Не устоять!

Рейф чуть расслабился, хотя внутри все еще кипел от гнева и тревоги.

– Ладно, если ты так за меня беспокоишься… Фелисити отвела его на кухню и усадила на стул.

– Салли, принеси, пожалуйста, горячую воду и чистую ткань.

– Хорошо, мэм.

Фелисити еще раз внимательно осмотрела рану.

– Тебе лучше снять рубашку.

– Из-за пустяковой царапины на руке? – приподнял бровь Рейф. Кровь прилила к ее щекам.

– Просто нужно убедиться, что ты больше нигде не поранился…

Салли вышла, и заулыбавшийся Рейф потянул Фелисити вперед, стремясь усадить себе на колени.

– Не снять ли нам с меня заодно и бриджи? – шепнул он, жадно целуя ее в губы.

Лис уперлась ладонью ему в грудь и осталась стоять.

– Где-нибудь еще болит? – требовательно спросила она, поправив волосы и сложив руки на высокой груди.

Хорошо хотя бы, что она не сердилась. Он уже знал, что означает появление у нее на лице именно этого выражения.

– Похоже, у меня опухнет некое хорошо известное место, если именно это вы имели в виду.

На кухню влетела повариха.

– Вы опухаете, мистер Бэнкрофт?! Боже мой, где?

Фелисити, с трудом удерживаясь от смеха, швырнула ему в лицо полотенце.

– Опухает его тупая голова, – объяснила она с самым серьезным видом.

– Вы весьма бессердечная дама, мисс Харрингтон, – заявил Рейф, радуясь ее хорошему настроению.

Фелисити забрала у него полотенце.

– Давай все же промоем тебе руку.

Она намочила одну из принесенных Салли тряпок в тазике с горячей водой и осторожно провела ею вдоль всей длинной ссадины.

– Больно, черт возьми! – возмутился Рейф.

– Мне так и показалось, что рана достаточно серьезная, – будничным тоном возразила Фелисити.

– Хорошенько ее промойте, мисс Фелисити, – не замедлила поддержать хозяйку Салли. – Не приведи Господи, если начнется гангрена!

– Ай! Да не волнуйся ты так, Салли. Она все сделает для того, чтобы я был здоров и смог доремонтировать дом. – Ссадина оказалась намного глубже, чем поначалу показалось Рейфу. Когда Фелисити прочистила ее, по руке заструилась кровь.

– Можешь ты хоть раз помолчать про этот проклятый дом?! – оборвала его побледневшая Фелисити. – Похоже, придется наложить швы. Салли, сбегай за отцом.

– Сейчас, мисс Харрингтон! Рейф аж зубами заскрипел, когда из раны вытащили крупный камешек с острыми краями.

– Лис, ты хоть понимаешь, что сейчас умудрилась обругать Фортон-Холл?

– Рейф, ты пытаешься мне помочь и всякий раз причиняешь боль.

По щеке Фелисити сползла слезинка.

– Прежде всего я помогаю самому себе. Помнишь?

– Нет. Господи, нужны еще тряпки! Неподдельный ужас и искреннее беспокойство в ее глазах потрясли Рейфа. Она на самом деле глубоко переживала за него. Он накрыл ладонью ее руку.

– Не старайся вытереть кровь, лучше прижми тряпку покрепче к ране, и она сама перестанет течь.

– Вот так?

– Черт, не так сильно, – одними губами выговорил он. – Послушай, надо тебя отправить на постройку конюшни – с такой силищей тебе только балки поднимать.

– Бога ради, помолчи. Мне ты зубы не заговоришь, я не Мэй.

Она присела рядом с ним на корточки и покрепче прижала пропитанную кровью тряпку к ране. Рейф осторожно убрал у нее со лба выбившуюся прядку волос.

– Знаю.

В кухню ворвался Грэм, следом едва поспевала Салли.

– Салли сказала, надо зашить рану. Я такое проделывал пару раз на собаке и раза три на лошадях, а вот на человеке ни разу не приходилось. Интересно будет попробовать.

– Чудесно! – хмыкнул Рейф.

Салли поспешила за корзиной для шитья Фелисити. Сама Фелисити осталась рядом с Рейфом, ни на миг не отнимая ткань от его руки.

– Грэм, – окликнул Рейф фермера, задумчиво перебирая прядь волос Фелисити. – Прежде чем ты отправишь меня на тот свет, хочу тебя спросить, как опытного в этом деле человека – из меня может получиться землевладелец?

– Это вы о чем?

Фелисити побелела как полотно, глаза ее расширились, и она только и смогла едва слышно выдохнуть:

– Что?

– Дело тут вот в чем, – негромко продолжил Рейф, смело встречая ее взгляд и ласково проводя рукой по ее щеке. – Мне все больше кажется, что здесь, в Фортон-Холле, можно очень даже прилично подзаработать, да только ни опыта, ни умения у меня нет. И мне что-то расхотелось продавать эту землю первому встречному.

– Ох, гореть мне в аду, если вы не попали в самую точку, – ухмыльнулся Грэм и принялся решительно засучивать рукава.

– А как же… как же Китай?

– Китай может и подождать, – пренебрежительно дернул он правым плечом.

– Рейф…

– Тсс, – перебил он ее.

Все доводы были известны; они и сейчас беспрерывно вертелись у него в голове. Однако ему важнее было убедиться, что Лис не ускользнет от него, что ему не придется всю оставшуюся жизнь мучиться вопросом, где там они с Мэй, как у них дела, здоровы ли они, не случилось ли с ними чего… счастливы ли они, наконец!

– Лис, – тихо сказал он и наклонился ближе к ней, – ты останешься здесь, в Фортон-Холле, со мной? Фелисити, ты выйдешь за меня замуж?

– Я… не понимаю, – пролепетала она в ответ. – Когда?.. Почему ты передумал?

Рейф криво усмехнулся, подумав, кто будет над ним хохотать громче – Куин или отец. Еще чуть-чуть, и он станет помещиком.

– Когда понял, что не смогу сказать тебе «до свидания». Она так долго молча на него смотрела, что Рейф начал бояться получить отказ. Наконец глаза ее снова наполнились слезами, и Фелисити кивнула:

– Да. Да, Рейф Бэнкрофт, я выйду за вас замуж.

Не скрывая облегчения, он расплылся в счастливой улыбке, привлек Лис к себе, чтобы поцеловать ее прямо в дрожащие губы.

– Лис, я тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю! – горячо ответила она. – А ты уверен…

– Уверен. Ты для меня гораздо важнее, чем Китай.

– Ей-богу, у Фортон-Холла теперь есть новый хозяин! – воскликнул Грэм и от души хлопнул Рейфа мозолистой ладонью по спине. От сильного, хотя и дружеского шлепка Рейф поморщился. Он, должно быть, был очень влюблен, потому в ином случае его поведение ничем, кроме острого умопомешательства, объяснить было невозможно.