Не подарочки для полковника. Воронцовы

Удивленно гляжу на полковника, не узнаю его.

Передо мной материализуется абсолютно другой человек. Если первый был развязен и настроен на флирт, то этот даже не замечает того, что я до сих пор стою в его спальне. Он обходит меня как элемент в интерьере комнаты, и исчезает в ванной, затем появляется, снова обтекает меня, и его умытая чистая физиономия, вызывающая нестерпимое желание поцеловать, прячется в комнате — гардеробной.

Через две минуты передо мной вырастает высокая фигура мужчина в темно-синей форме.

— Так, дамочка, полагаю вам пора покинуть мою квартиру.

— Слов нет! А как же ребенок?

— Ах, да… — достает из тумбы платиновую кредитку, сует мне в пальцы. — Здесь достаточно, ни в чем себе не отказывайте!

— Ну, знаешь, ли! — гневно выдаю я, и опрометью вылетаю из квартиры полковника.

— Блин, можно состариться, пока тебя дождешься. К папе можно?

Отрицательно мотаю головой.

В этот момент полковник материализуется из дверей квартиры, проносится мимо нас к лифту.

— Пап! — окликает его сын.

— Леш, не до тебя! — мужчина при исполнении садится в лифт, и уезжает без нас.

— Мда! С галантностью этот наглец не знаком! Теперь хоть понятно, почему женщины не вешаются ему на шею как медальоны. При его-то звании и миллионах ходит в бобылях.

— Кто такой бобыль? — уточняет малец, застегиваю джинсовую куртку. — Это что-то плохое?

— Очень, — подтверждаю с готовностью. — Но твоему отцу подходит.

— Мама так и сказала, что мы ему не нужны, — цедит Лешка, вытирая мокрые от слез глаза.

— Что ты такое говоришь? Какая мама?

— Во сне ее вижу, разговариваю с ней, — сдавлено пролепетал Лешка, и меня как ножом полоснуло по груди. Бедный ребенок.

Достаю из кармана куртки пластиковую кредитную карту. В голове тут же зреет план мести.

— Устроим себе сегодня праздник?

— Праздник? — детские глаза загораются радостью, и в них прыгают озорные черти.

— Праздник! — радостно кружусь перед лифтом. — Ну, Воронцов, погоди!

Глава 15

Михаил

Нехорошее предчувствие настигает сразу, как только захожу Управление.

— Тебя где носит? — рычит на меня Георгий Павлович.

Молчу, хмурюсь. Не принято у нас отвечать на риторические вопросы руководства. Априори, начальник всегда прав.

— Уже создан штаб по работе с пожаром в ТЦ Рябинушки. Хотел назначить тебя главным по штабу, но назначил Егорова.

Не выдерживаю, наклоняюсь к другу, интересуюсь:

— Палыч, несправедливость какая-то. Так-то мне положено первое дело, не ему!

— Сам два дня в отгулах! Еще и Степку вчера споил, он сегодня на рейс опоздал! Теперь ему одному пробираться к месту или неделю торчать, ждать следующую переправу.

Гневно поджимаю губы. Ну, Степка!

— Воронцов, отправляйся на место. Изучи ситуацию изнутри. Говорят там остались люди в кинотеатре. В целом, проследи, чтобы лишняя информация в прессу не утекла!

— Хорошо! — сцепив челюсти, едва слышно отвечаю.

В голове одни маты.

Как только получил погоны, всё покатилось к чертовой матери. И дальше продолжает катиться.

Подхожу к стоянке, около моего служебного автомобиля никого, дверцы заперты. Номера нового водителя у меня нет.

— Птьфу! — сажусь в крылатый космический автомобиль, подаренный мне Машкой, еду своим ходом.

Подъезжаю к торговому центру, охрана не пропускает к главному входу, где припарковались пожарные машины, мчс и скорые.

— Ничего не попутали ребята? — показываю удостоверение.

Ребята удивленно пялятся на мой нелепый автомобиль, напоминающий авто Бэтмена.

— Михаил, вам лучше припарковать этого монстра подальше. Подальше от беды. И чтобы не мешать службам.

Злюсь на весь белый свет. Еду к парковке. Там бедлам. Одни пытаются выехать, вторые — заехать. Полная неразбериха и столпотворение из машин. С моим монстромобилем точно там нечего делать.

— Вашу мать! — бью по рулю, беру вправо, объезжаю ТЦ в поисках места.

Бросаю позади строения. Стремительным шагом иду через газон с цветами к центральному входу, где сгрудились все службы.

— Мужчина! Мужчина! — женский вопль врезается в уши. — Помогите! Они там!

— Кто они?

— Люди! Они задыхаются! Там мой сынок. Он выбежал со всеми из кинотеатра, спустился к выходу Е. Там какие-то ироды дверь закрыли! Люди не могут ее открыть! Послушайте, как они кричат! — Женщина трясущимися руками протягивает мне к уху телефон.

Оглядываюсь в поисках наших ребят — эмчээсников или пожарников. Никого поблизости.

На автомате хватаю из машины монтировку, бегу за женщиной к дверям. Молюсь Богу, чтобы дверь оказалась хлипкой.

Давно я сам не был на выездах. В последнее время ошивался в штабе, руководил операциями по спасению.

А тут на тебе! Палыч осерчал, отправил в поле.

Наваливаюсь на дверь всем весом. Не поддается гадина!

Раз. Еще раз. Дверь стонет и хрипит, но держится.

Крики становятся явственнее, а я злее.

Злюсь на самого себя и свою беспомощность.

Сбрасываю фуражку и пиджак, берусь двумя руками за инструмент.

С пятого удара дверь открывается.

— Фу! — кашляю.

Люди выбираются на улицу, а плотная дымовая завеса стелется от первого этажа по лестница и уходит к верхним этажам.

— Мужчина, — меня хватает за руку молодая женщина. Откашливается, продолжает нестройную нервную речь: — спасите мою подругу, молю. Она шла со мной, а теперь ее нет. Потерялась между вторым и третьим этажами.

Оглядываюсь в поисках ребят. Они до сих пор не здесь. Как же так? Внезапно вспоминаю, что сам виноват. Не предупредил их по телефону, не послал женщину, не сообщал в службу.

Мда! Давно я не был в эпицентре.

Не раздумывая, наклоняюсь и ныряю в дым.

— Куда вы? Там же воздуха нет! — орут мне вслед.

— Погибнет мужик!

Пробираюсь наверх, держась за стену.

Хочется крикнуть, но нельзя. Дым пробирается в легкие через ноздри, и ткань рубашки, которой я закрыл себе рот и нос, не помогают.