Назад в СССР: демон бокса 2

— Словно в них родилась!

— Преувеличиваешь. Но лучше, чем твои кеды. Выйдешь из машины, пройдёшься?

— В платье, плаще и на ногах кроссовки?! Что за вид!

В две тысячи двадцатых будет самым обычным, но до этого около полувека.

— Хорошо. Дома попробуешь. Если нет, отдай сестре.

— У неё тридцать девятый. Спасибо!

Она легонько мазнула губами по моей щеке. Понимаю, что инвестиция без малейшей гарантии окупаемости, но, ей Богу, готов был подарить ей и «мерседес»… Хорошо, что успел продать.

Ещё через неделю состоялось следующее свиданье. Отвёз фею к себе в Ждановичи, где закатил настоящий пир во всю мощь дедушкиных возможностей на хладкомбинате. На общую атмосферу встречи повлиял Рекс, встретивший её, предатель, куда радостнее, чем меня, хоть на том пикнике больше тёрся около Зои.

В качестве презента зашёл тёмно-бордовый костюм фирмы «Адидас», почему-то считающейся верхом крутости в СССР восьмидесятых, бренд, на самом деле, вполне достойный, но не уникальный. Вика вышла, переоделась, покрутилась перед зеркалом. Кроссовки не брала, ходила в чёрных туфлях на шпильке, делавших её ещё стройнее и выше, понравилась сама себе. Обернулась и подбоченилась.

А уж как мне понравилась!

Внутри оборвался какой-то контроль. Я подскочил вплотную и упал перед ней на колени, ничуть не смущаясь позы, считающейся униженной, целовал ей бёдра, пальцы, потом подхватил на руки и кружил, впился губами в шею, пёс, считая происходящее игрой, прыгал и толкал меня лапами…

Продолжилось всё в постели около разорённого прикроватного столика с едой и при недоумённом взгляде собаки, я поклялся себе, что в следующий раз выгоню его, чтоб не подглядывал, паразит. Уж постарался изо всех сил, чтоб Вике хотелось повторения, даже получив болезненные ощущения. И ведь не оценит, что я — лучший, не познав в сравнении!

— Я с ума сошла… Видимся всего третий раз в жизни…

— А мне кажется, что ждал тебя две тысячи лет.

Смогу ли ей открыть свою истинную сущность как испанке Марии в Мадриде, перед её смертью под франкистскими авиабомбами? Не знаю. Не надо повторяться. Пусть Вика остаётся в счастливом неведении и зрит перед собой обычного совкового принца, которого не позорно показать родителям.

Слова часто вообще бывают лишними. Мы лежали и целовались в широкой кровати в недостроенном доме, пусть уже с водопроводом, отоплением, канализацией, светом, ещё столько недоделок…

Случившееся согревало — даже довольно далеко от дома, на Балканах.

Набирая подарки в Загребе, вспомнил и про счастливый вечер, и про участкового, действительно выручившего с доведением дома до ума. Оставалось ещё много до финиша, но уже больше по мелочам.

Набрал Вике из аэропорта, когда, по расчётам, генерала не могло быть дома. Ответила сестра.

— Оля? Здравствуйте. Я — Валерий, быть может, Виктория рассказывала обо мне.

— Ещё как! Здравствуйте, Валера. Вика будет часа через два.

— А папа?

— Не хотите застать его? Прекрасно понимаю. Не волнуйтесь, он в командировке в Москве, дня три его точно не ждём, где-то до вторника. Только мама, но она не кусается.

— Значит, могу подъехать? Новый Год ещё не завтра, но кое-что купил на зиму. Думаю, зачем ждать. Вечером приеду.

— Ждём… Дед Мороз!

Ольгу до этого не видел. Но, похоже, младшая сестра тоже мне нравится.

Выгрузиться дома, перебрать вещи и заскочить в питомник за Рексом заняло около трёх часов. Когда прикатил на Пулихова, уже наступил вечер. Вика бросилась мне на шею, не смущаясь взглядов мамы и сестры из глубины квартиры, потом отчитала, что одел Рексу намордник, в их семье собак любят и не боятся, надо только лапы протереть.

Перепоручив ей эту обязанность, я затащил баул с подарками в дом. Хоть перевалил часть вещей Киму и массажисту, на таможне не избежал вопросов.

— Югославы оказались хлебосольные. Вот, с их щедрот. Алевтина Павловна! С размером боялся пролететь, взял, наверно, чуть больше. Хоть сейчас носят такие — неприталенные.

Женщина завернулась в норковую шубу… и вдруг пустила слезу.

— Мне никто никогда такую не дарил…

— Мужу скажите — искусственный мех, сто тридцать рублей на уценке. Иначе взревнует. Девочки! Вам по куртке на меху. В моде короткие, подчёркивающие длину ног и стройность, но я всё же взял удлинённые. Чтоб не застудили свои… не застудились.

Оля смотрела на старшую с немым восхищением — где такого мужика урвала. Живая добыча впечатлила её больше, чем даже шикарная куртка с плащевым верхом и кожаными вставками, подкладка и оторочка — из натурального меха.

— Сколько же стоит всё это богатство… — прошептала Алевтина Павловна, разглядывая дочерей, толкавшихся у зеркала.

— В советских рублях — нисколько, потому что за рубли такое не купишь нигде, даже в комиссионках и за чеки в «Берёзке». Я заплатил двумя боями с сильными противниками, оба — нокаутом, плюс полтора десятка показательных. А вообще, Югославия в конце ноября хороша. Летом, говорят, ещё лучше. Надо путёвку спросить.

Родственникам Когана мог продать все три шмотки не менее чем за две тысячи рублей, шепнул жадный внутренний голос, но я его не слушал. В конце концов, спортивное начальство твердит: женись, а то лишишься загранпоездок. Вика скоро достигнет восемнадцати, она — лучший вариант из возможного. Если бы не Гоша.

О нём речь зашла, когда ужинали вчетвером. Нет, впятером, и Рексу перепадало.

— Для Льва Игнатьевича это вопрос решённый, — сообщила потенциальная тёща. — Они с дядей Пашей имена внукам выбрали. Ни о чём не захочет слышать. Вика предназначена Гоше с юности. Она — его, и точка.

— Мама! Мы с Валерой близки, — вдруг призналась фея. — Я его люблю, он — меня. Гоша хороший парень, но пролетает мимо. К тому же страдает алкогольной зависимостью, такое счастье не пожелать и врагу.

Я оторопел. После того памятного вечера, когда моя милая мне отдалась, и до отлёта в Югославию, мы встречались всего четырежды, раз обошёлся без интимных ласк. Никаких признаний не успели сделать, иногда, конечно, и без того всё очевидно, но всё же… Естественно, взрываться криком «я же не говорил, что люблю» мне и в голову не пришло. Вика проявила решительность. Всё же ещё недостаточно её знаю. Но заранее одобряю.

— Такая судьба офицерских жён. Скитания по гарнизонам, а то и вообще по ракетным точкам. Муж, измотанный службой, приходит домой. Ему нужен стакан водки и красивая баба, главное — нетребовательная. Потом удивляются, отчего мы так быстро теряем красоту, — объяснила потенциальная тёща.

Наверно, Алевтина Павловна в юности тоже была вполне себе мисс, что и передала дочкам. Оля, правда, ростом с меня, черты лица чуть крупнее. Всё равно, с удовольствием бы клюнул на неё, не встреть Вику раньше.