Не будите Гаурдака

А из них, как из рога проклятого изобилия, посыпалась-полилась странная угольно-черная, угрожающе колышущаяся чем-то острым масса, покатилась по осыпи, по воде, по редкой седой траве — и прямо к ним.

Кто-то из идущих следом налетел на неподвижного лукоморца, заворчал, увидел выражение его лица, обернулся тоже…

И над мирной рекой, над тихой равниной, над веселыми толпами сиххё прокатился отчаянный, безысходный, испуганный крик:

— Гайны!!!..

Секундное замешательство, панический взгляд назад, рваный вздох изумления, смешанного с ужасом, и наполненный страхом и растерянностью вопль одуревшей птицей заметался над головами людей и беженцев:

— Гайны, гайны, гайны!!!..

И даже тем из людей, кто никогда не видел и не слышал про кровожадных обитателей Сумрачного мира, стало жутко.

— Кто это?..

— Зачем они?..

— Как?..

— Отчего?!..

— Врата, Врата разрушились!..

— Федельм!!! Сестра!!!..

Последний, полный ужаса и боли возглас принадлежал Арнегунд, но его уже никто не услышал.

Еще несколько мгновений — и с пасмурной блеклой территории иной вселенной через рваную дыру в ткани мирозданья на роскошное разнотравье Эйтна потекли улюлюкающие и размахивающие дубинами и копьями орды гайнов.

Единороги, впряженные в телеги, взвились на дыбы и взбесились, едва попутный ветер донес до них запах врага. Сталкиваясь на ходу, путаясь в постромках, падая, переворачивая возы, сбивая людей и сиххё, животные метались в истерике, намертво блокируя всяческий проход на мост.

Пешие путники с визгом и криками, бросая ношу, тоже рванулись прочь.

Те, что успели зайти на спасительный мост, словно обезумев, неслись к другому берегу, сшибая и давя друг друга. Те, что оказались позади телег, в ужасе бросились врассыпную по равнине, в последнем, сумасшедшем рывке надеясь обогнать свою смерть…

Под первыми же ударами азартно завывающих завоевателей пали сброшенные испуганными лошадьми Мелор, Финниан и дюжина придворных и офицеров из свиты короля. Габран со своими воинами едва успели сделать по несколько выстрелов, как смрадная, исступленно ревущая волна черных мохнатых тел накрыла и их, молотя дубинами и топча. Трещали, ломаясь, телеги и кости. Злобно рычали гайны, стараясь пробиться на мост сквозь нагромождение возов и их груза — но в воду не шли (Естественный отбор. Гайны, которые заходили в реки Сумрачного мира, потомства после себя не оставляли). Дико, отчаянно ржали единороги…

В считанные минуты полотно моста опустело.

Гайны, увидевшие, что ловить им тут больше некого и нечего, и не горящие желанием перебираться сквозь завалы и неистово хлещущие копыта застрявших среди них единорогов, остановились в нерешительности, крутя дубинами и головами. Но уже через несколько секунд кто-то из их рядов — командир, или вождь — рявкнул нечто хриплое и гортанное, и вся орда послушно повернула плосколобые ушастые головы в сторону, противоположную реке.

В сторону Холмища.

Еще несколько выкриков на чужом, рвущем ухо языке — и застопорившееся войско взметнуло ввысь оружие и с ликующими воплями рвануло к виднеющейся на горизонте деревне.

Кроме полусотни захватчиков, отчего-то не сводивших глаз с Ивана.

— Боги милосердные… сколько их… сотни… тысячи… Боже мой, Боже мой…

Оглянувшись, царевич понял источник такого интереса врага, и напряженные бледные губы его дрогнули в еле заметном подобии улыбки.

За его спиной на нешироких перилах, как на насесте, с оружием наготове, пригнувшись и впившись глазами в противника, как и он сам, сидели Бриггст, Олаф, Морхольт во главе тройки эйтнянских арбалетчиков, Агафон, Ривал, Конначта, Кримтан, Амергин, Фиртай, Арнегунд, Друстан… и Серафима.

— Садимся на Масдая — и дадим им прокашляться, а, Агафон? — воинственно сверкнув голубыми, как все ледники Отрягии, очами, хищно оскалил зубы конунг.

— Большинством голосов принято, — недобро ухмыльнулся маг, нетерпеливо посмотрел направо, налево, на настил…

— Остается только выяснить, где?..

— Помогите!!!.. Спасите!!!..

— Что?..

Мгновенно повернувшись на звук, люди и сиххё поняли, что исходит он из-под моста.

Оттуда, где натужно вопя, боролся за свою жизнь в сонных водах местной речушки отважный Кириан.

Держась, подобно пресловутому утопающему, за Масдая.

— К-кабуча!!!..

— Болван!!!

— Встань немедленно и возьми ковер в руки!!!

— Быстро!!!

— Идиот!!!

— Тут глубины — метр!!!..

— Я нечаянно упал!.. Меня толкнули!.. Мост покачнулся!.. Голова закружилась!.. Черные бросили копьё!.. Дубину!.. Две дубины!..

— Дубина… Две дубины… Кретин!!!.. — свирепо взвыл Конначта, не сдержавшись, подхватил с настила оброненный беглецами котелок и исступленно запустил в опального кандидата если не в утопленники, то в висельники теперь — точно.

— Ай!..

Поднявшийся было на ноги менестрель снова с плеском обрушился в воду, увлекая за собой Масдая…

Не принимающая участие в гвентянской народной игре «обзови поэта» повелительница сиххё, белая, как саван, с глазами — океанами боли, не говоря ни слова неожиданно спрыгнула в реку и решительно стала пробираться к заполоненному телегами и гайнами берегу.

— Арнегунд, ты куда, постой!!! — вслед за королевой соскочил Кримтан.

За ним горохом посыпались все остальные.

— Габран мертв, ему не поможешь! — выкрикнул Амергин, с шумом и плеском рассекая мирные воды.

— Останься здесь!

— Иди на тот берег!

— Тут, похоже, везде мелко!

— Не ходи туда!!!..

— Габран мертв… да… я знаю… — давясь слезами и задыхаясь, отрывисто бросала на ходу через плечо взволнованным поданным и не менее обеспокоенным людям, королева. — Но там… там… я видела… я поняла, как они открыли Врата… не дали им закрыться… мы должны…

— Что?

— Что ты видела?

— Что поняла?

— Федельм!.. Федельм была там!.. Моя сестра!.. Они убили ее!.. На пороге Врат!.. Она была жива, а они ее убили!..

— И что? Что это значит, и что нам делать? — тревожно выкрикнул Агафон, не сводя глаз с угрожающе набухающего черным горизонта Сумрачной степи.

— Провалиться мне, если это не то, что я думаю… — перехватил его взгляд и нервно подернул плечами Морхольт.

— Новые черные твари… — поморщился страдальчески Ривал.