Не могу забыть

– Хотя я вернулся всего несколько недель назад, но жил здесь раньше и имел дела с ее мужем, так что, можно сказать, мы с ней старые приятели. Кстати, вы не знаете, где она? Я еще не успел поздороваться с ней и Паоло.

– Я разговаривала с ними всего минуту назад. Пойдемте, я отведу вас.
– Она улыбнулась Моне и Рику и увела Брета.

Мона смотрела им вслед с чувством смутного облегчения, а Рик - с беспомощной яростью. Судя по выражению лица Хаббарда, эту ярость вызывала главным образом Кларис, улыбавшаяся его сопернику.

– Черт бы их побрал!
– взорвался он. А затем резко спросил: - Откуда Кларис его знает?

– Понятия не имею, - дрожащим голосом ответила Мона.

Одно из двух: либо они познакомились случайно, либо Брет устроил это нарочно. Теперь становилось понятно, откуда Брет черпал информацию. Узнав, что он знаком с Хаббардами, Кларис на мгновение растерялась, как будто совершила оплошность.

Мона тяжело вздохнула. Вечер, который так хорошо начался, превратился в настоящий кошмар.

А дальше будет хуже. Рик, и без того вспыльчивый, теперь окончательно выйдет из себя. Ее протесты ничего не изменят. Он убежден, что Мона тайком встречается с Бретом, и превратит ее жизнь в ад.

Раньше Кларис, испытывавшая к Моне симпатию, принимала удар на себя, но теперь, когда она невольно вызвала гнев хозяина, любая попытка сиделки смягчить ситуацию дорого обойдется им обеим.

Тревожные мысли Моны прервал голос Рика:

– Мне нужно выбраться отсюда. Она взяла себя в руки и спросила:

– Отвезти тебя в сад?

– Нет. Я не хочу никого видеть. Отвези меня в кабинет.

Поскольку в “Голубой лагуне” лифтов не было, Рик пользовался анфиладой на первом этаже, которую бывший владелец, наполовину инвалид, построил для себя и своей сиделки.

Тут были две спальни, каждая со своей ванной, гостиная и кабинет. Окна кабинета выходили на маленькую песчаную лагуну с одинокой сосной, по имени которой и назвали дом.

Повернувшись спиной к смеющимся, оживленно разговаривающим людям, Мона повезла кресло к анфиладе.

Дверь кабинета, выходившая на террасу, была открыта настежь. Стоял чудесный летний вечер. Теплый ветерок нес запах моря, песка и цветов.

– Хочешь на террасу?
– спросила она.

– Мне все равно, - бросил Рик. Было видно, что он думает совсем о другом.

Мона вывезла кресло на террасу, села на садовый стул и приготовилась к неизбежным вопросам и обвинениям.

Долго ждать не пришлось.

– Почему ты не сказала мне, что Роуд вернулся?

– Не хотела портить уик-энд.
– Но это была только часть правды.

Рик начал грызть ноготь, как делал всегда, когда злился или испытывал досаду, а потом спросил:

– Как ты узнала об этом?

– Он же сказал тебе, что мы встретились в парке.

– Сколько раз ты с ним встречалась? Я хочу знать правду.

– Всего один. Позавчера. Это была случайная встреча… - Опять полуправда. Для Брета эта встреча случайной не была.

– Я узнал об этом только благодаря твоему опозданию. Если бы не твоя неосторожность, ты продолжала бы обманывать меня.

Мона хотела сказать, что не обманывала его, но прикусила язык. Именно это она и делала, скрывая свои утренние прогулки.

– Сколько раз ты поднималась в его квартиру?

– Только однажды. Я не собиралась этого делать, но…

Она попыталась все объяснить, однако пристальный взгляд холодных светлых глаз заставил ее замолчать.

– Что вы там делали? Почему ты опоздала?

– Только разговаривали.

– Он рассказал тебе, как попал в пентхаус? Допрос оказался куда мучительнее, чем она думала.

– Мистер Брук ушел на пенсию, - осторожно ответила она.
– Он искал дом у моря…

– И Роуд нашел ему такой дом?

– Да.

– О чем вы говорили еще?

– Брет сказал, что у него с Ивлин ничего не было.

– И ты ему поверила?

– Да.
– Мона мстительно прищурила глаза.
– Теперь я знаю, что в Гибстаун ее возил Паоло и что именно с ним она там оставалась. А ты пытался убедить меня, что она с Бретом!

– Роуд был в Гибстауне.

– По делу.

– Я вижу, он хорошо промыл тебе мозги.

– Я могу спросить у Ивлин.
– Мона сделала вид, что встает.

– Подожди!
– резко сказал Рик.
– Допустим, он был там по делу. Но не забывай, у него не было на тебя времени. Работа всегда была для него важнее.

– И ты прекрасно знаешь почему. Он пожал широкими плечами.

– Потому что компания была накануне краха.

– Как ты узнал об этом?

– Ивлин, которая тогда была от него без ума, удивлялась, с какой стати человек нашего круга живет в такой дыре. Я стал наводить справки. Не знаю, что люди находят в этом типе… Когда я рассказал Ивлин, как обстоит дело, у нее хватило глупости помочь ему.

– В то время как ты сделал совершенно противоположное.

Рик осторожно посмотрел на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что ты отказался финансировать проект перестройки Глостер-стрит.

– Как я мог на это пойти? Риск был слишком велик.

– Это единственная причина?

– Конечно.

– Ты узнал о подлинном положении вещей заблаговременно, но забрал деньги лишь в пос-леднюю минуту. Иными словами, ты хотел разорить его.

– Это он так сказал?

– Он сказал правду!
– Ее зеленые глаза вспыхнули.
– А еще одна правда состоит в том, что, когда ты стал издеваться над ним, он разозлился и ударил тебя!

– Да, черт побери!
– злобно воскликнул Рик.
– Потому что я ненавидел этого типа!

– И ревновал меня к нему.

– Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, - с трудом сдерживаясь, сказал Рик.
– И так было с самого начала. Я не мог вынести того, что ты смотришь на него как на чудо. Я был ничем не хуже его и мог дать тебе намного больше… И могу до сих пор. Как только позволят врачи, мы поженимся… - Не слыша ответа, он добавил: - Ты обещала выйти за меня и должна сдержать обещание.
– Мона продолжала молчать. Обиженный Рик больно схватил ее за руку и гневно спросил: - Неужели достаточно его воз-вращения, чтобы ты передумала? Ты хочешь уйти от меня?

– Я уйду лишь тогда, когда буду тебе не нужна, - тихо ответила она.

Рик облегченно вздохнул и выпустил ее руку.

– Вот где вы спрятались!
– По каменному полу террасы процокали высокие каблуки, и Кларис улыбнулась своему пациенту.
– Все в порядке? Похоже, вы слегка на взводе.

– Странно, что вы нашли для меня время, - язвительно ответил Рик.
– Я было решил, что вы влюбились в этого Роуда.

Рик вел себя как капризный мальчишка. Кларис презрительно пожала плечами и сказала, растягивая гласные: