Не так древен Рим, как его малюют

То есть определенная привязка к иудаизму сохраняется, несмотря ни на что. Пути православия и католицизма в этом вопросе, таким образом, окончательно разошлись.

Только у слепо верующего во все написанное отцами историографии не возникнут по поводу этого вопросы. Получается, две тысячи лет папство пыталось навязать христианскому миру необходимость придания Пасхе специфически христианского, антииудейского, облика, но так и не добилось своего. До смешного простой вопрос, но всякий раз, когда намечался прогресс в его решении и папам, так сказать, удавалось «схватить бога за бороду», пластинка начинала играть заново и все оставалось, как встарь. Проклятые восточные «схизматики» в очередной раз ломали всю игру. Какой-то сизифов труд, однако.

Этот «труд», впрочем, не вызывает сострадания, ибо существует только на бумаге. Даже простое сопоставление данной ситуации, к примеру, с реальными событиями последнего века дает серьезный повод усомниться в ее соответствии реальности. Всего за какую-то сотню лет человечество прошло путь от лампочки Ильича до современных компьютеров и интернета, от полетов на воздушных шарах до выхода в открытый космос, от трехлинейки до атомной бомбы и другого оружия массового уничтожения. Нам же предлагают поверить в двухтысячелетнюю бессмысленную возню вокруг даты праздника, пусть даже такого немаловажного для верующих, как Пасха.

На самом деле был всего один раскол – раскол XI-XIII в.в., послуживший прологом к крестовым походам. Все остальные были его дубликатами, призванными удлинить историю папства.

4. Так пал ли все-таки «Западный» Рим?

Массу вопросов вызывает при скрупулезном анализе событие, громко названное «падением Западной Римской империи». Трудно сказать, что побуждает историков прибегать именно к этому выражению для его обозначения. Ведь даже самый придирчивый взгляд на ситуацию V века в традиционном ее изложении ничего подобного не обнаруживает.

Судите сами. Сказывают, что империя пала под ударами неких германских племен (упоминаются герулы, скиры, турклинги и руги), а ее «император» Ромул Августул, прозванный «последним», был взят в плен и сослан в Кампанию вождем германцев Одоакром в 476 году, после чего череда «западно-римских императоров» сменилась засильем королей германского происхождения.

На первый взгляд все просто и ясно. Но стоит приглядеться и картина заиграет другими красками. Выясняется, что наряду с Ромулом и после него существовали и другие «римские императоры». Речь идет в первую очередь о Юлие Непоте, считавшемся законным «западно-римским императором» не только до, но и после правления Ромула. Этот Непот, владевший римской провинцией Далмацией, доставшейся ему в наследство от его дяди патриция Марцеллина, был женат на одной из племянниц настоящего римского, т.е. византийского, императора Льва I (Макеллы), отчего и получил прозвище «Непот», т.е. племянник. Лев и назначил его «императором» западных областей в 474 году.

Непот формально оставался правителем Италии (будучи при этом, правда, в бегах, в Далмации) даже тогда, когда бразды правления оказались в руках у Ромула, вернее, у его отца, Флавия Ореста, магистра италийской армии, который, собственно, и устроил переворот, отстранив Непота от власти. Этот же Орест невесть по какой причине выдвинул своего несовершеннолетнего сына (Ромулу было всего пятнадцать лет) в «императоры», хотя мог бы и сам им стать.

Получается, воцарение Ромула легитимностью не блещет. Другое дело Непот, который продолжал оставаться легитимным правителем даже после того, как Ромул был свергнут вождем германских наемников Одоакром. Сомнения в его полномочиях, связанные с попытками Одоакра стать полновластным хозяином Италии, были легко развеяны центром, т.е. все тем же Константинополем, роль и влияние которого западным историкам никак не удается приуменьшить. По приказу Флавия Зенона, бывшего на тот час византийским императором, Одоакр вынужден был подтвердить полномочия Непота, удовлетворившись для себя тогой римского патриция и должностью реального правителя Италии.

Кстати, тот же Зенон ранее и отдал приказ Одоакру восстановить законность в империи отстранением Ромула от власти. То есть предприятие Одоакра, представленного почему-то варваром и злодеем, было санкционировано законным главой Империи, что делает его абсолютно легитимным, в отличие от правления Ромула!

Как после этого можно говорить о Ромуле, как об императоре, тем более – о последнем императоре?!

Ромул не только номинально, но и фактически не являлся императором. За него по причине его несовершеннолетия правил его отец. Насмешливое прозвище Августул, т.е. мелкий Август, Августенок, он получил именно по этой причине. Никто из правителей не признавал Августенка за своего. Выскочкой, самозванцем, узурпатором считали его не только император Зенон с Юлием Непотом, но и галльский наместник Сиагрий.

Реальность на самом деле такова, что, императором мог по праву считаться лишь константинопольский базилевс, которым на тот час был Флавий Зенон. Ведь империя-то еще не разделилась, была единой, что единогласно признают все историки. То есть правление Ромула, как не крути, не имело под собой абсолютно никаких правовых оснований. Да и было ли это вообще правлением, если учесть, что ничем хорошим для Рима оно не ознаменовалось? Об этом Ромуле никто бы даже не узнал, если бы историки не наделили его титулом «последнего императора».

Императорские инсигнии, якобы отосланные Одоакром в Константинополь в ознаменование конца Рима, видятся на фоне всего этого просто выдумкой. Откуда им взяться вне Константинополя? Это что ж получается, император с двором переместился в Константинополь, а инсигнии остались в Италии?¹⁰ Или Константин изготовил для себя дубликаты? Чтобы избежать этих несуразностей, надо признать, что даже Юлий Непот, будучи в отличие от Ромула легитимным назначенцем, не был императором, но лишь наместником итальянской провинции. В «императоры» его произвели опять-таки историки.

Далее, увидев, что за предметы в качестве «инсигний» отправил в Константинополь Одоакр, мы получим всему этому подтверждение.

А пока послушайте, как пытается совместить несовместимое в своем описании «падения» Рима его историк Ф.Грегоровиус: «Таким образом Одоакр стал королем, не прибегая ни к пурпуру, ни к диадеме. Это было на третьем году царствования императора Зенона Исаврянина, в девятый год управления папы Симплиция, во второе консульство Василиска и в первое Армата, 23 августа 476 г. после Рождества Христова. Счастливый король из наемников не думал, однако, объявлять себя западным императором или отделять от империи Италию как самостоятельное германское королевство. Варвары все еще продолжали признавать как политический принцип единство и нераздельность аимперии, средоточием которого была теперь Византия. (А вот историки никак не хотят признать этот принцип! – Г.К.) Одоакр хотел только быть законным государем Италии, последней провинции, которая еще оставалась у государства на Западе, и, учреждая здесь не национальное, а варварское королевство наемников, не дал ему никаких основ и ничем его не упрочил. Своим воинам он уступил третью часть полей Италии. Чтобы устранить всякий повод к обвинению в узурпации, Одоакр принудил Августула формально отказаться от сана императора перед сенатом, сенат же – признать, что западной империи больше не существует. Последний акт римской курии вызывает прискорбные чувства. Сенат отправил в Византию к Зенону посланных, которые от имени сената и народа должны были объявить: для Рима не нужно больше самостоятельного императора; достаточно одного императора и для Востока, и для Запада; защитником Италии избран испытанный в делах мира и войны Одоакр, и пусть Зенон даст ему звание патриция и поручит управление Италией. Позор такого заявления смягчается невыносимым положением Рима; императорское правление стало окончательно невозможным, и измученный народ понял, что следует предпочесть бесконечной смене призрачных императоров господство германского патриция, подчиненное верховной и прочной государственной власти».

И далее: «Таким образом Италия снова вошла в общее государство как провинция; разделение империи на западную и восточную половины было уничтожено, и образовалась опять одна империя под властью одного императора, местопребыванием которого была Византия. Древнее единство империи, каким оно было при Константине, было восстановлено, но Рим опустился до уровня провинциального города, и Запад был отдан на произвол германцев. Древнему латинскому государству в Европе наступил конец».

Из текста становится ясным, что никакого «падения», тем более, «конца», не было, а было, напротив, восстановление нарушенного на какое-то время единства империи. Даже Рим при этом не был разрушен, а Одоакр, наперекор сложившемуся мнению о нем, как о грубом варваре, был ничем не хуже Ромула и его отца Ореста – такого же, если не более «грубого», чем Одоакр, предводителя наемников.¹¹

Несмотря на это, рассказ Грегоровиуса то и дело прерывается высокопарной болтовней о конце «западной империи», об утраченных «пурпуре и диадеме» и «прискорбных чувствах» по поводу этого. Впрочем, сути происшедшего это не меняет. Падения во всем этом увидеть не удается. Как не пресеклась с Ромулом линия римских императоров – подлинных римских императоров, каковыми были и оставались всегда византийские базилевсы, так не исчезла и сама империя. В то же время западная провинция этой империи, как была провинцией, так ею и осталась. Ее потешные «императоры» сменились королями, но это никак не отразилось на сути происходящего, вовсе не характеризующегося упадком. Это очень не хочется признавать историкам типа Грегоровиуса, но оно, тем не менее, неопровержимо следует из их же слов.