Не вся la vie

На следующий день Лика собралась на шопинг. Мы стояли в вестибюле гостиницы – дети уходили на тренировку.

– Ты когда вернешься? – спросил Саша.

– Скоро, – сказала Лика.

– Ночью, утром, завтра? – закричал Саша.

Лика натужно смеялась.

– Саша, прекрати, я вернусь в девять. Ты поужинаешь, и я вернусь, – говорила она.

– Ты врешь, ты всегда врешь, – закричал Саша и начал молотить кулаками Лику по коленке.

– Вера, ты же говорила, что я его буду оставлять на целый день и забирать только вечером, – устроила скандал Лика, – а я тут как привязанная. Это же лагерь.

– Он еще маленький, – сказала Вера.

– Я на другое рассчитывала. У меня депрессия.

Саша вышел на ужин в маске Человека-Паука. Даже старшие мальчишки онемели и не стали комментировать.

Два дня Лика вставала в семь, провожала сына на кросс, встречала в обед. Один раз даже налила всем суп. Она перестала делать два хвостика и оказалась вполне себе милой женщиной. Вера была счастлива – Лика стала нормальной мамой, Саша уже реагировал на хлопки. Когда все хлопали в ладоши, он тоже хлопал.

– Рано радуешься, – сказала я.

Лика пришла к нам на балкон вечером с накрученной челкой и голым животом.

– Все, я пошла. Саша спит.

– Куда? – спросила Вера.

– На дискотеку. Где тут у вас приличная дискотека?

– Там, где пляж, там клубы, – спокойно сказала Вера. Я думала, она начнет Лику отговаривать. – Есть еще в гостинице ночной клуб. И если вниз по набережной спуститься, там тоже – новый. Крутой какой-то.

– Ну, я пошла? – то ли констатировала, то ли спросила разрешения Лика. Мы все у Веры спрашивали разрешения. «Вера, я успею в туалет сходить?» – спрашивала я. «Ждем две минуты», – строго говорила Вера.

– Идите, – разрешила Вера, – только осторожнее.

– А что? – перепугалась Лика.

– Нет, ничего.

– Нет, скажи.

– Смотрите, что пить будете. И за сумкой приглядывайте.

Лика сделала круглые глаза и ждала продолжения. Вера как ни в чем не бывало продолжала:

– Просто у нас тут клофелин подсыпают. Были случаи.

– И что?

– Отбирают деньги, телефон. Иногда насилуют. А еще поджигают.

– Кого? – Лика уже перепугалась не на шутку.

– Дискотеки. Конкуренция. Была дискотека, и раз – сгорела.

– С людьми?

– Нет вроде бы.

– Что-то уже поздно. Может, мне не ходить? – спросила Лика с надеждой.

– Идите, раз собрались. Зря, что ли, одевались?

– Ой, нет, пойду посмотрю, как там Саша. Что-то он засыпал плохо.

Лику сдуло с балкона.

– Вера, ты что – борец за нравственность? Зачем ты ей всякие ужасы рассказала? – спросила я.

– Она сама решила не ходить, я-то тут при чем? – ответила Вера.

Вася все время дрался с Сашей. Я заставала разгар драки и никак не могла понять, из-за чего они сцепились. Вася молчал и не признавался. Саша тоже. Наконец я услышала начало диалога.

– А у меня дома собака есть, – сказал Саша Васе.

– А у меня нет, – сказал Вася.

– У меня даже две, – сказал Саша.

– А когда мы в Москву вернемся, можно я их посмотрю?

– Нет.

– Почему?

– Ты не знаешь, где я живу.

– А ты мне скажи.

– Ты все равно не сможешь к нам зайти.

– Почему?

– Потому что у нас два охранника, они тебя не пустят.

– Пустят. – Вася начал обижаться.

– Не пустят. Они на воротах стоят и никого не пускают.

– А я их обхитрю и пройду.

– Не обхитришь. Мои собаки на тебя набросятся.

– Нет, собаки не набрасываются. Даже дворовые. У нас у подъезда Боря живет – он большой, и у него нет дома. Но он ни на кого не набрасывается.

– А мои набросятся.

– Тогда я им косточку принесу.

– Они не едят кости. Они только собачий корм едят.

– Нет, все собаки едят кости. Боря очень кости любит.

– А наши не любят.

– Так не бывает.

– Бывает.

Вася, сдерживая слезы, кинулся на Сашу с кулаками. Он не прав, потому что начал первым. Он прав, потому что в такой ситуации я бы тоже в драку полезла.

Даша. Я ее запомнила еще в Москве – тихая красивая девочка с умными серьезными глазами. Я не могла нарадоваться. Не девочка, а подарок. Рассудительная, самостоятельная, уступчивая. Вася с ней тут же подружился. Она не жаловалась, не капризничала. Единственное, что меня удивило, – семилетняя Даша не умела слушать, когда ей читают, не знала ни одной детской книжки и не любила мультики. Она самостоятельно переодевалась, знала, что где у нее лежит, умела считать деньги…

– Девочка развита не по годам, – сказала я Вере.

– Она уже прошла все, что можно, – ответила Вера.

Дашина мама должна была приехать в лагерь через три дня. Не появилась и через пять.

– А где твоя мама? – спросил Вася.

Даша не ответила. Сделала вид, что не слышит.

Все это время за Дашей смотрела или я, или Вера. Помыть, расчесать, уложить спать, постирать. Даша вцеплялась в мою руку и не отпускала. Я уставала и говорила резко: «Даша, иди сама». Даша отпускала руку, глядя на меня серьезными глазами. Я опять брала ее за руку, чувствуя себя виноватой.

В автобусе, когда мы ехали домой, Даша увидела столб и начала танцевать стриптиз. Выгибалась, цеплялась ногой и задирала юбочку. Она сказала, что много раз видела стриптиз.

– Где твоя мама? – опять спросил Вася.

– Не твое дело, – огрызнулась Даша.

Дашина мама появилась через неделю. Странная, подумала я.

Что конкретно делала эта родительница – пила, кололась, нюхала, – Вера не знала. Знала только, что она все время попадает в истории, заканчивающиеся в милиции. При этом у Даши не было ни отца, ни няни. В садик девочка не ходила. Все время с мамой. Даже тогда, когда пьяная мама снесла шлагбаум и врезалась в железные ворота – Даша разбила голову о приборную доску.

– А чем она занимается? – спросила я.

– Не знаю, но денег у нее много, – сказала Вера.

Даша сначала забилась в номере и не выходила к маме. Потом вышла. Даже хотела познакомить ее с Васей. Но мама сказала, что она «вся в пидарасе», и уехала. Сказала, что завтра после экскурсии в ресторане будет детский праздник.

Мы поехали на экскурсию, а потом в ресторан. Стол был роскошный. Детей усадили обедать. Пришла Дашина мама и сказала, что забирает дочь.

– Я есть хочу, со всеми, – тихо сказала Даша.