Не верь глазам своим

Под мерный звук шин, шуршащих об асфальт, она прокручивала в голове эти моменты, мысли, врезавшиеся в ее память, и ей с каждым пройденным километром становилось все страшнее и страшнее. Она чувствовала себя ужасно уязвимой, понимая, что от этого человека, от его мнения, от того, рядом ли он, счастлив ли он, будет зависеть ее собственное счастье отныне. Никогда еще она не испытывала такой полноценной всепоглощающей любви и такого же страха. Что разлюбит, что уйдет… Что она не сможет его сделать счастливым… От этого осознания она в ужасе открыла глаза. Посмотрев на возлюбленного, она словила его взгляд, и парень тут же ударил по тормозам, съезжая на обочину, игнорируя знак «Остановка запрещена».

— Лайла? Что случилось? — он уже отстегнул ремень безопасности и взял ее лицо в свои ладони. — Любимая, чего ты так испугалась?!

Девушка, увидев, какую реакцию вызвала, заглянув во встревоженные, полные любви и готовности решить любую проблему глаза, позволила непрошеной слезинке скатиться вниз и облегченно выдохнула, улыбнулась: — Все же хорошо? Все в порядке? Я просто подумала, что будет, если ты меня разлюбишь, найдешь кого-то, кто будет тебе лучше подходить… — Понимая, как жалко звучат ее слова, она решила добавить немного юмора. — Нет, я, конечно, совершенно неотразима, но вдруг ты устанешь от меня и этой неотразимости? — В каждой шутке только доля шутки — голос выдавал ее с головой, отзвучивая беспокойством.

— О, боже, радость моя!!! А ты не думала, что я могу рассуждать точно также? И что я могу с такой же степенью вероятности бояться того же самого? Что ты встретишь того, кто открыт для тебя до конца, или что, когда я посвящу тебя во все перипетии моей жизни, тебя не устроит больше такой Генри, и ты уйдешь… Но все, что я могу, это делать тебя счастливой, и стараться настолько, насколько я смогу… А еще верить тебе. И в нас.

Лайла почувствовала себя ужасно глупо, и, тем не менее, намного более уверенно. С облегчением выпрямив плечи, она улыбнулась шире, чем заработала поцелуй, и неловко кивнула: — Прости. Наверное, приближение реальности меня немного пугает…

Еще спустя пятнадцать минут они доехали до пункта назначения и, обнявшись, принялись представлять, как пройдет сегодняшний день, наблюдая, как лицей оживает.

— Между нами все-таки очень многое изменилось. Как думаешь, Жасмин с Клеманом догадаются о том, что между нами произошло? — Лайла задала вопрос, и они хором на него ответили:

— Несомненно! Интересно, — Лайла продолжила, — как у них дела? И когда же они уже решаться на выход из весьма затянувшейся френд-зоны… Или я предвзята? Мне кажется, они созданы друг для друга…

— Ну, ты предвзята, конечно. Но они, и правда, идеально дополняют друг друга. Хотя, мне кажется, Клеман не решится. Он слишком дорожит из дружбой, чтобы поставить ее под удар.

— То есть, ты думаешь, что именно Жас сделает первый шаг?

— Я этого не говорил. — Голос его звучал немного печально.

— То есть, ты думаешь, что они не будут вместе? — Лайла как-то не думала о таком развитии событий, и искренне удивилась. — Значит, надо им помочь, и устроить очную ставку!!!

— Полегче, тигрица! Уверена, что стоит помогать людям, которые о помощи не просили?

— И это говоришь мне ты? — она легонько ударила его кулачком по плечу. — Да, если бы я не возложила эту миссию по помощи тебе себе на хрупкие плечи, мы бы так и не сошлись!

— Сдаюсь! — он обезоруживающе поднял руки. — Просто… Ты уверена, что Жас чувствует к нему то же, что и он к ней?

Лайле вспомнился их разговор в кафе в ту злосчастную субботу: «Клеман — просто друг»… Видимо этот мыслительный процесс отразился у нее на лице, потому что у Генри появилось выражение «Ну что я тебе говорил?». Девушка поняла, что если не отмести все сомнения, то их друзья никогда не получат шанс быть вместе, и решительно помотала головой: — Я уверена!

— Ладно. А сама Жас знает, о том, что чувствует? — Генри все еще пытался остудить пыл его тигрицы.

— Вот это нам и предстоит выяснить…

— Нам? — Генри в недоумении уставился на нее. Но ответа не получил. Лайла потянулась к дверной ручке.

— Пойдем! Думаю, в холле, мы с ними не разминемся. Скоро начало урока, а я не видела, как Жас с Клемом заходили внутрь…

Жасмин проснулась в растрепанных чувствах. Она, как всегда, не запомнила, что ей снилось, но это однозначно было что-то напряженное. Да, это ощущение совершенно ее не устраивало, но и поделать она не могла ничего. Или могла… Вчерашний разговор с Эваном всплыл в памяти. Слишком многое давит на нее в последнее время, но не сделает ли раскрытие ее тайны ее жизнь еще более сложной… С другой стороны, сегодня нога совершенно не болела, и она снова могла надеть любимые высокие каблуки, что не могло не привнести вдохновения в это утро… Собравшись в школу, она по привычке уже дождалась Клемана, и они поспешили на автобус. Парень тоже выглядел немного растрепанным. Его утро начиналось не менее напряженно. Он, в отличие от Жасмин прекрасно помнил, от чего проснулся за полтора часа до звонка будильника. Ему снилась Катя — божественная и непревзойденная, она была просто бесподобна, лаская и облизывая его член, пожирая его взглядом, и Жасмин, равнодушно следящая за их коитусом, покрывая ногти еще одним слоем лака. Вынырнув из сна, он ощутил привкус вины на губах, ведь он собирался окончательно сблизиться с Катей, и как бы изменить Жасмин, которой вообще-то было абсолютно на это наплевать… Но Клеман никак не мог выбросить это чувство вины из головы. Будто тем, что принял предложение Кати, он окончательно поставил точку в их с Жасмин так и не начавшихся отношениях…

И это чувство вины не покидало его ровно до того момента, пока он не увидел реакцию подруги на предложение Эвана встретиться после уроков. Ее розовые щеки и мечтательный взгляд породили в Клемане решимость, наконец, стать счастливым… Ему самому захотелось написать смс Кате, как бы оправдывая ее существование в своей жизни в качестве девушки, но понимая, что едва ли его сообщение вызовет в ней такие же эмоции, как смс Эвана у Жасмин, он вернулся в реальность и сдержал этот глупый порыв. Лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами, они оба были поглощены мечтами о сегодняшнем вечере. Клеман нервничал, потому что сегодня его теоретические знания должны быть закреплены практическим занятием. Жасмин была в предвкушении приятного свидания, на котором она сможет еще чуть-чуть разгадать таинственность своего парня.

Они вообще изменились за эти пять дней. И их отношения, и они сами… Сложно сказать, что на них так повлияло. То ли отсутствие Лайлы, то ли неудачное недопризнание Клемана, то ли новый знакомый Жасмин. Но Клеман перестал пестрить своими «жизнерадостными» шуточками, тщательно скрывая свои действительно счастливые моменты. И его образ легкомысленного баскетболиста, возможно немного недалекого, но доброго рубахи-парня разваливался на глазах недоумевающей публики. А Жасмин вот уже почти неделю не упоминала о Джее, найдя в Эване гораздо более интересный объект для наблюдения. Однако делиться новостями об Эване с Клеманом не хотелось… И видимо, то, что они оба сменили привычную модель поведения, не могло не отразиться на их дружбе. Увлеченные вопросами, которыми не могли делиться друг с другом, они неосознанно дистанцировались.

Они настолько углубились в себя, ожидая начала урока у кабинета, что совершенно не заметили подошедших и уже пару минут стоящих прямо перед ними друзей. Лайла и Генри, безмолвно договорившись не нарушать тишины, критично рассматривали стоящих в молчании Клемана и Жасмин. Да… Оба сразу поняли, что что-то изменилось. Прозвенел звонок, и только сейчас будто очнувшиеся от размышлений ребята сфокусировали взгляд на тихо стоящей парочке. И тут же коридор пронзил женский визг… Лайла оказалась крепко зажатой в тисках объятий Жасмин.

— Боже, вы вернулись!!!

Клеман соображал чуть дольше. Но Генри тоже почувствовал на себе всю его любовь. Спустя минуту они поменялись, и только громкий стук каблуков мадам Казанолии заставил ребят зайти в класс и занять свои места. Лайла все уроки пребывала в своем счастливом мирке, почти полностью игнорируя происходящее на уроках, за что схлопотала от Генри миллион сердитых взглядов. На большой перемене в столовой Жасмин, то и дело подавляя мечтательные взгляды, наконец, полностью вернулась в компанию друзей, и тут же выдала: