Не жди меня, мама, хорошего сына

Рита вернулась минут через двадцать, усмиренная и успокоенная.

— Ты еще здесь?

— А что, уходить?

— Не надо…

Она снова села к нему на колени, обвила руками его шею.

— Никогда не проси меня станцевать…

— Не буду.

И снова она позволила уложить себя на лопатки. Он попытался целиком овладеть ею, но не смог.

— Может, ты сначала меня поцелуешь? — досадливо спросила она.

Рита хотела, чтобы он поцеловал ее в губы, но Юрий отлынивал, по каким-то ведомым только ему соображениям.

— Или брезгуешь? — В ее голосе звучало раздражение.

Косыгин уже знал, что сейчас произойдет. И, чтобы удержать ее на месте, накрыл поцелуем ее губы…

— Ничего страшного не произошло, — празднично улыбнулась она. — В лягушку, как видишь, не превратилась…

— Как была царевной, так и осталась, — польстил ей Юрий.

Он уже догадался, что Рита готова уступить ему. Награда была близка, когда тишину взорвала соловьиная трель звонка.

Рита оттолкнула его от себя, вскочила с дивана.

— У него ключ! Одевайся! Быстро!

— У кого у него? — спросил он, сам догадываясь, о ком идет речь.

Косыгин должен был предполагать, что Рита неспроста легла под него; своим телом она могла рыть ему яму. Так и оказалось…

Оружия у него не было, спасаться бегством — нелепо. Поэтому он оделся и сел за стол. Но Рита не успела оправить платье, когда распахнулась входная дверь и в комнату, минуя прихожую, ворвался крепкий, свинцовой плотности мужчина.

— Я так и знал! — взревел он.

— Матвей, ты не так все понял! — заголосила Рита.

Теперь Косыгин точно знал, с кем имеет дело. Но сам Битков еще не имел представления о противнике, поэтому с ходу попытался ударить его. Юрий уклонился, поймал тяжелую руку. Ему пришлось поднапрячься, чтобы захват оказался удачным. Да и сам мужчина здорово помог ему, провалившись при ударе вперед.

Он смог заломить ударную руку за спину. Но затратил на это не только много сил, но и все внимание. А в квартиру вламывался еще один дюжий мужчина. Косыгин смог развернуться к нему лицом, но не успел поставить блок. Сильный удар в челюсть сбил его с ног…

Юрий упал, а виновник его поражения наставил на него пистолет.

— Не надо, он из милиции! — взвизгнула Рита.

— Заткнись! — потирая ушибленную руку, рявкнул на нее Битков.

Но на Косыгина посмотрел усмиренным взглядом.

— Правда из милиции?

— Уголовный розыск, — подтвердил Юрий.

— Заметно. Хваткий ты, паря… — Было видно, что Битков заставил себя улыбнуться. — А что делаешь здесь? Кого ищешь?

— Преступников он ищет. Которые квартиру на первом этаже обворовали, — сообщила Рита. — Помнишь, я тебе рассказывала?

— Рассказывала, — ухмыльнулся Битков. — Но не сказала, что преступники в тебе прячутся.

— Почему во мне?

— Потому что уголовный розыск их в тебе искал…

— Но это неправда!

— Шлюхой была, шлюхой и осталась…

— Может, я поднимусь? — спросил Косыгин.

Он хоть и понимал, что перед ним ломают комедию, но все же неуютно было чувствовать себя под прицелом пистолета.

— Да, конечно! — великодушно позволил Битков.

Он махнул рукой, прогоняя телохранителя. С антипатией глянул на Риту.

— На кухню пошла, пожрать что-нибудь принеси…

Косыгину он показал на стол.

— Садись, выпьем. За знакомство.

— Мы еще не познакомились, — усмехнулся Юрий.

— Так познакомимся. Матвей, фамилия Битков.

— Косыгин. Юра.

— Ты, наверное, слышал обо мне, Юра?

— Еще бы… Зря ты телохранителя отпустил.

— Почему?

— Злой я на тебя. Убить могу.

— Ну и шутки у тебя, Юра, — улыбнулся через силу Битков.

— Шутки. Но правда где-то близко… Ты Комову сказал про хату, где глупый опер преступника оставил…

— Я? Комову?.. Да, кажется, говорил. Так это ты тот глупый опер?

— Нет. Я опер, но не глупый…

— Извини, не хотел обидеть. Я с Гигой ночь в камере провел. Здоровенный лось, а ты его одной левой. И второго, да?

— А у нас, Битков, слабаков не держат.

— Смотри, какой грозный. Прямо как твой начальник.

— Это ты о ком? В Битове у меня три прямых начальника, Круча, Комов и Кулик…

— Все грозные. И крутые…

Рита подала горячую пиццу, Битков откупорил вторую бутылку коньяка, налил себе и Косыгину.

— А ты гуляй, женщина.

Рита спорить не стала и ушла на кухню.

— Я тебе, наверное, кайф обломал? — спросил Битков.

— Не важно.

— Если обломал, извиняться не буду. Это моя женщина…

Косыгина так и подмывало спросить, зачем он тогда ее под него подложил.

— Если она этого хочет, то да, твоя. Если нет, то моя… — с достоинством, но без вызова сказал он.

— Логично. Пусть сама решает… Ты мне скажи, Юра, чего твое начальство на меня ополчилось?

— Почему ополчилось? Просто реагируем на факты. В квартиру Толстухина проник — это раз. Контрабанда — это два. Сафронова на испуг взял — это три. И как взял — это четыре… Подполковник Круча беспорядков на своей территории не потерпит.

— Да я это уже понял. Да и какие беспорядки, Юра? Так, попугал Сафрона. Без мокрого же…

— Значит, твоя работа? — с тихим восторгом рыбака, поймавшего щуку, спросил Косыгин.

— Моя… Но ты все равно ничего не докажешь… Да и не надо ничего доказывать. Раз уж зашел разговор, можешь передать своему начальству, что Матвей Битков целиком и полностью осознал свою вину и впредь никаких беспорядков с его стороны не будет…

— Это хорошо, что ты осознал, — в раздумье проговорил Косыгин.

— Сам знаю, что хорошо, Юра… А с Лешей Сафроновым мы разобрались, никаких к нему претензий нет. В мире дальше жить будем… А насчет контрабанды… Мне, Юра, Вершинину позарез найти нужно и этого, Балабакина…

— Ищем, но пока все мимо.

— И у нас молоко, Юра. Может, объединим усилия, а?

— Это не ко мне.

— А ты Круче своему скажи. Если он не против, пусть приходит ко мне в «Пьедестал», поговорим… Или я к нему приду, но у вас в ментовке скучно…

— В милиции, — поправил Биткова Косыгин.