Не ангел

Он был рад, что вернулся домой, что снова увидел Селию и детей, но на самом деле думал только о том, удастся ли ему поправиться и вернуться к нормальной жизни. Селия взяла несколько выходных, чтобы побыть с мужем и ободрить его. Это было странное, счастливое время, но, когда она пыталась вспомнить прошлое, все казалось ей слегка размытым и не таким, как в действительности. Селия встретила Оливера в Лондоне, на вокзале Виктория, видела, как его выносили на носилках из санитарного поезда, ее поразило его исхудавшее тело и землистое лицо, его голубые глаза, которые теперь казались какими-то выцветшими. Оливер был совершенно беспомощен и едва сумел поднять руку, чтобы прикоснуться к ней и улыбнуться. Селия наняла частную машину «скорой помощи» и поехала вместе с ним. Все это время он почти не разговаривал и ни на что не жаловался, хотя было очевидно, что его по-прежнему мучают сильные боли. После того как Оливера устроили в комнате, дали лекарства и он немного выспался, Селия тихонько вошла и села возле него.

— Мне даже не верится, что ты здесь, — сказала она и, когда он не ответил, добавила: — Я люблю тебя, Оливер. Я так тебя люблю.

И вновь молчание. Затем его голос:

— Можно мне попить?

Боже, он что, не слышит ее? Селия возмутилась, но тут же одернула себя. Муж ранен, он постоянно возвращается мыслями в тот ад, не может из него вырваться. Какое право она имеет что-то ждать, тем более требовать от него? Она дала ему воды и спокойно сказала:

— Ну как ты?

— Хорошо, — ответил он, — правда, хорошо. Рад, что я дома.

Это все, что она услышала от него за сутки.

На следующий вечер Оливер, казалось, немного окреп: он хорошо спал, и боль утихла. Близнецам и Барти позволили на несколько минут навестить его. Оливер улыбался, явно обрадованный этому свиданию, поцеловал близнецов и подержал за руку Бар ти. Он сказал ей, что с удовольствием читал все ее рассказы и что они ему здорово помогли. Так долго он не говорил ни с кем с момента возвращения. И снова странный протест всколыхнулся в душе Селии, и снова она подавила его, недовольная собой. Немного позже она принесла мужу чашку теплого молока: ему предписали жидкую диету и, кроме того, внутривенно вводили питательный раствор. Она помогла ему приподняться, придерживая чашку. Изможденный, утопая в подушках, он неожиданно улыбнулся ей.

— Спасибо, моя дорогая. Прости меня.

— Оливер! За что?

— Что я такой никчемный муж.

— Но это же смешно, Оливер. Я ничего не жду от тебя, ты же ранен!

— Я очень люблю тебя, — сказал он и мгновенно заснул.

После этого Селия почувствовала некоторое облегчение, ей стало проще мириться с его раздражительностью, погруженностью в себя, с его молчанием. Давалось это с трудом. Дети тоже были разочарованы: они ждали объятий, поцелуев, интереса к ним и к их делам. Селия старалась объяснить им, в чем причина безразличия отца, чтобы они не обижались на него и не требовали слишком многого. Барти вроде бы понимала ее, но близняшки — нет.

— Папа пережил такую страшную войну, — говорила Барти девочкам, — и теперь он жутко устал. И до тех пор, пока ему не станет лучше, он не сможет радоваться нам, как прежде.

Близнецы посмотрели на нее пристально, и вдруг Адель сказала:

— Он тебе не папа.

— Да, у тебя другой папа, — подтвердила Венеция, и обе убежали.

Барти взглянула им вслед полными слез глазами. Она уже забыла, когда они в последний раз обижали ее и как это было больно.

— Не обращай на них внимания, — обнимая Барти, сказала Селия, — ты же знаешь, какие они. Спасибо за то, что попыталась им объяснить. То, что ты сказала, абсолютно верно.

Барти не ответила и, выдавив из себя кислую улыбку, направилась в сторону библиотеки. На следующий день Селия, войдя к Оливеру, увидела там Барти. Та читала ему «Сказки просто так» Редьярда Киплинга. Почему-то это вывело Селию из себя.

— Барти, ты же знаешь, что Уолу положено днем спать.

— Да, но он…

— Ну-ка беги, тебя искала леди Бекенхем.

— Не очень-то ты деликатна с ней, — мягко заметил Оливер, когда Барти ушла.

— Оливер! Она прекрасно знает, что у тебя сейчас время отдыха.

— Я лежал с открытыми глазами, дверь была отворена. Барти предложила почитать, и я с удовольствием согласился. Мне было так скучно!

— Оливер, я почитала бы тебе сама, если бы ты попросил.

— Да, но предложила-то Барти. Дорогая, какая разница? А ведь это хороший знак — тебе не кажется? — что мне было скучно.

— Да. Да, конечно. — Селия быстро взглянула на него. Ей хотелось поговорить, и она сочла, что сейчас подходящий момент. — Оливер, после выходных мне нужно будет вернуться в Лондон. В «Литтонс» неотложные дела.

— И хорошо, — закрывая глаза, произнес он. — Не волнуйся за меня. Здесь замечательный уход.

И ничего о ней, о том, что он будет скучать по ней, только о себе… «Прекрати, Селия, прекрати немедленно, что за ребячество?» — приказал ей внутренний голос. Она наклонилась и поцеловала мужа в лоб.

— Ладно. Я рада, что тебе здесь удобно.

— Да, очень удобно.

— Посидеть с тобой немного?

— Нет, дорогая, не стоит. Я очень устал, мне нужно поспать. Ты же сама говорила, что у меня сейчас время отдыха.

— Говорила, — согласилась Селия и тихо вышла из комнаты.

Уезжая в воскресенье вечером, она нежно поцеловала Оливера на прощание. Казалось, он немного окреп — сидел и читал.

— До свидания, дорогой, я приеду на следующие выходные. Как только добуду бензин.

— Да, постарайся, если сможешь. Сегодня мне намного лучше. И день выдался чудесный.

— Вот как? Я рада, что ты доволен.

— Да, да, очень доволен.

— Боюсь, наш дом в Лондоне в довольно плачевном состоянии. И офисы издательства тоже. Что делать с…

— Правда? Дорогая, не могла бы ты привезти мне что-нибудь почитать, когда приедешь снова? Я так люблю читать, а библиотека твоего отца не слишком богата. Только не очень старое, не раньше Диккенса.

— Конечно, — с удовольствием пообещала Селия. — Я могла бы привезти тебе кое-какие рукописи и что-нибудь из наших новых изданий, если хочешь.

— О нет, — ответил Оливер, — это больше похоже на работу, а не на чтение. Я имел в виду книги вроде Конан Дойла или еще что-то такое увлекательное. Это взбодрило бы меня.

— А, понятно, — кивнула она, — хорошо.

— Я устал, дорогая. Не могла бы ты задернуть шторы, я посплю. До свидания. Надеюсь скоро снова увидеть тебя.

Ни слова о том, что будет скучать, о том, чтобы она была осторожна в пути, ни слова о тех проблемах, которые ждут ее в городе. Естественно, этого и надо было ожидать. Чего она хотела? Но легче не становилось. Невольно ей вспомнились слова Сары, графини Мальборо, одно из ее излюбленных выражений: «Сегодня граф вернулся с войны и наслаждался со мною в ботфортах».