(Не) верю. В любовь

— А ты?

— Мы с Ксю в кинотеатр идём. Другие планы.

— Ты мне скажешь адрес? — я тут же оживляюсь.

— Да. Только будь осторожна.

Если бы я только знала, что мне следует прислушаться к словам брата…

* * *

После уроков я иду на остановку, но меня на полпути ловит Адам.

— Отпусти, — говорю упрямо, хотя у самой на душе кошки скребутся.

Я жалею о каждом слове, которое сказала. Но забрать их назад не позволяет гордость. Потому что я выпалила всё, что кололо душу.

— Алиса, я отвезу тебя домой, — говорит мягко, притягивая меня к себе.

— Я сама добиралась раньше, — шепчу тихо, чувствуя, как в носу щекочет.

— Маленькая, — вдруг ласково-ласково шепчет Адам, целует меня в макушку, — пожалуйста.

И я теряюсь. Я не умею ему противостоять. Поднимаю голову и натыкаюсь на горящий нежностью взгляд. Сглатываю. Снова на меня накатывает стыд за все те слова, что наговорила.

— Прости, я зря всё то сказала.

— Ты сказала правду. Я вёл себя, как урод.

Я тихо выдыхаю, подаюсь вперёд и утыкаюсь лбом в грудь парня.

— Мне нужно попасть на вечеринку, — говорю тихо, боясь реакции Адама.

— Зачем? — кончиками пальцев проводит по задней поверхности шеи.

— Мне необходимо помириться с Мишей.

Молчит. Но продолжает поглаживать шею.

— Я тебя отвезу. Одну не отпущу.

— Не доверяешь? — я запрокидываю голову назад, снова заглядываю в красивое лицо.

— Другим не доверяю. Я знаю, что творится на вечеринках. Я буду приглядывать за тобой.

Я чувствую некую долю разочарования. Я хотела услышать другой ответ. Хотела, чтобы Адам сказал, что мы пойдём на вечеринку, как парень и девушка. Я тут же одёргиваю себя, когда понимаю, как это глупо.

— Хорошо. Спасибо. И ещё раз прости. Мне стыдно за то, что я наговорила. Я не должна была…

— Ты прости. За всё, — склоняется и целует в кончик носа и уголок рта.

Парень увлекает меня к машине. Мы заезжаем домой, едим, переодеваемся и едем на вечеринку. Я оделась в джинсы и просторный свитер, не желая привлекать лишнего внимания. По довольному взгляду Адама поняла, что он одобряет мой выбор. Да и он сам облачился в пуловер и джинсы.

Всю дорогу молодой человек сжимает руль, прерывисто дышит. Я пальцами накрываю его руку, говорю твёрдо:

— Он друг моего детства. Я с ним дружу с детского сада. Когда рядом не было никого, он не давал мне свалиться в пропасть отчаяния. Когда Димка не общался со мной, только Миша была рядом. Всегда готовый протянуть руку помощи.

— Я всё понимаю, — переворачивает ладонь, переплетает наши пальцы.

И, кажется, успокаивается. Адам поднимает наши руки, целует мои пальцы по очереди.

— Смущаешь меня, — шепчу с дрожью в голосе.

— Пытаюсь наверстать то, что упустил, — говорит тихо.

У меня в груди всё сжимается. Молодой человек улыбается, снова целует мои пальчики, трётся щекой о пальцы, чуть покалывая их короткой щетиной.

— Скажи, что завтра, когда я проснусь, всё не будет так как вчера, — говорю тихо.

— Нет, маленькая, — отрицательно качает головой.

Я счастливо улыбаюсь. И молюсь, чтобы так всё и было. Адам заезжает во дворе огромного дома, глушит машину и поворачивается ко мне.

— Адам, я пойду сама, хорошо? — прошу тихо. — Я очень сильно боюсь, что если Миша увидит нас вместе, снова разозлится.

— Если он снова будет тебя оскорблять? — складывает руки на груди.

— Только тебе можно? — вырывается. — Прости…

— Мне тоже нельзя. Иди, я зайду через полчаса после тебя. Только не бери ни у кого ни еду, ни напитки.

— Хорошо, — я хочу податься вперёд, поцеловать Адама в щёку, но не решаюсь.

Смущение слишком одолевает меня. Я покидаю машину и иду в дом. Ищу взглядом Мишу. Светловолосую макушку нахожу не сразу. Друг сидит на диване, держит в руке стакан. Растрёпанный и грустный.

— Привет, — я нерешительно подхожу к молодому человеку, сажусь рядом на диван.

Миша поворачивает ко мне голову, смотрит на меня мутным взглядом.

— Ты что здесь делаешь? — сводит брови вместе и смотрит зло.

— Пришла, чтобы помириться с тобой.

— Жалеть меня пришла? Моя святая и правильная девочка? — говорит ласково, без прежней злости.

— Нет, Мишенька. Не жалеть. Я хочу с тобой поговорить, — отвечаю торопливо. — Объясниться.

— Мелкая, не нужно, — взмахивает рукой. — Жалеть меня не нужно.

— Миш, послушай, прошу тебя, — я тяну руку. — Я клянусь, что я не подозревала о твоих чувствах. Мишенька, милый, ты… — я забираю один из стаканов, который он держит в руках, залпом выпиваю виноградный сок. — Ты очень хороший человек! Добрый, честный, порядочный. Всегда весёлый. Я люблю тебя, честно люблю. Но как брата, как друга, как хорошего человека.

— Я знаю, мелкая, — Миша грустно улыбается. — Я это и так прекрасно знаю.

— Миша, мне так стыдно! И так больно из-за того, что всё сложилось так. Но я не та, кого стоит любить. Я не заслуживаю твоей любви. Тебе стоит, ох, — в голове вдруг начинает звенеть. — Тебе стоит найти кого-то получше. Ту, которая ответить на твои чувства взаимностью. А я уже люблю… Так сильно люблю, — меня почему-то кидает в жар, а мысли начинают плыть.

— Я знаю, мелкая. Ты любишь Адама, а я люблю тебя. Любовный треугольник, — Миша говорит так, будто он пил спиртное. — Полюбить другую… Как? Если я кроме тебя никого не вижу? Моя нежная девочка. Мой ангел… — парень подаётся вперёд, гладит ладонями лицо.

— Миша, мне так жарко. Я не могу, — я начинаю обмахиваться рукой.

Моя грудь начинает ныть, низ живота наливается тяжестью. Чувство в разы сильнее, чем подле Адама, когда он ко мне прикасается. Миша проводит рукой по моему лбу, а с моих губ срывается стон.

— Пойдём наверх, малышка, — вдруг шепчет Миша, поднимается с дивана, подхватывает меня на руки и несёт куда-то.

— Мне так жарко Миша. Так жарко. И всё тянет, — шепчу.

Молодой человек шумно дышит мне в висок, ускоряет шаг и поднимается по лестнице. Заходит в какую-то комнату, захлопывает дверь. Усаживает меня на кровать и нависает сверху.

Я вижу, что явственное возбуждение в районе его паха. В голове мелькает мысль о том, что это всё неправильно. Но она тут же вылетает, стоит новое волне жара охватить меня.