(Не) пара для вампира

В первый раз за много месяцев бессмертная почувствовала себя по-настоящему счастливой.

Николь не спалось — долгие дни она провела в летаргии, и понадобится время, чтобы выправить сбитый забытьём режим. Мысли, чувства, воспоминания возвращались обрывками.

Последним, что она запомнила перед тем, как провалиться в беспамятство, и первым, что увидела, очнувшись, было обеспокоенное лицо Кросса.

Маркиза не ожидала, что после того, как поступил с ней Орэ, сумеет отдаться Марку с той же легкостью, как до того, но потемневшие от дикой первозданной жажды сапфировые глаза и загипнотизированная ими истинная суть рассудили иначе.

Пожалуй, спрятаться за внутреннего зверя оказалось лучшим решением, которое она могла принять в той страшной ситуации. Причинённая боль осталась на поверхности сознания, поскольку альтер эго блокировало её, не позволив прорасти корнями в душу и сердце, разрушить до основания.

Девушка вспоминала нежеланную ночь с бывшим женихом как случившийся факт — без эмоций. Лишь ещё одно тёмное пятно в биографии, которое не смыть, но она не позволит ему перечеркнуть будущее с любимым мужчиной.

Существовала и другая причина, почему она бросилась в руки вампира, как в омут с головой: в глубине души Николь затвердила, как мантру — Кросс ни за что не причинит ей боль.

С момента обращения мужчины её темная сущность перестала бояться и ненавидеть его, видеть угрозу для своей свободы, наоборот, Марк стал частью её свободы и выбора. Две половинки маркизы пришли в гармонию и с одинаковой страстью тянулись к бессмертному.

Улыбнувшись, когда он прижал её за талию к себе, вампиресса обняла широкие сильные плечи, коснулась щекой горячей груди. В объятиях возлюбленного становилось возможным пережить скорбь и тоску по утраченной семье.

С вернувшимися воспоминаниями Николь не сомневалась, что была крепко привязана к родителям и старшему брату, а они любили её в ответ, и за эту любовь поплатились. Близкие пытались защитить её — малолетнюю дурочку, которая разожгла пламя, в котором едва не сгорела.

Кросс рассказал ей в двух словах о судьбе герцога де Эвиля.

Какая злая насмешка — судьба послала ей жениха, испорченного властью и положением, чтобы раскрыть глаза на собственные проступки.

Более того, она сама увела его у подруги. Не из вредности или зависти, юная и легкомысленная леди Бертье самоутверждалась и проверяла, как далеко распространяется её власть над мужчинами.

Проверила на свою голову.

Одно утешало: Шарлотта осталась цела и не пострадала в результате интриг Орэ. Хотя кто знает: может, графиня сумела бы сделать молодого наследника счастливым, и он не превратился бы в бездушное чудовище.

С леди Сен Клэр тоже предстояло выяснить отношения.

Да, маркиза Бертье из прошлого не отличалась покладистым характером и вниманием к чужим проблемам, но Николь всё ещё не могла поверить, что подруга детства с завидным постоянством пыталась извести её.

Если бы не Марк, Лео Ханту удалось бы выполнить поручение в ночь перехода, и в Дракард вернулась бы лишь её голова. Если бы не верность Люси, попавшей под горячую руку герцога и погибшей по нелепой случайности, Орэ удалось бы добиться своего и продержать её всю жизнь в клетке внушения.

С такими друзьями не нужно врагов!

И самое страшное, что обоих она создала своими руками.

С другой стороны, её тёмная сторона убила Камиллу и за меньшее. Без сомнения она оступилась, доведя внутреннего зверя до затравленного состояния, из-за чего утратила над ним контроль, но всё же.

Лемейн, по крайней мере, никогда не притворялась ей другом и не скрывала своих намерений, чем не могла похвастаться ни Николь из прошлого, ни Шарлотта из настоящего.

В общем, они с графиней стоили друг друга, и разговор их ожидал нелёгкий.

Вздохнув, Николь прижалась щекой к мускулистой спине отвернувшегося Кросса, обняла его за пояс и прикрыла глаза. В мыслях она примеряла на себя образ маркизы Бертье из прошлого, словно платье, из которого выросла.

Сколько им с Шарлоттой и Орэ тогда исполнилось полных лет? Двадцать, может быть, двадцать пять? Скромный срок для вампира. Сколько ошибок они совершили из-за неуверенности, недомолвок, гордости, хотя на самом деле искали простого понимания.

И какую цену им троим пришлось заплатить из-за своих заблуждений.

Орэ из амбициозного и одарённого молодого наследника превратился в монстра, сметающего всё на своём пути. Казалось, герцог де Эвиль не нуждался во внутреннем звере, поскольку сам стал им.

В погоне за властью и влиянием он утратил последнюю человечность, и в пугающей реальности Дракарда вполне мог бы стать правителем Полночной империи.

Если бы на его пути не встал Марк.

Шарлотта выросла во владелицу крупнейших месторождений ардания в государстве, которые ненавидела, так как те отняли у неё отца, и, немного погодя, стала влиятельной леди и светской львицей.

Ей восхищались многие достойные молодые вампиры, Николь заметила ещё с бала дебютанток, но графиня продолжала искать любви у тех, кто отвергал её чувства, и в итоге погрязла в ненависти и отчаянии.

А маркизе Бертье… Нет, уже просто Николь пришлось потерять всё, что она любила и чем дорожила, чтобы поумнеть и вернуть себе себя.

Ослепнуть, чтобы прозреть; обжечься, чтобы испытать, понять и прожить чужую боль. Отобрав одну жизнь, насмешница-судьба показала ей другую и дала выбор, который вампиресса сделала давно: в Дракарде её больше ничто не держало.

Вернув воспоминания, белокурая вампиресса загадочным образом освободилась от своего прошлого. В Манополисе её ждали друзья, новые возможности и жизнь с любимым мужчиной, которому она мечтала подарить семью.

Создать с ним свою семью вместо утраченной и будущее, в котором не найдётся места былым ошибкам.

Глава 23

На закате меня разбудил Элиот.

Оказалось, что герцог Фредерик Эрген проявлял свойственную Старейшинам настойчивость и добивался встречи со мной.

Пока возлюбленная пребывала в летаргии, я готов был послать к дьяволу целый свет, не только Дракард, но раз уж она вернулась к жизни, придётся и мне.

С трудом разодрав глаза, приподнялся на локтях и сонно огляделся.

Николь сидела в кресле у зеркала в мятно-голубом атласном платье, подчёркивавшем её холодную красоту. Глубокий «V»-образный вырез на спине приковывал взгляд, но пока терялся под распущенными волосами, которые локон за локоном прочёсывала Нора.

Нелегко ей придётся после бурной ночи.