Не чужие дети

– Он плачет. – Даша подошла ко мне. – Есь…

Я не сразу поняла, что у неё в руках. Это было нечто грязное и, судя по появившемуся запаху, испорченное. Подумала, что они нашли старую игрушку, но тут в кухне раздался писк.

– Это что за дрянь вы приволокли? – Миша хотел было забрать у Даши комок шерсти, но та прижала его сильнее и отвернулась.

Я присела перед ней. Писк повторился, и мне стало окончательно ясно: в руках у неё котёнок. Присмотрелась – точно котёнок. Воняющий помойкой, грязный и тощий настолько, что удивительно, как в нём душа держится.

– Дай его мне, – попросила я и попыталась забрать.

– А ты обещаешь, что мы его оставим?

– Даш…

– Никаких кошек, – отрезал Миша, не успела я договорить. – Отнеси его туда, где взяла.

Есения

– Но почему? – спросила Даша, подняв взгляд на Мишу. – Он же маленький.

– Потому что я так сказал.

Котёнок запищал. Я повернулась к Мише, предчувствуя, что сейчас будет. Азаров сурово смотрел на детей. Ни намёка на жалость.

– Дай сюда эту тварь. – Он подошёл к Даше.

Она посторонилась. Костя выступил вперёд.

– Мы его не отдадим! Он с нами будет. Еся, скажи! – потребовал Костя. – Скажи, Есь!

Я понятия не имела, что делать. По Азарову было понятно: он и разговаривать со мной не станет. У Даши уже дрожали губы, слёзы готовы были вот-вот брызнуть из глаз.

– Если не отнесёте сами, вышвырну его за забор, – пригрозил Миша. – Дай сюда. – Он схватил котёнка за шкирку.

Тот пискнул ещё громче – пронзительно, отчаянно, и повис в воздухе беспомощным мешочком. У меня сдавило грудь. Серенький, с белыми лапками малыш, глаза заплыли, нос покрыт коркой. Розовая пасть открылась уже без звука и закрылась.

– Отдай! – Даша подлетела к Мише и попыталась дотянуться до котёнка. – Отдай его! Не трогай!

– Отдай! – ожесточился Костя.

Не обращая внимания на детей, Миша пошёл к двери. Я подскочила на ноги. Даша вовсю цеплялась за брюки Миши и требовала вернуть ей найдёныша, Костя не отставал.

– Ты не можешь его выкинуть! – всхлипнула Даша.

Слёзы потекли по её лицу. Она забежала вперёд Миши и опять попыталась достать котёнка, но Азаров грубо отстранил её с пути. Даша зарыдала. Захлёбываясь плачем, опять бросилась на Мишу, не прекращая попыток забрать комок шерсти. Костя тоже требовал отдать котёнка, но Миша словно бы не замечал детей. Глаза стали холодными. В камне – и том было больше сострадания и эмоций, чем в нём.

– Быстро в дом! – рявкнул он на детей.

– Ты плохой! – закричала Даша что есть силы. – Ты плохой, плохой! Злой! Ненавижу тебя! Мой папа был хороший, а ты…

Я поймала её, подхватила на руки и, прижав к себе, стала успокаивать. Она задыхалась от слёз, извивалась у меня в руках.

Азаров остановился. Я смотрела на него с переполняющей меня сейчас ненавистью. Костя поймал его за рукав и потянул руку с котёнком вниз. Выхватил его и спрятал у себя на груди. А Михаил смотрел на нас, на рыдающую Дашу всё с тем же беспристрастным выражением лица. Костя успокаивал котёнка, я гладила Дашу по спине, и она потихоньку унималась.

– Уезжай, – сказала я Мише. – Тебе тут нечего делать. Знаешь что, Азаров? Если тебя обделили в детстве, это не значит, что другие тоже должны страдать.

Провела по мягким, пахнущим детским шампунем волосам племянницы. Даша шумно всхлипнула мне в плечо. Её коленка упиралась мне в живот, руки ныли от тяжести, но я готова была держать её бесконечно, если бы это потребовалось.

– Ты говоришь, что благодарен своей матери за то, что она с тобой честной была? Ничего ты ей не благодарен. Ты озлоблен на всех, у кого есть то, что у тебя не было.

– И чего же у меня не было? – спросил он сухо. На скулах выступили желваки, глаза блеснули теменью.

– Любви, Азаров. Только мы с детьми тут ни при чём.

***

Через час котёнок выглядел куда лучше. По крайней мере, помойкой от него уже не несло, но вид всё равно был тот ещё.

– Думаю, его нужно отвезти к ветеринару, – заключила я, внимательно осмотрев мордочку.

– Он болеет? – спросила Даша тихо, со страхом. – Есь, он ведь не умрёт, как мамочка и папочка?

– Зачем ты ерунду говоришь? – дёрнул её Костя.

Я почувствовала страх, который он попытался скрыть за грубостью. Перед сестрой он хотел быть сильным, а может быть, для неё, а в глазах всё та же тревога, что и в глазах Даши.

Ища подтверждение, что всё будет в порядке, Костя глянул на меня. Только что я могла сказать?

– Конечно же, он не умрёт, – заверила я обоих, искренне надеясь, что так оно и будет. – Собирайтесь. Поедем к зверюшкиному доктору.

– К Айболиту? – серьёзно спросила Даша.

Я кивнула и осмотрела кухню в поисках коробки или чего-то, в чём можно было отвезти кису, не боясь раздавить.

– Дай мне вон тот контейнер, – попросила Костю.

Сама взяла висящее на спинке стула полотенце. Сразу же почувствовала запах Мишиного одеколона и, прежде чем успела остановить себя, поднесла полотенце к лицу. Один вдох, и сердце заныло. Может, зря я ему столько наговорила?

Посмотрела на котёнка, на всё ещё заплаканную Дашу. Нет, не зря. Если он не умеет любить, это не значит, что любить не умеют и те, кто рядом с ним. Это не значит, что любить не умеют его.

Переодевшись в длинный сарафан, я положила котёнка в самодельную люльку и собралась вызвать такси. Но только вбила адрес ближайшей ветклиники, в кухне появился Азаров.

– Вы куда собрались? – спросил, мгновенно оценив обстановку.

– Тебе какая разница? – Я выбрала нужный адрес и тариф.

Миша взял у меня телефон. Посмотрел на дисплей, потом на меня.

– Я сам вас отвезу.

– Не нужно. Такси с этим справится. А то, чего доброго, нахватаешься блох от этой твари, – сказала с сарказмом, враждебно смотря на него. – Мы его не усыплять везём, Азаров, а лечить.

– Я не говорил, что его нужно усыпить.

– Да, только то, что его нужно вышвырнуть в мусор или на дорогу. Тебя в мусор или на дорогу нужно было вышвырнуть. – Я отобрала телефон и аккуратно взяла лоток с котёнком.

Миша дотронулся до меня, и я повела плечом.

– Возьми, пожалуйста, мой рюкзак, – попросила Костю.

Такси ждать было долго, но находиться всё это время рядом с Азаровым я не хотела.

– Я отвезу вас, – повторил он и забрал у племянника мой рюкзак. Накинул себе на плечо и хотел взять котёнка, но я заслонила его собой.

– Либо сейчас ты берёшь его, детей и садишься ко мне в машину, – сказал Миша так, чтобы слышала только я, – и я подумаю над тем, чтобы разрешить Даше его оставить. Либо дожидаешься такси и завтра возвращаешься домой без кота. Выбирай.