Нечисть так уязвима

— Ты рано, — кутаясь в халатик, Настя открыла дверь.

Вся такая взъерошенная, заспанная, еще тёплая ото сна. Рику потребовалось время, чтобы совладать с собой и вернутся к намеченному образу идиота, подавив порыв: сгрести её в охапку, затащить обратно в постель, где для начала, выспаться, крепко прижавшись, слушая дыхание и наслаждаясь теплом её тела. А потом… — Маг незаметно ущипнул себя, приводя в чувства.

— Я завтрак принёс, — выдавил он из себя. Голос звучал хрипло, будто он неделю молчал.

Впрочем, она вроде не заметила его замешательства, махнув рукой в сторону кухни, бросила: «Я сейчас» — и отправилась одеваться.

Её гигантская собака, не спуская взгляда, отправилась следом на кухню.

— Что, контролируешь, чтоб чего не украл? — поинтересовался маг у пса.

Собака уселась в проходе и пристально буравила глазами.

— Странный ты, — на этих словах пёс поднялся и два раз мотнул хвостом. — Такой огромный, чем она тебя кормит?

Пёс громко выдохнул и улёгся на пол.

— Рекс, мешаешь, — Настя перепрыгнула через собаку и оказалась в кухне, принеся с собой запах мыла. — Где обещанный завтрак?

Покончив с едой, они вышли на улицу. Выпнув из квартиры Рекса, оставили кошку наслаждаться одиночеством, тишиной и покоем до вечера.

Машинка всё это время терпеливо ждала, чтобы отвезти на работу, незаконно притулившись одним колесом на газоне и частично перегородив проезд.

— Ну, как? — маг широким хозяйским жестом указал на свою красавицу.

Настя опешила, и некоторое время, молча, смотрела на чудо автопрома.

— Похожа на старую лакированную сумочку моей бабушки: древняя маленькая и нелепая, — наконец высказалась девушка.

Маг хмыкнул, сдерживая улыбку, изобразил обиду.

— Между прочим, она ровесница твоей мамы. Маму же ты старой не считаешь? — Рик подошел к машине и с любовью провёл по крыше рукой. — Не слушай её, красавица, ей просто нужно познакомиться с тобой поближе, прежде чем влюбиться.

— Она ещё, наверное, и дорогая? Кем ты работаешь, если смог позволить себе такую машину? — Настя подошла и заглянула в салон.

Рик решил умолчать о том, как на самом деле ему досталась Феррари.

— Я ещё не совсем понял, кем я работаю, но называется это — коммерческий директор, — Рик открыл дверь и подал руку, помогая девушке сесть. — Случайно так вышло, пока тебя бегал, искал. Всего-то и нужно, уметь убеждать людей. Сама понимаешь для меня это проще простого.

— Ты что пользуешься своими способностями в корыстных целях?! — В голосе девушки сквозило возмущение.

— Почему бы и нет?

— Потому, что это не честно! — выпалила Настя. — Не обязательно использовать свои способности, обманывая и манипулируя людьми, можно ведь помогать им, как, ну, не знаю, врач, психолог.

Рик провернул ключ зажигания, двигатель довольно заурчал.

— Для начала, это суть понятия «работа» — продавать свои умения, что умею, то и продаю. А во-вторых, что ты предлагаешь? Отказаться мне от своей сущности, отбросить всё и начать с нуля, пойти учится на врача, по системе вашего мира, не поздновато ли в двадцать восемь лет?

Девушка недовольно поджала губы, нахмурившись.

— Когда перестанешь дуться и немного подумаешь, ты поймёшь что я прав.

— О, да я уже поняла, что ты всегда и во всём прав, — Настя закрылась под маской холодности и равнодушия.

Жизнь удалась, Рик! Любимая девушка презирает и не понимает, ночью мучают кошмары, лучший друг пропал без вести, сестра бродит неизвестно где под внушением потусторонней твари. Что ж, улыбаемся и идем ко дну.

* * *

За всей этой агонией ожидания я уже и забыла, каким он может быть непробиваемым и беспринципным. Легко ему живётся с этой абсолютной уверенностью в правильности своих поступков. Я тихо скрежетала зубами, злясь, по большей части на себя. Ну, чего мне стоило, похвалить его машину или не портить утро скандалом по поводу моральных принципов, кто я такая, чтобы осуждать. Тем более что на этот раз он действительно прав.

Мы подъехали к офису в полвосьмого, так рано на работу никто не приезжал. Стоянка пустовала. Рик припарковался и, обойдя машину по всем правилам, открыл дверь и помог выйти.

— Спасибо, — примирительно буркнула я и собралась попрощаться до вечера, но маг, поставив машину на сигнализацию, пошёл в сторону офиса.

— Ты куда?

— Я здесь работаю.

Тут, как обухом по голове, до меня дошло. Я вспомнила, как пересказывая мне вчера, всё, что я упустила из жизни любимой компании, подруга Оля из отдела кадров, упомянула о новом коммерческом директоре, неожиданно назначенном лично великим и ужасным собственником всея ООО, Игорем Вениаминовичем Берчатовым. Ожидали новое руководство со дня на день.

— Шикарно, — выдохнула я, и обречённо побрела вслед за новоиспечённым топ-менеджером. Радовало одно, что за два года работы я ни разу, ни с одним коммерческим директором по работе не пересекалась.

— Доброе утро, Роман Константинович, — вытянулся по стойке смирно на проходной охранник. — Вы рано, никого ещё нет из Ваших.

— Привет, Григорий. Вот и посмотрю, как у моих сотрудников обстоят дела с дисциплиной.

Бог ты мой, когда он успел охранников по именам узнать?!

— Откуда ты знаешь, как его зовут? — для начала поинтересовалась я, когда мы удалились от проходной.

— Мысли научился читать.

Я выпучила глаза.

— Без паники, я пошутил. Всего лишь прочёл на его бейджике, — успокоил меня маг. — Отлично у вас служба безопасности работает, меня уже и в лицо, и по имени опознают.

Ах, да теперь об этом.

— Роман?! — я удивлённо вздёрнула бровь. — Константинович?!

— Неплохо звучит, правда? — Маг улыбался довольной мальчишеской улыбкой, его явно это всё забавляло.

— Замечательно, особенно если учесть, что никакого Романа Константиновича я не знаю, так что если случайно увижу его в коридоре, даже здороваться не собираюсь.

— Злюка. Роман Константинович будет крайне удивлен недружелюбием сотрудников технологического отдела, но как-нибудь переживёт, — наклонившись, он быстро чмокнул меня в нос, пока никто не видит и поспешил удалиться к себе на пятый этаж, в отдельный просторный кабинет, оставив меня в растерянности перед дверью моего, который я делила ещё с семью работниками.

Что я за человек слабохарактерный, даже позлиться, как следует, не могу. Стоило ему улыбнуться, и я простила этому гаду всё на свете, оправдав его поступки на год вперёд.