

– Я пройду, - прошипела она, сузив глаза, хотя зрачки стали огромными, - когда захочу.

Воздух в комнате стал таким плотным, что его, казалось, можно было потрогать. Он колебался и от этих колебаний можно было подумать, что предметы вокруг шевелятся. Меор почувствовал, как огромная тяжесть давит на него сверху, вжимая в кресло, словно желая размазать его по нему, не оставив даже воспоминания.

– Перестань, - выдавил он из себя, это оказалось неимоверно трудно, даже лицо покраснело от усилий, - иди, я тебя не держу.

Ромейн взялась заручку двери и потянула ее на себя. Та беспрепятственно открылась, слегка скрипнув при этом. Девушка вышла из комнаты.

Устроившись на кровати с ногами, она с трудом приходила в себя после всех потрясений, выпавших на ее долю. Она только что надерзила учителю, она применила свою силу по отношению к нему и она чувствовала, что это произвело на него впечатление. Несколько секунд Ромейн упивалась безграничной властью и своей силой, которой внезапно оказалось так много, что она буквально выплеснулась наружу. Выплеснулась?

Ромейн подскочила. Об этом ее предупреждали. Сам Меор и предупреждал давным-давно, держа в руках стакан с водой. "Когда-нибудь, - говорил он, - твоя сила начнет из тебя выплескиваться, как эта вода из стакана. И ты должна научиться сдерживаться". Вот, этот момент и наступил. Да, он наступил, а она оказалась не на высоте. Она поддалась ему и почти проиграла эту битву. Еще немного - и могло бы произойти нечто ужасное, непоправимое. Боже мой, да она едва не убила Меора! Девушка прижала ладони к щекам. Да-да, еще немного - и он был бы окончательно и бесповоротно мертв, это она знала точно. Не просто мертв, а стерт с лица земли.

В это время раздался стук в дверь. В нее стучали твердой рукой, но все-таки стучали. До сего момента Меор не считал нужным это делать. Он заходил куда угодно и когда угодно, видимо, считая себя вправе это делать. Но сегодня это право у него отняли.

Ромейн ничего не сказала, но дверь мягко отворилась, приглашая мага войти. И он вошел, не сразу, помедлив пару секунд.

Остановился в нескольких шагах от кровати, глядя на свою ученицу взглядом, в котором ничего нельзя было прочесть.