(Не) верный муж

— Все получили, спасибо за скидку, приезжай отдыхать с семьей.

В ответ на его предложение у меня вырывается лишь нервный смех.

— Кстати, дружище, — продолжает Баграт как ни в чем не бывало. — Ты так и не сказал, зачем тебе нужно было видео из моего отеля. Я, конечно, не любопытный, разве что самую малость…

Не знаю почему, но все-таки признаюсь:

— Я встрял, Баграт.

— Во что ты встрял? — тут же настораживается он.

Признаюсь дальше:

— Я переспал в командировке с секретаршей, и она от меня залетела. Вот такие дела.

— Кхм, новость так новость. — Баграт закашливается, потом выдает: — Я знаю, ты честный не в меру, но только не вздумай говорить жене.

У меня вырывается новый нервный смешок, просвещаю приятеля дальше:

— Уже знает.

— О как… Я даже не представляю, что бы мне моя сделала за такое. Наверное, отгрызла бы голову. Ревнивая — жуть.

Мне очень непривычно слышать такое от Баграта, но он недавно женился на русской, так что, наверное, понимает, что к чему.

— Мария даже разговаривать со мной не хочет, собирается подавать на развод. Короче, ситуация — полный звездец. Что делать, не знаю…

— А ты уверен, что секретарша точно беременна? — вдруг спрашивает Баграт.

— Она совала мне справку, — хмыкаю в трубку. — Но пока не видно, маленький срок. Потом, само собой, отправлю ее на ДНК-тест, сказал ей уже.

— Справка, я тебя умоляю, — Баграт почему-то начинает смеяться в трубку. — Пусть она знаешь куда свою справку засунет? Веди ее на анализ ХГЧ!

— Что за анализ? — удивляюсь познаниям Баграта в этом вопросе.

— По крови женщины можно четко определить, беременна ли и какой срок. Это всяко надежней, чем подсунутая тебе под нос справка со словами: «Я беременна, милый». К тому же если у нее срок больше, допустим пара месяцев, ты тоже узнаешь об этом сразу.

Подвисаю, прокручивая новую информацию в голове.

Стала бы Вера врать?

— Баграт, а какой смысл вообще врать про такое? Оно ж потом все равно выяснится…

Друг теперь уже не просто смеется, а откровенно ржет и говорит:

— Я тебя умоляю, не ты первый, не ты последний. Потом девчонка всегда может сказать — упс, выкидыш… А ты уже в середине бракоразводного процесса и общаешься с женой только через адвоката. Оно тебе надо?

Меня передергивает от идеи общаться с Марией исключительно через адвокатов, но все к тому идет. Это безумно меня ранит.

В то же время врать про выкидыш… Вера может быть такой конченой стервой?

— Баграт, врать про потерю ребенка — это днище, — громко возмущаюсь. — Дети — это святое…

— Айк, ты в каком мире живешь? — продолжает веселиться он. — Думаешь, на свете мало долбанутых баб? А, ну да, ты ж у нас воробей не стреляный, всю жизнь с одной женщиной. Так вот знай, мир полон сучек, которые сделают что угодно, лишь бы выйти замуж за упакованного мужчину типа тебя или меня. Поверь, у меня был опыт.

Оно вроде бы и паршиво — понимать, что женщина, оплот домашнего уюта и сердце семьи, даже чисто теоретически может быть на такое способна. Но Баграт прав, черт возьми. Люди вытворяют разное. Мне дико нравится мысль, что Вера в принципе может быть не беременна. Могла соврать мне? Справку подделать не проблема, вообще-то.

— Спасибо, Баграт, сделаю. — Я очень воодушевлен этой идеей.

— Давай, удачи тебе.

Сбрасываю звонок и тут же лезу в интернет читать про анализ ХГЧ. Делается на голодный желудок, результаты за один день, позволяет определить беременность уже с первых недель. То что надо!

Я смотрю на часы — десять утра. Вера уже стопроцентно на работе и наверняка завтракала, так что сегодня не вариант. Но завтра… Лично отвезу ее в клинику, где обслуживается моя семья, доведу до процедурной, и пусть сдает анализ.

Тут же пишу ей: «Завтра утром не завтракай, я заберу тебя из дома, кое-куда свожу».

«Куда?» — интересуется Вера.

Решаю не говорить ей заранее: «Это будет для тебя сюрприз».

После того как пишу Вере про сюрприз, мое настроение хоть немного улучшается. С головой погружаюсь в работу, тем более что ее навалом.

Однако моей сосредоточенности хватает ровно на пятнадцать минут. Потом снова-здорово, беспокойство о семье возвращается с прежней силой. Ведь главного-то я не добился — толком не узнал, как они там.

Марии писать бесполезно. Наведаюсь к ней вечером внаглую, ничего другого не остается. А вдруг не откроет? К тому же что мне делать до самого вечера? Мариноваться в неведении?

Впрочем, есть у меня одна лазейка… Оно вряд ли, конечно, но вдруг сработает?

Снова беру телефон, на этот раз пишу свояченице: «Катерина, поднимись ко мне в кабинет».

Не зря же я в свое время отнесся к ней по-человечески, взял в штат, выделил ей приличный оклад, исправно плачу премии.

Пусть хоть немного поможет или по крайней мере поделится информацией.

Спустя пять минут секретарь докладывает мне по внутренней связи:

— Айк Барсегович, к вам Катерина из бухгалтерии.

— Зови, — тут же прошу.

Попиваю уже успевший остыть кофе, гипнотизирую взглядом закрытую дверь.

Катерина и вправду появляется уже через несколько секунд.

Она убирает хвост назад, улыбается мне дежурной улыбкой, проходит в кабинет.

— Дверь прикрой, — прошу ее.

Она недовольно на меня зыркает, но слушается. Потом проходит к моему столу, интересуется с самым невинным видом:

— Вызывали, Айк Барсегович?

Смотрю на нее в упор. Вот так, значит. Обычно она меня по имени-отчеству не величает, только при других сотрудниках, и то далеко не всегда. Родственница же, и все об этом знают.

— Присядь, надо поговорить, — прошу ее.

Она устраивается напротив и тянет губы в издевательской улыбке:

— Как прикажете, Айк Барсегович.

— Прекращай это, — строго на нее смотрю. — Катя, нормально же общались, зачем устраивать цирк?

— То, что ты с Верой устраиваешь, — цирк, — шипит она. — Я лишь соблюдаю субординацию.

— Я позвал тебя поговорить по-родственному, попросить помощи.

Катерина распахивает глаза, смотрит на меня с недоумением.

— Какого рода помощь тебе нужна? — спрашивает она.