(не)желанный брак, или Космический приют для хищных растений

— Пять или шесть, — тут же выдал мистер Петер. — Но дальше от нас, ближе к горам...

— Ближе к основной жиле! Я связываюсь с дедом, Петер, ты — со своими. И как погода установится, смотаюсь в город. Смешаю им карты своей физиономией.

— Они наверняка думают, что девочки уже и в живых нет, — кивнул пожилой мужчина.

— Того и гляди, за трупом скоро примчатся. Твари.

— А ничего, — Калеб расплылся в злом оскале. — Мы заявимся первыми. Мне воевать не привыкать.

— Петер, — за спиной подполковника появилась миссис Ненси. Она явно всё слышала и выглядела напуганной. — Мы ведь можем просто улететь...

— Всё не так просто... — замялся он.

— Они не дадут никому улететь, — пробормотала я. — Испугаются, что сболтнём где, поднимем шум. Наоборот, нужно вести себя так, словно мы не понимаем, что к чему. Жаловаться. Трепать им нервы! Не оставлять в покое! Грозить юристами. Исками.

Судами. Всячески делать вид, что про нас помнят. Что мы ещё на виду у министерства. И ждать подмогу. Наверное, те вещи в магазине как раз тех, кто заселялся здесь до нас, — я взглянула на мужчин. — А военные возьмут эту планету под крыло, если узнают о золоте?

— Умная девочка! Сообразительная, — мистер Петер уважительно кивнул. —

Поднимаем все связи и катаемся в город, качая права. Посмотрим, что они будут делать. А о наших находках ни слова.

Соседи отключились. Протянув руку, я взяла камень и положила его на ладонь.

И это то самое легендарное золото?

То, о чём мечтает каждая женщина.

Я никогда раньше его не видела. Слишком ценное, редкое...

Но представляла, сколько стоит этот металл. За астероиды, в которых его находили, шла резня не на шутку. А тут целая планета. Жила!

— Что такого в нём особенного? Это же просто металл?

Калеб усмехнулся и пожал плечами.

Положив самородок, тяжело вздохнула. Нужно успокоиться. С такими мыслями я поднялась и неспешно прогулялась по дому. Чем больше думала об находках, тем страшнее становилось. Перед глазами постоянно возникал мишка с зашитой лапой.

Сколько там было контейнеров? Четыре, пять? Одна семья, две, три...?

Скольких они пустили в расход?

Не верила я, что маленькая хозяйка той игрушки жива.

Что сделали с ними?

Одеяла заражённые? Потоп? Несчастный случай?

Войдя в спальню, остановилась у окна и упёрлась руками в подоконник.

Улететь не дадут. Тут уже кто кого! И мне очень не хотелось быть в числе проигравших. Мой взгляд упал на сумку Калеба.

Интересно, есть ли у него оружие?

Присев, выдернула большой баул из-под кровати. Вещи, пластиковые коробки... Крышка на одном из них приоткрылась, и я заметила взрывчатку. Но сейчас мне было не до неё... Инструменты, аптечка... Добравшись до дна, я нашла то, что искала.

Бластер!

Он удобно лёг в ладонь.

— Не стоит, детка!

Моё запястье несильно сжали. Подошедшего со спины мужа я не услышала.

— Это не игрушки для маленьких девочек.

— Я кто угодно, Калеб, только не маленькая девочка! Если нужно будет — убью и не моргну.

Он легко отобрал бластер и крепко обнял, прижимая к своей груди.

— Тебе страшно, сердечко моё?

— Безумно, — честно призналась, вдыхая его терпкий аромат с нотками мяты. — Я не готова сгинуть здесь.

— Никто тебе не даст умереть, любимая. Они действуют грубо как дилетанты. Не думаю, что банда большая. Ты здесь уже сколько? Эти твари не справились с девочкой! Они видят в наших соседях лишь стариков. Не понимают, с кем связались. Куда им тягаться со мной?

— Ты уверен, что сильнее их?

— Надо будет, Дали, я тут разнесу всё. Поверь, малыш, ради тебя я этот городок и их участок на воздух подниму.

— Как и тех офицеров на корабле? — услышав мой вопрос, он напрягся.

Глава 37

Он молчал, только руки всё крепче сжимали моё тело.

— Ты взорвал офицерский состав станции, — повторила я.

— Откуда ты это узнала? Такие подробности, — в его голосе не осталось мягкости.

— Неважно, — я не стала сдавать соседа. — Просто хочу знать, сможешь ли ты защитить нас также, как своего деда? Сейчас мне нужен настоящий Калеб Мортен, идущий до конца. Я понимаю, ты пытаешься казаться иным, но зачем? Калеб, я влюбилась в того мужчину, что смотрел суровым взглядом с голоэкрана новостного табло. Его отправляли в шахты, на каторжные работы. В того, кто сидел в тесной камере и смущал меня своим обнажённым торсом. И я осознавала, что ты заключённый. И это нисколько меня не смущало. Ни тогда, ни сейчас. Мне не нравится, что эта недосказанность висит между нами.

Осторожно сдвинув в сторону волосы, он прижался губами к моему плечу.

— Калеб?

От этого прикосновения тело пробила дрожь.

Его губы лёгкими словно бабочки поцелуями порхали к шее.

— Ответь, — мой голос дрожал. — Я простая приютская девчонка. Работница месяца мусороперерабатывающего завода. С детства копалась в отходах. Но я не стесняюсь своего прошлого. И не хочу, чтобы твоё висело топором между нами. Просто ответь мне. Идём до конца?

— Я люблю тебя, моя девочка. И клянусь, если будет нужно — убью любого, кто посмеет приблизиться к тебе, — в его голосе появилась странная будоражащая хрипотца.

— И я. Мне не стыдно сознаться себе в том, что я уничтожу любого, кто посмеет замахнуться на родного мне человека. Ты спас свою семью, спаси ещё раз. Прошу тебя.

— Спасу.

Это всё что мне нужно было услышать. Конечно, я не хотела, чтобы дошло до такого ужаса, и буду первая, кто схватит его руку, не позволяя выстрелить. Потому как он нужен мне здесь. Живой и невредимый. И сама мысль, что из-за меня он вернётся в шахты, сводила с ума, но...

Но...

Подняв руки, я обхватила его за шею, зарываясь пальцами в мягкие волосы, собранные в низкий хвост.

— Прости за этот разговор, Калеб. Но он нужен.

— Поверь, я сделаю всё, чтобы они даже не поняли, что им конец.

Прикрыв глаза, я откинулась на его плечо. Несмотря на жуткий страх, мне было так хорошо. Калеб легонько коснулся губами моего виска.

— Ты такая нежная, Дали, хрупкая. Каждый раз, обнимая тебя, боюсь навредить. И всё же, кто рассказал тебе обо мне?

— Это неважно, — повторила я.

— Тринадцать человек, Дали...

— Да и чёрт с ними, — усмехнулась я. — Думаешь, мне их жаль? Что я стану тебя осуждать? Нет, милый. Добропорядочные граждане людьми не торгуют. А бешеному зверью туда и дорога.