Не могу дождаться

Вместо этого он удалился в свои покои, портрет лесной нимфы, раскачивающейся на дереве, приветствовал его, когда он назвал пароль. Оказавшись внутри, он прижал ухо к двери, стараясь расслышать хоть какой-нибудь шум.

Он слышал, как директриса туманно объясняла концепцию портретов и их пароли. Интересно, собирался ли тогда молодой человек остаться здесь, подумал он? Если быть честным, это возбудило его интерес даже больше, чем то, что он просто появился в библиотеке. Он был слишком молод, чтобы быть профессором, и Эдриан был уверен, что он его совсем не узнал. Почему ему разрешили остаться здесь?

МакГонагалл и волшебник вошли в то, что, как он понял, было комнатой прямо рядом с комнатой Эдриана, но стены были очень толстыми каменными, и, к сожалению, Эдриан не мог слышать, что еще обсуждалось.

Вместо этого он удалился в свою спальню, чтобы снять плащ и галстук. Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, он вернулся в гостиную, зажег огонь в камине и налил себе немного огненного виски. Он намеревался расслабиться на вечер, может быть, пролистать последний выпуск ежемесячника по квиддичу или просмотреть свои книги по юриспруденции. Эдриану было тяжело в течение недели, изолированному в замке без возможности пообщаться со своими друзьями. Обычно он ходил в паб с Маркусом или Кассиусом, но сейчас ему редко удавалось убедить их приехать в Шотландию в будний вечер. Это привело ко многим скучным ночам.

Однако прежде чем он успел устроиться на диване, он услышал стук в дверь своего портрета. Прищурив глаза, Эдриан встал и направился к входу. Когда он распахнул дверь, то с удивлением увидел, что странный волшебник широко улыбается ему.

«Привет!» — весело сказал он. «Ты Эдриан, верно?»

Застигнутый врасплох, Эдриан не был уверен, почему волшебник был так дружелюбен с ним. Это вывело его из себя. «Да, я Эдриан Пьюси», — подтвердил он, подозрительно прищурив глаза. «И ты тот волшебник, который появился в библиотеке.»

– Да, я Макс, — представился другой волшебник, -я просто хотел поблагодарить вас за то, что помогли доставить меня в больничное крыло. Довольно неловко, что я потерял сознание.

Эдриан не привык, чтобы его благодарили за что-то, особенно за то, в чем он действительно не помог бы, если бы Грейнджер просто не вывернула ему руку.

– Да, без проблем, — осторожно ответил он.

Они оба уставились друг на друга на мгновение, прежде чем Эдриан понял, что этот Макс не собирается уходить. «Может войдёшь?» — наконец спросил он. Если бы его собирались заставить общаться с ним, он бы, по крайней мере, сделал это, сидя на чем-нибудь удобном и со своим напитком в руке.

– Я думал, ты никогда не спросишь, — ответил Макс, довольно нетерпеливо пролезая в отверстие для портрета.

– Виски? — предложил Эдриан, хотя уже пошел налить себе. Он протянул его Максу, прежде чем снова сесть на диван. Он оглядел другого волшебника и обнаружил, что в нем было что-то странно знакомое, хотя он не мог точно сказать, откуда он мог его знать. В его внешности не было ничего примечательного, хотя он был высок для волшебника.

– Я тебя откуда-то знаю? Кто твоя семья?

Макс спрятал улыбку за своим стаканом.

– Я не думаю, что мы встречались, и я сомневаюсь, что ты знаешь мою семью, — сказал он, хотя в его веселье было что-то, что заставило Эдриана нервничать.

– Как, ты сказал, твоя фамилия? — спросил Эдриан.

– Я этого не делал, но это Парни, — объяснил Макс, -я из школы в Кенмаре. Сам я недостаточно хорош, чтобы поступить в Хогвартс, но я лучший в своем классе. Они послали меня сюда на несколько недель, чтобы понаблюдать за методами преподавания.

Эдриан был немного осведомлен о школах графства, разбросанных по всей Великобритании, но он никогда не слышал о такого рода программе обмена с Хогвартсом. Хотя, может быть, это и к лучшему. Он давно думал, что это прискорбно, что так много ведьм и волшебников никогда не получали возможности получить первоклассное образование, которое предоставлял Хогвартс.

– Кенмар? — спросил он, отметив полное отсутствие ирландского акцента у другого волшебника, -значит, тебе, должно быть, нравятся Пустельги?

Глаза Макса немного расширились от шока.

– О, эм, нет, не совсем, — ответил он, неуверенный в себе, -я сам больше люблю Фалмут. Пустельги так долго были мусором, что почти нет смысла следовать за ними.

– Но они только что выиграли Кубок шесть лет назад, — возразил Эдриан, подумав, что это было странное заявление. Конечно, они не были исторически хороши, но и не были мусором.

– О, ну, на данный момент шесть лет кажутся такой вечностью, — отмахнулся от него Макс, — в любом случае, я предпочитаю Соколов. Мой отец воспитывал меня на них.

Что ж, Эдриан предполагал, что, по крайней мере, это у них было общее.

– Фалмут-тоже моя любимая команда, — сказал он другому волшебнику, -они не всегда были такими, но мой приятель Маркус играет у них за охотника, так что трудно не поддержать их.

Улыбка Макса стала бесконечно шире, и Эдриан внутренне застонал. Мерлин, он надеялся, что Макс не был каким-нибудь фанатом Флинта, иначе он никогда не услышит этого конца.

– Это было бы действительно здорово — иметь друга, который играет в профессиональный квиддич, — сказал Макс, -у вас должно быть есть возможность покупать билеты, когда захотите.

– Да, он тоже может получить действительно отличные места на домашних играх, — объяснил Эдриан, -обычно несколько моих друзей из Слизерина ходят на игры, но я не смог посетить их, пока торчал здесь, в Хогвартсе.

Макс кивнул в знак согласия.

– Да, должно быть, действительно трудно быть так далеко от своей обычной обстановки, — согласился он, -Гермиона сказала мне, что ты здесь по какому-то министерскому проекту.

Эдриан не смог удержаться от фырканья. Конечно, Грейнджер уже разыскала бы волшебника, желая быть таким идеальным представителем Хогвартса. Это было так типично для нее-быть такой благодетельницей, что это действительно действовало ему на нервы. «Я уверен, что она не могла сказать обо мне ничего хорошего», — сказал Эдриан. «Но я бы воспринял все, что она говорит, с долей скептицизма. В конце концов, она гриффиндорка.»

– Она сказала, что вы двое спорите о книгах, — объяснил Макс, -было высказано предположение, что ты не позволяешь ей выносить книги из библиотеки, потому что вам нравится беспокоить ее.

Он покачал головой, удивляясь дерзости ведьмы. Как будто он сделал бы что-нибудь исключительно для того, чтобы побеспокоить ее.

– Ну, у Грейнджер, безусловно, есть свое мнение о вещах, — сказал он мягко, -я должен был ремонтировать библиотеку после прошлогодней битвы. Моя работа-следить за тем, чтобы редкие книги не пострадали больше, чем они уже есть.

– Так…ты не даешь ей их одолжить? — спросил Макс.

Эдриан встал, чтобы можно было расхаживать взад-вперед перед камином. Очевидно, Макс просто не понимал, что он говорит.