Не верь мне.

– Что вы себе позволяете?!
– слышала я чей-то возмущенный вопль и еще несколько голосов вторили ему, сокрушаясь по поводу произошедшего. Слышались даже смешки, но все голоса сливались для меня в один поток шума. В дверном проеме были видны несколько фигур людей, которые, замерев, что-то обсуждали. Кто-то жестикулировал, кто-то просто стоял истуканом, глядя на разбитое окно, ущерб которого можно было оценить даже с моей зоны видимости.

Внезапно у меня вырвалась усмешка. Да, если оценивать стоимость ущерба, то кому-то одной раздевалкой явно не отделаться.

– Карминский, ваши выходки переходят все границы дозволенного!

– снова возмущенный женский тон, что вопил изначально, дал о себе знать, только уже не было истеричных ноток в голосе женщины. Взглядом я прошарила каждую фигуру в кабинете, что открывалась моему взору, остановившись лишь на одной. В отличие от остальных, этот, что стоял к ней спиной, нервностью не отличался. Не было в его позе напряжения. Наоборот. Даже не видя его лица, было понятно, что человек спокоен. Руки его были засунуты в карманы, а по редко вздымающимся плечам предугадывалось спокойное и выровненное дыхание. И не смотря на стенания и возмущения преподавательницы, он даже не шелохнулся. Темный затылок так же не поворачивался.

Так же, не шевелясь, я наблюдала за темной фигурой. Во мне взыграло любопытство, в желании узнать, что же ответит или сделает провинившийся. Отчасти и хотелось увидеть его лицо. Находясь вдали от стоявшего парня, я уже сделала выводы про себя, что он высокий, а по широким плечам, что он явно не был тощим пареньком. Темные волосы были чуть длинноваты, закрывая уши и в небольшом беспорядке, словно их хозяин постоянно проводил рукой по ним, взрыхляя густую шевелюру. Я даже не слушала, что говорит женщина, но судя по выражению лица, была она просто в бешенстве.

– Миш, пошли, иначе мы опоздаем, - вторглась в мое сознание Мария, тронув за руку. Оторвавшись от созерцания мужской спины, посмотрела на девушку. Она тоже была заинтересована тем, что происходило в этом кабинете, но особо острого любопытства как у меня не испытывала, помня о своих обязанностях. Да и не только мы, но и теперь множество студентов, проходящие мимо, стояли возле нас и вглядывались в разыгравшуюся сцену, которая грозила закончиться либо истерикой преподавателя, либо отчислением стоявшего перед ней объекта.

– И-иду, - пробормотала, выдыхая и все-таки двигаясь с места, следуя за Машей.

Мы опоздали всего на минут пять, но и этого хватило, чтобы удостоиться нахмуренного взгляда преподавателя. Сев на свое привычное место у окна и разгрузив все необходимое, я, раскрыла тетрадь, взяв ручку в руки. На самом деле писать не собиралась, лишь сделать видимость такового, отрешенно уставившись в окошко. В отличие от меня моя соседка-крольчатница уже вовсю строчила что-то в своей тетрадке, полностью вникнув в лекцию. Протяжно вытянув воздух из легких, опустила взгляд в тетрадь, листы которой были пусты, как и мысли в моей голове. Неосознанно начала водить ручкой по листу, выводя разные узоры.

– Красиво, - не знаю, сколько времени я вот так провела, разрисовывая листы, но услышав Машу, остановилась. Посмотрела на результат и поморщилась. Судя по тому, что пустого места на бумаге почти не осталось, то сидела я так всю пару, которая и прошла то незаметно, пока я развлекалась.
– Не знала, что ты рисуешь, - продолжала соседка, чуть перегнувшись через мою руку и разглядывая мои старания.

– Это так, в детстве увлекалась, - буркнула, закрывая тетрадку. Но все же, комплемент, который был высказан с искренностью, был мне приятен.

– Эй, Мишель-вермишель, - внезапно провозгласилось возле моего уха.
– Мне что-нибудь нарисуешь?

Черт, все же не успела я закрыть свои рисунки до того, как этот кретин увидел.

– Могу, фингал на роже, - кивнула ему, злобно скалясь.
– Красивый и яркий, хочешь?
– судя по тому, что все начали собирать свои вещи, то прозвенел звонок, который я к своей оплошности пропустила.

– Это я и сам могу, кому угодно нарисовать, - фыркнул Антон, мысленно к которому я уже подобрала нецензурную рифму. Когда мы вышли из аудитории, я хотела было облегченно вздохнуть оттого, что этот тип отстал, но, увы, он продолжал следовать за мной.
– Слышь, Мишель, а ты точно девчонка?

– Есть сомнения?
– процедила я, вцепившись в свою сумку, что висела на плече.

– Ну, дык, кто тебя знает, на парня больше похожа, - послышался хохот его и его дружков. Ну, подожди, дебилина, увидишь ты меня еще в образе девушки.
– Страшненького такого, с волосами длинными.

Идя рядом со мной, Маша потихоньку начинала хмуриться, в то время как я злиться.

– Ты это, - не отставало это хамло.
– Может титьки покажешь?

Сцепив руки в кулаки и тихо зарычав, остановилась и резко повернулась назад, отчего парень чуть не натолкнулся на меня, не ожидая внезапной остановки.

– Оу, полегче, - хмынул он, поднимая руки вверх.

– Я тебе сейчас дам...

– Ого, я ж только грудь просил показать, - противно хохотнул, оборвав на полуслове.
– А ты так сразу и на, - Снова дружный хохот. Антон ржал громче всех, но смех его прервался, стоило мне схватить его за грудки.

– Не с той связался, ущербный, - рыкнула я, приближая его лицо к своему.
– Оторву кое-что и глазом не моргну. Знаешь, что такие как я делают с такими как ты, говнюк?

– Миш, - встревожено окликнула меня Мария, но я ее не слышала.

– И что же, маленькая жаба?
– скривился Антон в усмешке.

– Едят на завтрак. Слышал о каннибализме?
– обнажила зубы в оскале, понизив звук до шепота.
– Думаешь, козлина, мне ничего не стоит поймать тебя и разделать на части, - еще сильнее натянула его футболку.
– И не я одна такая.

– Ненормальная, - прошипел Мельников, стараясь отцепить мои руки от своей футболки. Я была уверена, что этот парень трус, и мелькнувшее беспокойство в его глазах только утвердило меня в своей догадке. Главное красиво напугать.

– Да, - для эффекта клацнула зубами.
– Не лезь до меня.

С этими словами разжала руки, отпуская воротник одногруппника.

– Сучка, думаешь, напугала?
– чуть погодя злобно проговорил Антон, все так же стоя на месте.