(Не) люби меня

— Какой же ты лицемер, — сказала я презрительно. — Прекрасно знаешь, что королевской шлюхой я стала благодаря лишь твоим стараниям. В мои планы это не входило. И становиться королевой вашей гнилой страны я тоже не хочу. Я мечтаю лишь уехать отсюда.

— Врешь! Еще и опозорила меня! Как мне с этим жить?!

— Можешь продолжать себя жалеть, — ответила я ему словами Ланвен. — Мне безразлично, что будет с тобой.

— Лгунья! — не унимался он. — А когда я тебя драл, тебе нравилось!

Я не выдержала и влепила ему пощечину — крепко, с размахом.

— Лживая гадина! — зашипел он, яростно потирая щеку. — Как же я тебя сразу не разглядел — хорошо притворялась. Ты женщина или ведьма?

— А на кого больше похожа? — сказала я тоже сквозь зубы.

Жозефа так и трясло от злости. Глядя на него, я подумала, что совсем не знала этого человека. Или раньше он был другим, а теперь переменился, словно по проклятию злой феи. Лицо его больше не казалось мне красивым, и сам он стал противен мне до омерзения. Настолько противен, что я поняла, что больше не испытываю к нему ненависти — только презрение и брезгливость:

— Мне страшно подумать, что когда-то я молилась, чтобы у меня был ребенок от тебя. Какое счастье, что небеса не дали тебе детей. Иначе я была бы навсегда привязана к такому ничтожеству.

Это подхлестнуло его сильнее, чем унижения в присутствии короля.

— Ты еще моя жена! — почти прорычал он. — Можно все исправить!

— Только посмей прикоснуться ко мне, — сказала я тихо и с угрозой. — И все, что было до этого, покажется тебе раем!

Он поднял руку со скрюченными, как когти, пальцами, но потом сжал в кулак и заскрипел зубами, отступая.

— Вот и молодец, — похвалила я его насмешливо. — Хороший мальчик, матушка будет тобой довольна. Это все, что ты хотел мне сказать?

Он открыл рот говорить, но осекся и попятился в темноту. Я оглянулась, не понимая, что его так напугало, и увидела короля. Неизвестно, сколько он уже наблюдал за нами. Жозеф благоразумно спасся бегством, а я посмотрела на короля с вызовом.

— Занимательная беседа, — сказал он, медленно подходя ко мне.

Я промолчала, потому что мне не известно было, сколько он успел услышать.

— Ты все еще думаешь о Верее? — спросил он, снимая перчатки.

Он был в костюме для верховой езды. Наверное, только что приехал и сразу отправился меня навестить.

— От вас разит конским потом, — сказала я. — И ваша куртка вся в пыли. Вам надо принять ванну и переодеться.

— Ты думаешь о нем? — он вдруг схватил меня за плечо с такой силой, что я ахнула.

Король тут же отпустил меня, и пробормотал сквозь зубы что-то не слишком приличное, касающееся Жозефа.

— Вы ведете себя так, как будто ревнуете, сир, — сказала я.

— А у меня есть основания? — он посмотрел на меня тяжелым взглядом.

— Какая вам разница, о ком я думаю? — спросила я в ответ. — Вы получили мое тело, оставьте мне мои мысли и сердце. Они вас точно не заинтересуют.

— Заинтересуют, — произнес он сквозь зубы. — Верей.

— Он мне противен еще более чем вы, — успокоила я его.

Король замер, а потом отшвырнул перчатки в сторону и приблизился ко мне вплотную.

— Все еще пытаешься меня уязвить? — спросил он. — Ты до сих пор считаешь, что я только вожделею к тебе? Почему ты не веришь, что мои чувства искренни?

— Потому что если бы вы любили по-настоящему, то не разрушили бы мою жизнь, — я вскинула голову, чтобы смотреть ему в глаза. Он возвышался надо мной, как скала, и был такой же непробиваемый. И это злило меня, злило до дрожи.

— Это была не твоя жизнь, — возразил король. — Твоя жизнь — рядом со мной, скоро ты поймешь это.

— Никто не вправе распоряжаться моей жизнью!

— Слова женщины, — он усмехнулся углом рта. — Ты и раньше пыталась сопротивляться, но я тебя получил.

— Не льстите себе, — саркастически засмеялась я. — Это я вас получила. Потому что сама так решила.

— Вот как? — спросил он вежливо, наклоняясь ко мне. — Значит, ты решила?

— А вы думали, что я отдалась вам от отчаяния? От безысходности? Оттого, что вы со своими подпевалами загнали меня, как оленя? Нет, я сделала этот шаг осознанно, чтобы избавиться от мужа и его семейки, — мне доставляло несказанно удовольствие говорить ему это в лицо. Наверное, в другое время я бы остереглась, но после разговора с королевой и встречи с Жозефом все во мне кипело, и теперь гнев и злость вырвались наружу. — И вы, сир — не мед с патокой, но они — это нечто омерзительное. Так что мною двигали ненависть, расчет и жажда мести.

— Я думал, ты отдаешься мне по любви, — сказал он.

— У вас слишком большое самомнение, — отрезала я. — Беда всех королей.

— Можно подумать, ты знала многих королей, — произнес он и вдруг схватил меня в охапку, прижимая в себе. — Хватит с тебя и одного, Диана. Меня.

— Положа руку на сердце, я бы прекрасно обошлась и без вас. — сказала я, даже не пытаясь освободиться, потому что по собственному опыту знала, что это бесполезно. Я получу свободу, только когда король захочет меня отпустить.

— Ты уверена, что твое сердце говорит именно это? — спросил он и положил ладонь мне на грудь — чуть повыше корсажа.

— Не трогайте меня! Сегодня я не обязана отвечать на вашу страсть, — воспротивилась я.

— Так не отвечай, — сказал он и улыбнулся углом рта.

— Наш договор…

— Наш договор не запрещает, чтобы я прикасался к тебе.

Я не успела опомниться, как он высвободил из корсажа мои груди и принялся ласкать их, уже прерывисто дыша и потираясь о меня отвердевшим членом. Я оказалась притиснутой спиной к стене, а король покрывал поцелуями мои шею и плечи.

Его страсть захлестнула и меня, но я старалась удержаться на грани человеческого разума, не превращаясь в животное. Прислонившись затылком к холодным камням, я закрыла глаза, стараясь думать о чем угодно, но только не о мужчине, который сейчас, в эту минуту, так властно потребовал моего тела.

— Помнишь, когда я увидел тебя с мужем во время маскарада? — горячо зашептал король мне на ухо. — Вы прятались в темноте, и он ласкал тебя. Тогда ты не противилась. Диана…

— Я и теперь не сопротивляюсь, — ответила я холодно, хотя мне стоило огромных трудов, чтобы голос не дрогнул.