Не то, чем кажется, не те, кем кажутся
Шрифт:
Тех вынесло на лестницу, и, похоже, быстро они не встанут.
Она выглянула в окно. Сколько чести-то — почти два десятка Пожирателей, чтобы прибить одну-единственную женщину!
Она выскочила на балкон и ударила, фокусируясь на самой крупной фигуре:
— Орбис!
Синий смерч стек по ней, но прошел по двору, хорошенько закопав тех, кто не успел увернуться.
Оставался дом и те, кто в нем. Августуса здесь не было — своему шестому чувству Амелия научилась верить. А значит... нужен ли он — место горя и потерь ее и Сьюзен, откуда они давно хотели уехать, куда не хотели возвращаться, во время каникул живя на министерских квартирах?
"Подойди... Ну еще немного, что ты забыл у ворот, параноик змеемордый,
Наконец Лорд сделал шаг, другой...
В гостиную влетело несколько человек, но заклятие Амелии их опередило.
— Адеско файр!
Антиаппарационный купол лопнул, едва на месте дома взвился огненный протуберанец, но за долю секунды до этого Амелия активировала портал — и он не подвел.
Руквуд сжал номер "Пророка" побелевшими пальцами, но тут же усмехнулся и расслабился.
"Самосожжение вместе с домом одной из главных министерских фигур, как же. А то они не испытывали кое-что, в том числе с Адским пламенем. Нет, умница, какая умница... Оборвала все концы — теперь минимум шансов, что кто-то всерьез начнет ее искать".
Глава 5.
Битва
Сьюзен не чаяла наконец закончить Хогвартс — учиться ей нравилось, но вот жить в школе, особенно в последнее время, было все страшней, особенно после того, как она осталась одна. Она и прежде обычно не жаловалась — у тети и так было столько дел, что едва хватало времени поговорить. Сьюзен всегда хотелось, чтобы та улыбнулась, но стоило начать рассказывать что-то забавное из школьных будней, через некоторое время видела — та снова где-то далеко, в своих мыслях — продолжает работать.
Когда подросла, Сьюзен попробовала расспрашивать о тетиных делах — получалось лучше — не все было засекреченным в работе главы отдела Магического правопорядка, и у нее тоже иногда случалось что-то забавное. А еще они много говорили после суда над Гарри Поттером, ведь дело касалось ее однокурсника. После того случая Сьюзен сделала вывод, что не стоит верить всему, что говорят вокруг и о чем пишут газеты, ведь Гарри откровенно подставили.
Не верить глазам своим ее также научил "дядя Август", с которым она так рада была познакомиться в те рождественские каникулы. Совсем недолго, но они так чудесно провели время втроем, словно одна семья. И то, как тетя Амелия и дядя Август смотрели друг на друга... У нее дыхание перехватывало от исходящей нежности. Сьюзен хотелось верить, что кто-то когда-нибудь будет на нее смотреть так же. Но тетя и дядя позволяли себе проявление чувств лишь за наглухо закрытыми дверями маггловских отелей.
Сьюзен очень мало знала про того, кого про себя продолжала считать родственником. Мистер Руквуд, сотрудник отдела Тайн — и правда, тут много не расскажешь. Как же ей было горько узнать, что он — Пожиратель смерти, сбежавший из Азкабана. В тот день она проплакала весь день, ее даже отвели в Больничное крыло. Писать о нем тете было нельзя, потому Сьюзен сама долго размышляла над произошедшим. И вдруг паззл сложился — дядя Август — шпион. Как в книгах, что она читала. Самый настоящий! Это она поняла, проанализировав их встречи. Иначе и быть не могло!
Тетя Амелия запретила ей тогда обсуждать эту тему и даже думать о ней. Лишь сказала, что теперь они все в еще большей — смертельной — опасности. Никто не должен знать, что они даже знакомы с мистером Руквудом. И предупредила, что с ней может произойти все что угодно. Объясняла, что если вдруг она исчезнет, даже если ее объявят мертвой, Сьюзен не должна ничего предпринимать: продолжать учиться в школе и никому ничего не рассказывать. О ней позаботятся, наследство у нее есть.
Настал день, когда новости из "Ежедневного
пророка" окончательно лишили Сьюзен семьи. Теперь она осталась одна, и бороться со школьными бедами ей предстояло самостоятельно.Слава Мерлину, ни Амбридж, ни Кэрроу Сьюзен словно не замечали, как и большинство хаффлпаффцев, которые как раз к тому и стремились. А еще они всегда ходили большими группами и лишний раз из своей "барсучьей норы" не высовывались — только на уроки и поесть. За библиотечными книгами посылали домовиков — по приказу мадам Спраут старосты получили такое право.
Сьюзен потрясло, когда при ней директор, убийца Дамблдора, которого до дрожи боялись все ее друзья, вдруг буквально выцарапал Лонгботтома и Уизли из лап Кэрроу и отправил их на отработку к… Хагриду! Они тогда молча переглянулись с друзьями и поторопились уйти. Только вечером в гостиной Хаффлпаффа был вынесен вердикт: Снейп задумал что-то непонятное, но он, может быть, и не так страшен. Даже совершенно крамольное прозвучало — он может защитить. Все тогда разом притихли, но никто не начал спорить. Они наблюдали. И многие пришли к выводу, что директор, кажется не тот, кем его привыкли считать. Может, его подменили?
Она стояла вместе со всеми в Большом зале и не верила ни единому слову директора, а потом началось что-то страшное — МакГонагалл его атаковала, Флитвик пришел к ней на помощь, но промахнулся — Снейп отбил его заклинание в… Кэрроу?! Флитвик промахнулся еще раз... Расширенными глазами она смотрела, как директор черным дымом исчезает за окном, и не верила своим глазам.
А потом декан Спраут отправила их в гостиную с напутствием "чтоб носа не высовывали".
«В чем смысл? — подумала Сьюзен. — Найдут всех и сразу... И... что сделают? Неужели убьют? А что с тетей? Жива ли она? Как же страшно...»
Спальня показалась почему-то безопасней — туда она с соседками-подружками и отправилась.
Волдеморт только что познакомил «ближний круг» со своим «великим планом»: через несколько часов они будут штурмовать... школу.
Августус еще раз внимательно осмотрел лица тех, с кем так долго пришлось быть вместе — лихорадочный блеск глаз, готовность ко всему, что скажет Хозяин.
Толпа взрослых магов, почти подчинивших страну, будет атаковать... школу, чтобы добраться до напророченного, а может — расчет вероятностей давал чуть менее пятидесяти процентов — подставленного специально мальчишку. Бред. С какой стороны ни вдумываться — бред чистейший. Проблема в том, что вдумываться тут больше некому.
Необходимо передать сообщение в ОТ и не засветиться. А за ним явно следят — он это чувствовал еще с того времени, как их вытащили из Азкабана — истинная удача, что он был тогда на месте.
— Руквуд, зайди, — шипящий голос Реддла едва не заставил поежиться. — Я плохо чувствую тебя и твою метку. Ничего не хочешь мне рассказать?
Вот все и выяснилось. Легилименция Реддла едва не сбила Августуса с ног — так был силен напор. Вот-вот откроется то, что метка блокирована... Снять блок? Поедет крыша, а сообщение так и не послано... Запаниковать — очень удобная ситуация… Не поверит... или?
— Милорд, — услышал он как из-под воды сиплый голос Малфоя. — Я готов сражаться за вас, не могли бы вы вернуть мою палочку?
Люциус едва договорил — скорчился от Круцио и замолк — сила у Лорда такова, что мгновенно выводила на болевой порог, а там уже не до звуков — сводило абсолютно все мышцы.
"Я бы тоже не поверил" — подумал Августус, но Малфою был безмерно благодарен — Лорд после переключения внимания, как ни удивительно, о нем забыл.
Дожидаться дальнейших «милостей» он не стал — выскользнув из комнаты, столкнулся с белой как снег Нарциссой, всучил в ее дрожащие руки зелье-блокиратор метки для супруга, попросив взамен распорядиться, чтобы домовик исполнил два его приказа.