Найди меня

Сценарий выглядел вполне очевидно, но Дэниел проговорил вслух то, о чем думали остальные:

— Застрелена выстрелом в затылок, упала в могилу лицом вниз и сломала нос.

Некоторые преступники, такие как отец Рени, фетишизировали убийство. Другие убивали в пылу страсти, а затем пытались замести следы. Но здесь было труднее понять мотив, потому что убийство явно было хладнокровно рассчитано.

— Это жестокое убийство, поэтому не исключено, что сделано для удовольствия, — сказала Рени.

Однако, учитывая другой почерк преступника, вероятность связи с отцом уменьшалась.

— Или из практических соображений, — добавил Дэниел. — Не нужно перевозить труп, не остается следов крови в машине и на одежде.

— Отпечатков в базе нет, — сказала Эванджелина. — Но я хочу показать вам еще кое-что. Я послала снимки коллеге, он специализируется на реконструкции лиц. Он тестирует какую-то новую программу и ищет сложные случаи. — Она нажала несколько клавиш. — Вот что у него получилось. Прошу иметь в виду, что программа пока в разработке и результат может быть ненадежным.

Лицо на мониторе было наполовину человеческим, а наполовину нарисованным компьютером. Но вполне пригодное для опознания. Латиноамериканка, волосы до плеч, высокие скулы, узкий подбородок. Около тридцати.

Рени снова напряглась. Женщина кого-то ей напоминала.

— Перешлите это мне, я прогоню ее по нашей базе пропавших без вести, — попросил Дэниел.

В Сан-Бернардино при подозрительных обстоятельствах каждый год исчезают сотни людей. Добавьте всю Южную Калифорнию, и цифра станет огромной. Добавьте неизвестные обстоятельства, и цифра возрастет до трех тысяч. Исчезновения по собственной воле? Хватит, чтобы населить небольшой городок. Но, невзирая на цифры, эту женщину можно идентифицировать без особого труда.

— Не думаю, что потребуется поиск, — тихо сказала Рени.

Журналисты не особенно донимали ее последние десять лет, но, казалось, стоит ей расслабиться, как тут же, в самое неподходящее время и неподходящем месте, появится какой-нибудь репортер.

Однажды журналистка зашла вслед за ней в туалет и начала задавать вопросы через дверцу, пока Рени сидела на унитазе. Но никто не заявлялся в ее пустынное убежище, пока месяц назад, открыв дверь на стук, она не увидела перед собой журналистку. Молодая женщина с длинными блестящими волосами, карими глазами и золотыми серьгами.

Представившись, она протянула Рени свою карточку.

— Я работаю над статьей о вашем отце.

— Меня это не интересует, — ответила ей Рени. — И не появляйтесь тут больше.

— Вам может быть интересно то, что я расскажу.

Знакомая уловка, с которой многие начинали разговор. Рени попадалась на это пару раз, но не теперь.

Стоя в морге, она вспомнила имя на карточке и вытащила телефон. Быстрый поиск в «Гугле», и вот та, кого она искала. Рени повернула экран с фотографией к Дэниелу и Эванджелине, удивляясь, что ее рука не дрожит, хотя теперь появилось подтверждение связи с отцом, пусть косвенной.

— Ее имя Кармел Кортес.

Дэниел и Эванджелина нагнулись поближе.

— Действительно, кажется, это она, — сказала Эванджелина.

— Она журналист-расследователь из Ранчо-Кукамонга, — объяснила Рени, убирая телефон. — Явилась ко мне месяц назад, просила дать интервью.

— И? — спросил Дэниел.

— Я попросила ее уйти.

Он не отводил взгляда.

— А теперь она мертва.

«Вот именно».

Тишину нарушал только гул вентиляторов. Наконец Дэниел сказал:

— Если она попыталась связаться с вами, это вполне может означать, что она пыталась связаться и с вашей матерью, и даже с отцом.

Рени согласилась.

— Мама недавно упоминала, что кто-то приставал к ней. Я расспрошу ее.

Дэниел достал телефон.

— Я позвоню Джен в архивный отдел.

Он набрал номер и дождался ответа.

— Ты уже посмотрела списки посетителей Бенджамина Фишера? — спросил он. — Да? Извини, я уезжал, не было связи. Открой, пожалуйста, файл и проверь, есть ли там Кармел Кортес. Нет?

Он взглянул на Эванджелину и Рени и отрицательно покачал головой.

— А другие посетители за последние два месяца?

Дэниел отлично владел собой, но Рени разглядела беспокойство и озадаченность на его лице. Эванджелина тоже заметила это и бросила на Рени озабоченный взгляд.

— Спасибо. — Дэниел убрал телефон. — Ваш отец сказал мне, что его долго никто не навещал, но на самом деле в последний месяц к нему приходили двое. Один — некий Морис Альберт Астон.

Морис? Вот это сюрприз. Рени и не знала, что он поддерживал контакт с ее отцом.

— Это сосед моей матери и близкий друг семьи, — пояснила она.

— Что интересно, Астон посетил его за несколько дней до того, как он связался со мной.

— А кто еще? — спросила Рени, гадая, не Кармел ли это.

Он помедлил, явно в смущении, и ответил:

— Вы.

ГЛАВА 21

Следующие несколько минут словно расплылись. Извинившись, Рени сняла маску и халат, швырнула их в контейнер для биоотходов, а потом услышала, как захлопнулась дверь, когда Дэниел вернулся в лаборантскую. Не глядя в его сторону, она выбралась наружу и встала, дрожа и растирая руки под горячим солнцем. Кто-то сунул ей в лицо микрофон.

Она совсем забыла о прессе.

Возник Дэниел и отвел микрофон в сторону.

— Пошли в штаб.

Репортеры выкрикивали вопросы, большинство о Бене Фишере, но некоторые и о теле, найденном в пустыне.

— Вы опознали тело? Это женщина?

— Скоро будет пресс-конференция, там мы сообщим все подробности. — Дэниел мягко взял Рени под руку и повел к своей машине.

— Я приехала на своей машине, — пробормотала она.

— Я отвезу вас.

Ее слепило яркое солнце, она смутно различала голоса, мелькание лиц и огней, шум уличного движения. Пассажирское сиденье. Хлопнула дверь.

Они выехали с парковки сквозь расступившуюся толпу.

— Я не помню о том, что навещала отца, — сказала она. — Не думаю, что я действительно его навещала, но знаю, что не могу доверять себе и своей памяти. — Красный сигнал светофора сменился зеленым. — И вы тоже. Не верьте мне. Никогда не верьте.

— Мы легко все проверим, затребовав видеозаписи из тюрьмы.

— А журналистка, что насчет нее? А птица на скале? Я связана со всеми этими вещами. Может, это ничего не значит, но если бы я расследовала это дело, а я, видимо, расследую, я бы себя подозревала.