Не верь глазам своим
Шрифт:
— Я не знаю, Эван, голова пустая… Ты так нужен… Помоги мне. Я чувствую такую растерянность…
— Это потому, что ты по привычке все ещё пытаешься контролировать ситуацию, когда все, что должно быть под твоим контролем — это твои мысли. Твоё тело — это просто инструмент для выхода эмоций. И не тебе решать, что и как я с ним буду делать. Ты кончишь, когда ты будешь готова. Отпусти себя. Ты ничего не решаешь, тебе не нужно ничего решить. Все будет сделано, как надо. Расслабься. Просто принимай то, что с тобой происходит. Тебе не нужно ничего отдавать. Я позабочусь о тебе. Давай, я покажу тебе, чего я от тебя жду…
Голос парня звучал завораживающе тихо. Он чуть приподнял лежащую на спине Жасмин и подтянул её к краю постели. Голова её повисла, и слезы от этого заструились по вискам к линии волос.
— Открой рот и высунь язык. Тебе не нужно
Девушка покорно повернула лежащие вдоль тела руки ладонями вверх. Первое, что она почувствовала — запах. Терпкий и очень возбуждающий. А потом её языка коснулась чуть влажная головка, оставляя пряный, какой-то невозможный вкус. Рот тут же наполнился слюной, которая неприятно стекала по языку, но в следующее мгновение все это стало неважным. Член вошел глубоко в горло, и она задохнулась. Эван не задержался надолго, но только чтобы следующим движением войти ещё глубже. И глубже. Сразу взяв быстрый темп, он короткими движениями проталкивался в горло. Жасмин оставалось только мелкими вдохами пытаться ухватить хоть толику кислорода. Не сумев сдержать первые несколько стонов, сейчас мужчина хриплым и срывающимся голосом продолжил свою речь:
— Расслабься, ну же… Ты ничего не можешь сейчас, кроме как дарить мне это удовольствие. Принимать меня так глубоко, как я того хочу. Как ты того хочешь. Тебе не нужно принимать решение, как двигаться, когда делать вдох. — В этот момент он придержал голову девушки и задержался глубоко внутри, полностью перекрыв возможность дышать. — Я все решу за тебя. — Руки её было взметнулись к шее, но все же опустились обратно, не дойдя до цели. Усилием воли заставив себя расслабиться, Жасмин безропотно ожидала, когда ей будет позволено сделать вдох, в голове роилось миллион мыслей — от того, что она, и правда, сумасшедшая, раз позволяет такое с собой сотворить, до осознания мирового титанического спокойствия и уверенности в партнере. А Эван в очередной, уже наверное сотый раз, поражался характеру и природе своей девушки. Ее способность полностью передать себя в его руки глубоко потрясла его. Единственное, чего он не понимал, почему она не может осознать того, что уже интуитивно сделала — передала контроль, да что контроль — свою жизнь во власть ему. Жас инстинктивно сглотнула, и Эван не смог сдержать стон. Глаза начало покалывать от непонятного ощущения, и в этот момент ей удалось сделать вдох. Ей показалось, будто она с головой окунулась в холодную воду. Все ее эмоции будто материализовались и стали стекаться куда-то в район солнечного сплетения. Она почти реально ощущала, как они текут по ее телу, словно непрошенные гости из какого-нибудь фильма-ужастика. Эван возобновил свои движения, сейчас уже незамысловато и грубо вбиваясь в ее горло, но сейчас ее не волновал ни контроль дыхания, ни собственные чувства и впечатления от происходящего. Она, казалось, ушла на уровень ниже, глубже в саму себя, полностью доверив Эвану свое тело и его существование вне себя. Здесь же оказался целый мир из неосознанных желаний, эмоций, намеков и очевидных ощущений. В нем было легко заблудиться, но она была ведома конкретной целью, а потому искала вполне целенаправленно. И ответ был очевиден. Нужно было лишь полностью абстрагироваться от ненужного, лишнего, путающего. Она счастливо рассмеялась где-то у себя в голове, прослеживая внутренним взором, как разноцветный клубок из ее страхов, потерь, надуманных неудач и недостатков, концентрируется где-то в центре ее естества. Внезапно она очень четко осознала одну мысль: «Это все мне не нужно. Я уже не боюсь…» И с этим осознанием она увидела, как все рассыпается мелким песком, исчезая, растворяясь в пространстве, улетая куда-то во вселенную, и ее, кажется, тоже не стало. Была лишь легкость. И пустота. И тишина.
— Клеман, ты не знаешь, где Жасмин? — Лайла уже в пятый раз набирала ее номер, но безрезультатно.
— Нет, может, забыла телефон дома? — парень заозирался, чтобы получше рассмотреть толпу. До урока оставались считанные минуты.
— Мы об одной и той же Жасмин говорим? Она скорее туфли не наденет, чем телефон забудет…
— Может, опаздывает? Давай дождемся начала занятия…
Но ни на английском, ни на истории Жасмин не появилась. И после звонка Лайлы ей домой Лиз сказала, что Жасмин нет дома. Это было странно. Они уже собрались
трубить тревогу — мама Жасмин плохо себя чувствовала и даже не подошла к телефону, а ее супруга ничего вразумительного не успела сказать и поторопилась к позвавшей ее жене. Но вопрос решила Катя.— А вы Эвану не пробовали позвонить? Он вроде как ее парень… — Фраза звучала язвительно. Но Клем уже научился распознавать некоторые ее интонации.
— Выкладывай, что ты знаешь? — Он внимательно на нее посмотрел, намереваясь, если нужно, вырвать правду под пытками.
— Знаю, что вам нужно позвонить Эвану. Уверена, он все разъяснит. И не надо благодарить. Я пошла, мне еще в магазин нужно успеть.
Катя нежно провела по щеке своего парня пальчиком и ушла, покачивая бедрами. Лайла уже хотела поторопить очарованного такими нехитрыми действиями Клемана, но на глаза ей попалась Джессика. Ссутуленная и какая-то жалкая, она буквально расцвела, когда не увидела Жас среди них.
— Что, ваша сдвинутая решила не заканчивать первую ступень образования? — Вздернутый носик и совершенно бессмысленное движение бровями чуть не заставили Клемана снова излиться гневной тирадой в ее адрес. И тут случилось внезапное:
— Да уймись же ты, Джес. Зачем быть такой сучкой? — Энзо схватил ее за локоть и натурально уволок в сторону. Было совершенно непонятно, с чего он вообще стал на защиту Жасмин, вместо того, чтобы присоединится к ее издевкам, но это произвело неизгладимое впечатление. Такое, что они не успели никому позвонить. Началось очередное занятие.
— Пойдем, Лайла. Я напишу ему. Как думаешь, после занятий не будет слишком поздно идти в этот твой Гранд-че-то-там?
— Скорее, наоборот. Придется еще подождать. Я буду твоей должницей…
— Ты хоть на самих экзаменах появишься? — Голос у девушки был грустным и каким-то отстраненным. — А то ты и в этом году не получишь диплом…
— Милая, на экзаменах буду обязательно! Как штык! Но на занятиях никак не… — Его прервало какое-то объявление.
— Генри, ты в аэропорту?!
— Э… Да… Прости, все решилось буквально сегодня днем. А на уроках не хотелось тебя отвлекать. И… В общем… Я прилечу к пятнице. Обещаю. — Генри звучал просительно-извинительно, как называл это Алекс, но Лайла не сразу смогла ответить. Это был, конечно, удар под дых.
— Ух ты. Ну что ж. Ммм. Счастливо долететь — куда бы ты ни собрался… Ну… Мне пора. Пока. — Пока она не сказала что-нибудь лишнее, лучше было завершить этот разговор. Да и место было совсем не подходящее. Они с Клеманом уже топтались у входа в ресторан, где Каролин отмечала свой день рождения. Взглянув на Клема, она все же вынуждена была объясниться: — Генри улетает куда-то. Его не будет на занятиях. Вот… — И заметив в глазах друга несколько прямо-таки очень неудобных вопросов, быстро добавила: — Как ты думаешь, может, нас пустят на кухню, если мы скажем, что хотим поблагодарить шефа?
Клеман понял ее маневр и закатил глаза:
— Серьезно? А ничего лучше ты не придумала? Так, давай сюда! — И, свернув в переулок, он остановился у мусорных баков. — Тише. — Лайла и слова не успела вымолвить, лишь открыв рот и закрыв его, как рыбка. Увидев, как неприметная дверь открылась, и на улице показался парень возрастом не на много старше них самих, ребята замерли. Кухаренок, наскоро перекурив, зашел обратно, и Клем, тенью выскользнувший из-за баков, успел добежать до двери и придержать ее, пока та не закрылась.
— Да ты просто спецагент! — Лайла восхитилась пронырливости друга и тихонько протиснулась в щель, изображая — очевидно — спецагентшу.
— Угу. Конечно. Иди давай. А я тут покараулю.
Девушка пробралась по недлинному коридору за распашные двери, напоследок оглянулась и убедилась, что за ней никто не идет. Развернувшись, она застыла: у стола стоял мужчина, нарезая овощи и не обращая на нее никакого внимания. Он поднял глаза, и девушка его узнала. Эти глаза она точно ни с чем не перепутает.
— Здравствуйте. Извините, э… — Лайла покраснела и стушевалась. На ум ничего дельного не приходило. Мужчина не отводил от нее озорных глаз. В них плескалась хитринка и едва видимый восторг, слегка приправленный, впрочем, удивлением.
— Не меня ищете, мадемуазель? — низкий бархатный голос резко резонировал с острым взглядом.
— Не вас, шеф. Мне сделали подарок — особый кусочек торта, но я не знаю, кого нужно отблагодарить. Метрдотель сказал, что его приготовили не вы. И не любой другой повар ресторана. Вот я и хотела бы найти, кто же еще вхож на кухню, кроме поваров…