Не ангел я…

***

Без тебя мне целый мир не нужен. Ржут турбины, душу осаждя. Словно льдом подернулись все лужи От того сентябрьского дождя. Положу на руль послушно руки. Зажиганье. Ноги на педаль. Видно, тебе нравятся разлуки, Раз тебя несет в такую даль. Говоришь: там был когда-то Киплинг. А теперь? Тебе пришла пора? Может быть. Но вот герберы сникли. Как они цвели еще вчера! Ночь. Ноябрь. Метель косым курсивом Тянет строчки к точке фонаря. Ты права: жить следует красиво. Только расставаться – это зря. Стон шагов по выцветшей квартире. На столе – исчерканный листок. Вроде бы всё так же в этом мире. Только бы вот радости глоток… Стисну скулы. Не поддамся грусти. «Или я не сын своей страны?» Ожиданье – тоже ведь искусство. Как ты там – на Празднике Луны? Здесь – как прежде: тянем до получки. Что ж еще – коль не дал Бог ума? Послезавтра – Годик нашей внучке! Но она не знает, где Мьянма.

***

Весна запрыгала по веткам Веселым щебетаньем птиц. Опять судьба моя-рулетка Блестит слезинкой у ресниц. Пальтишко старое наброшу, Дверь на крылечко распахну. И чем тебе я нехороший? Тихонько про себя вздохну. От дождика ночного с крыши Скользит по капелькам рассвет. «Любовь дается людям свыше» — Так говорит мой друг-поэт. И я с упрямством идиота В тебя влюбляюсь на века, Но снова крылья самолетов Тобою дразнят облака. И гнев кипит во мне – как в звере, И страсть в крови моей рычит, Но Станиславского «не верю!» Всем существом твоим кричит. Как объяснить, что счастье рядом, Мой человечек дорогой? Чем доказать, что мне не надо Любой красавицы другой? В края кокосового рая, Туда, где тени голубы, Московский ветерок, играя, Не донесет мои мольбы. Но где б ты ни пыталась скрыться, Пока не перестану жить, Я буду за тебя молиться, Чтоб научилась ты любить.

***

Март растает капелькою звонкой, Стукнет в подоконник ноткой «си». Заискрят иголочки на елках. Шевельнут хвостами караси. Засинеет небо высотою. Заслезят проталины в снегу. И опять твоею красотою Я налюбоваться не смогу. Дотянусь до солнышка рукою. Разбужу весеннюю капель. И пойду послушно за тобою В день рожденья твоего – в апрель.

***

Это мой любимый праздник, И неважно – почему… Слышишь, маленький проказник, Я кричу тебе в Мьянму. И про то, что свято верю, И про то, что я люблю, И про то, что я апрелю Все надежды подарю. Скоро лето земляникой Разбежится по лесам. Знаешь, друг мой, Вероника С детства склонна к чудесам. Сон рисует мне картину — Вот художник-хулиган: Ника обнимает Тину, Отнимая чемодан. Сны сбываются в апрелях. В ожиданье милых глаз В двух коротеньких неделях Очень долог каждый час…

***

Тишина и покой В доме старом моем. А когда-то с тобой Здесь мы жили вдвоем. Ты опять далеко, И я снова один. Это так нелегко — Сам себе господин. За окошком сугробы — Всё живое губя. Но я выживу, чтобы Дождаться тебя.

***

О чем, любимая, Грустишь ты на обложке Единственной книжоночки моей? Ну, приоткрой глаза, Хотя б немножко, Чтоб я проник в мир юности своей, Где ты Владела сердцем без остатка. Но ты все спишь… Твой сон, Как в детстве, сладкий. И я боюсь тебя случайно разбудить. И, тихо прикрывая в спальню дверь, Крадусь неслышно, Словно дикий зверь, Вдруг пожалевший дремлющую жертву. В гостиной нашей — Завсегдашний гость. Ты звать его привыкла «Милый хаос». Я не ревную и не скалю злость. Пусть немцы дом свой называют «хауз», Где властвуют капризы чистоты И чисто европейского порядка. Но ты все спишь… Спи, милая. Сон сладкий. А хаос, что же, Ладно, пусть гостит. Я думаю: он нас с тобой простит За недостаток должного вниманья. На спинках стульев Смятая усталость Твоей рукой забытого белья. Кто знает, Друг мой, Сколько нам осталось Все это называть «моя семья, Мой дом, моя квартира, мой…». Но ты все спишь… Ни город, ни полмира Не жалко мне отдать за этот миг. И пусть теперь Смотрюсь я как старик, Случайный гость среди чужого пира, Но все еще позвенькивает лира. И только из души Уже не шепот — Крик.

***

Опять апрель раскрыл на ветках почки. Аккордами ручьев звенят поля. И пусть я не дошел еще до точки, И не допета песенка моя. Еще живу, пускай и небогато. Но где-то, в недалеком далеке, Неясно обозначенная дата Запряталась у Господа в руке. Еще пою, хотя гораздо реже. Еще пишу, хотя совсем не то, — Старею. Мерзну, кутаюсь в одежды, Весной не вылезая из пальто. На радости скупее отвечаю. И ревности не так остра игла. И по утрам все чаще замечаю, Где новая морщинка пролегла. Богатство слов разменяно на евро. И голова – как налита свинцом. Кустарник снов меня уводит в дебри И до утра царапает лицо. Я вижу юность – дворик, школу, парты… Всё предо мною, будто наяву. Еще не знаю, как там лягут карты И что я всех своих переживу. Еще не знаю, что влюблюсь навеки. До боли, до отчаянья влюблюсь. И что погасну в этом человеке. И вновь – однажды – в нем же загорюсь. Сколь ни хитры мы, но мудрей природа: Из нитей-дней плетет веревки пут. И вряд ли мы умнеем год от года — В сраженьях страсти пленных не берут… Да где мы только за любовь ни бились?! Но милостив Всевышний: всё простил. Мы так усердно за грехи молились, Что Бог на землю ангела спустил. И он явился – синеокий, милый. Чуть удлиненный головы овал. Я ангел ваш, сказал он, но – бескрылый. И бабушкой своей тебя назвал. Была зима. И в белом снежном круге Вдруг роза золотая расцвела. И я забыл про все свои недуги, Когда ты Ничку на руки взяла. Живу в надежде, что еще поправлюсь. И о спасенье молится душа. Как жаль, что я теперь тебе не нравлюсь. Для бабушки – ты слишком хороша!

***

Не по плану я живу, Мне расчеты не по нраву, Не по здравому уму И, увы, не по карману. Не скажу, что я богат, Но и в бедность не впадаю, Потому что, виноват, Разгильдяйством не страдаю. Я работаю, как вол. И дерусь, как лев: отважно. Главное в команде – гол. Кто забил – не так уж важно. Пусть живу не по уму, Но я счастлив настоящим. Если завтра, вдруг, в тюрьму, Послезавтра, точно, – в ящик. И доколь еще в душе Рифма колет до печенок, Буду только хорошей Выбирать себе девчонок. И пока еще копчу Это небо голубое, Жить по-прежнему хочу Не по плану. Но – с тобою!

***

В этом мире, под луной, Что ни делалось со мной!.. Из какого только леса Не выглядывало беса. И пока искал я суть, Ох и вился этот путь… Спотыкался я о камни И в болоте вяз по грудь. Не твоя ль, душа, вина Там мне раны зализала, Где любви моей цена В прейскуранты не влезала? В этом мире, под луной, Прожил я одной тобой. А любовь моя святая, Неуемная такая, Все живет, как ни крутись, Все пытается спастись.  Разве есть в тебе спасенье? Хоть сто раз перекрестись… Не твои ль, сердечко, муки Там, где жизни еще нить, Вопреки любой науке, Не дают мне разлюбить? В этом мире, под луной, Ты побудь еще со мной…

***

За эту женщину я жизнь отдать готов Не потому, что названа женою, А потому, что в поле нет цветов, Прекраснее того, что сорван мною. Не ангел я. Пусть Бог меня простит. Пред Господом грехов своих не скрою. Но для меня лишь звездочка блестит, Зажженная Господнею рукою. И в ночь, когда свершится Высший Суд, На небесах – где звездочка блестела — Пусть душу мою ангелы спасут За то, что не грешна она, как тело.

***

Я придумал тебя из весенней зари, Из распахнутых настежь рассветов, Из мгновения страсти, из ночи любви, Из шекспировских вечных сонетов. Я придумал тебя из утраченных чувств, Что забыть до сих пор не могу я, Из искрящихся глаз, из пылающих губ, Что сгорают в огне поцелуя. Я придумал тебя из июньской грозы, Из аккордов рассерженных капель, Из последних свиданий, из первой слезы, Надрывающей душу, как скальпель. Я придумал тебя и твою красоту. Я поверил в тебя как в Причастье. Я впустил тебя в сны, в ожиданье, в мечту, В золотую несбыточность счастья. Ну и пусть ты смеешься опять надо мной: Вот мальчишка – затеял игру, мол… Разве солнце всходило б над этой землей, Если б я тебя не придумал?

***

Эту женщину я ненавижу. Презираю прищуренный взгляд. Как мальчишка – под ежик подстрижен Ее дерзких духов аромат! В этой женщине, стройной и гибкой, Вместо крови – соблазна река. Ненавижу я Вашу улыбку, Ваших платьев атласных шелка. С этой женщиной – злой и капризной — Мое сердце совсем не в ладу. «Ненавижу!» – совру Вам при жизни. «Обожаю… » – признаюсь в аду.