Нечто в воде

Я подошла слишком близко к чему-то опасному. Пока не совсем понимаю, чего нам следует бояться, но чувствую неясную угрозу. Мое сознание будто разрывает изнутри. Всякое в жизни бывает. Могут же нам на голову свалиться ничейные деньги? Кто-то совершил ошибку, так почему бы нам не оставить найденное сокровище себе? Шальные деньги. Они так нам сейчас нужны!

Сегодня на дорогу уходит всего пятьдесят минут. Марк объясняет, что это объясняется приливным течением и дрейфом, однако я его почти не слушаю. Когда мы оказываемся на месте, обнаруживаем, что от бумажного круга не осталось и следа. Ни намека. На многие мили вокруг нет ничего, кроме воды. Если бы Марк не записал тогда координаты, мы ни за что не отыскали бы это место.

С тех пор как Марк предложил погрузиться и поискать следы крушения, я подсознательно жду чего-то ужасного. Мне страшно не хочется найти яхту. Очень, очень не хочется. Но дело не только в этом. Я изо всех сил отталкиваю мысль, что мы можем найти нечто другое. И даже не акул, рыскающих в воде, а кое-что похуже.

Марк чувствует мое напряжение. Одеваемся мы молча, он лишь подбадривает меня взглядом.

По его расчетам, глубина здесь около сорока метров, то есть на два метра больше, чем высота статуи Христа-Искупителя в Рио. Марк не забыл, что я могу погружаться только на двадцать метров, однако видимость сейчас идеальная – мы легко рассмотрим дно, не спускаясь на всю глубину.

Перед тем как войти в воду, Марк вновь предупреждает меня об акулах. Сегодня это неважно. Я смотрю в безоблачное небо, и его слова будто обтекают меня. Я дышу. Стараюсь успокоиться. Нам обоим не по себе, на сей раз не из-за акул.

В воде, когда мы проверяем снаряжение друг друга перед спуском, я замечаю, что дрожу. Марк хватает меня за руку и крепко прижимает ее к груди. Сердце начинает биться ровнее. Высокие волны раскачивают катер. Сегодня ветрено, но муж обещает, что под водой будет спокойно. Когда мы заканчиваем проверку, он вновь берет меня за руку.

– Послушай, Эрин, тебе не обязательно погружаться. Я могу спуститься один. Оставайся на катере, я вернусь минут через пятнадцать. Больше не потребуется, дорогая.

Он заправляет мне за ухо мокрую прядь волос.

– Нет, все нормально. Я в порядке, – улыбаюсь я. – Не бойся, справлюсь. Если не увижу собственными глазами, буду представлять самое худшее.

Я произношу это чужим, неестественным голосом.

Марк кивает, понимая, что, если я уперлась, возражать бесполезно.

Он надевает маску, дает сигнал о погружении и первым уходит под воду. Я надеваю свою – медленно, тщательно, стараясь, чтобы она как можно плотнее прилипла к коже. Сегодня я не имею права на ошибку. Глотаю напоследок чистого свежего воздуха и следую за Марком.

Вода гораздо прозрачнее, чем в прошлый раз. Кристально чистая голубизна. Голубизна в высоком разрешении. Марк ждет меня у самой поверхности, словно застывший кадр из программы о природе: живое существо, зависшее в океанской пустоте. Он дает сигнал к погружению. И мы плывем.

Погружаемся постепенно. Наверху сильное волнение, а здесь, под водой, царит зловещее спокойствие. При взгляде снизу катящиеся волны кажутся отлитыми из металла, особенно когда блестят на солнце. Гигантские листы полированного алюминия.

Все идет хорошо – пока мы не достигаем отметки в десять метров.

Марк резко останавливается и сигналит, чтобы я оставалась на месте. Я замираю.

Что-то не так. Кровь внезапно устремляется по венам с бешеной скоростью. Почему мы остановились? Он что-то увидел? Я стараюсь не двигаться и только шарю взглядом по сторонам. Ничего не понимаю. Надо вернуться на катер? Или все в порядке?

Марк подает сигнал: «Все в порядке».

Да? Тогда в чем дело? Зачем ждать?

Он вновь сигналит: «остановись», а затем «сохраняй спокойствие». Это почти всегда означает что-то плохое.

«Посмотри вниз», – указывает Марк.

О боже!

Божечки… Зачем смотреть вниз? Зачем? Я не хочу. Я не хочу смотреть вниз, Марк. Нет, я не собираюсь этого делать.

Я трясу головой. Марк тянется ко мне и берет за руку.

Новый сигнал: «Все в порядке». Все хорошо, Эрин.

Это подтверждает и его спокойный взгляд.

Я киваю. Ладно. Я это сделаю. Я все могу.

Втягиваю прохладный, химически очищенный воздух и смотрю вниз.

Это прекрасно. Вокруг нас, словно в замедленной съемке, танцуют листы бумаги. Мокрые, красивые, они парят в водяной невесомости. А потом я замечаю в промежутках между бумагами… самолет.

Примерно в тридцати метрах под нами, на дне. Нет, не коммерческий лайнер. Маленький самолетик. Скорее всего, частный. Виден вполне отчетливо. Одно крыло оторвалось и воткнулось в песок. В корпусе виднеется огромная зияющая дыра. А дальше – темнота.

Я выдыхаю, неподвижно зависая в воде. Потом вдыхаю, медленно и спокойно. Смотрю на дверь самолета. Она закрыта. Наглухо. Ох, черт. У меня начинается паника. Она струится по венам, по мышцам, сквозь сердце, зажимая его в тиски. Ах ты ж долбаная хрень. Там люди.

Люк в мозгу распахивается, и меня захлестывает страх. В голове проносятся образы: ряды людей в темноте на глубине, надежно пристегнутых к креслам. Их лица. Разинутые в крике рты. «Прекрати! – командую я себе. – Ничего этого нет. Перестань».

Они там, внизу, я знаю. Они не могли спастись. И даже не попытались. Почему?

Я вдруг осознаю, что перестала дышать. Судорожно втягиваю воздух короткими, быстрыми вдохами, отчаянно цепляясь за жизнь. Твою мать, твою мать, твою мать! Бросаю взгляд вверх. Солнце танцует на серебристой воде. В десяти метрах надо мной. Надо выбираться отсюда. Немедленно.

Я выворачиваюсь из рук Марка, изо всех сил гребу ногами и плыву вверх. Вверх, подальше от самолета. От смерти.

Марк хватает меня за лодыжку и тянет вниз. Мне не вырваться. Он удерживает меня под водой, чтобы я не поднималась слишком быстро и не навредила себе. Знаю, это для моего же блага, но доводы рассудка не действуют. Хочу выбраться из ненавистной воды, сию же минуту.

Восемь метров. Я втягиваю воздух и яростно трепыхаюсь. Вырваться из его хватки. Он поднимается ко мне, ловит мой взгляд, обнимает за плечи – сильный, надежный. Пытается унять мою панику. «Остановись, Эрин», – умоляют его глаза.

Дышать. Марк меня держит. Ничего страшного. Я в безопасности. Дышу и расслабляюсь. Тишина. Покой.

Все нормально. Паника уползает обратно в нору, крышка люка захлопывается. Я не двигаюсь и продолжаю дышать. Показываю жестом: «Окей». Марк удовлетворенно кивает. И ослабляет хватку.

Я успокоилась, вот только спускаться не собираюсь. Ни за что на свете. Сигналю: «Я наверх». Я поднимаюсь. Прежде чем ответить, Марк долго смотрит на меня и тоже сигналит: «Окей». А потом: «Ты – наверх». Решил погружаться один.