Нечто в воде

Мы садимся. Лейла медленно опускает шторы, закрывая окна, выходящие в заднюю комнату. Я успеваю заметить черно-белый монитор системы видеонаблюдения.

Лейла усаживается перед нами.

– Прежде всего, миссис Робертс, что вам принести? Воды со льдом? Что-нибудь сладкое? Чего желаете?

Заговорить получается не сразу: я слишком долго молчала. Прочищаю горло. Накаляю атмосферу. И киваю.

– Спасибо, Лейла. Если можно… – хриплю я.

Я играю роль хорошего копа, по контрасту с Марком – плохим. Бедная миссис Робертс!

– Я бы выпила горячего чая, Лейла. С сахаром, и побольше молока. Если вас не затруднит.

Виновато смотрю на нее, извиняясь, что причинила столько беспокойства.

Лейла, похоже, обрадовалась. У нее появился друг, союзник. И возможность благополучного исхода. Не исключено, что позже она получит хороший отзыв. Письмо с благодарностями. Станет работником месяца. Девушка улыбается.

– Совершенно не затруднит, миссис Робертс. Я сама вам его принесу. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее, я очень скоро вернусь.

Она смотрит на Марка, заручаясь его одобрением, и выскальзывает из зала для ВИП-клиентов обратно в вестибюль. Дверь за ней захлопывается. Я вскакиваю и бросаюсь к мониторам видеонаблюдения в соседней комнате. Марк остается у двери, присматривает. У мониторов я оказываюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лейла заворачивает за угол коридора и направляется в бар. Я сворачиваю окошки на экране компьютера и нахожу архивы. Записи хранятся шестьдесят дней. Стоит ли удалять все? Нет. Только за время нашего пребывания? Нет. За месяц. Я выбираю даты с середины августа по середину сентября и кликаю «удалить». «Уверены, что хотите стереть эти файлы?» – спрашивает меня программа. Еще как! Кликаю еще раз и очищаю корзину. Готово. Так, что дальше? Я щелкаю по свернутым окошкам наблюдения. Лейлы не видно. Сердце колотится в груди. Я возвращаюсь в программу. Просматриваю опции. Вот, настройки. Хранить файлы шестьдесят дней. Меняю на шесть, чтобы замести следы. Если кто-то захочет проверить заархивированные данные, то подумает, что это программный сбой. Никто не просматривает записи видеонаблюдения, если только не ищет что-то конкретное. Я проверяю мониторы. В этой комнате камер нет. Все в порядке. Возвращаю экран в исходное состояние. Лейлы пока нет. Надо еще кое-что сделать. Оглядываю комнату.

– Получилось, Эрин? – нетерпеливо шепчет Марк.

– Да, только нужно кое-что еще…

В противоположном конце комнаты стоит шкаф с бумагами. Я бросаю взгляд на экран. Лейла выходит из бара, в руке у нее чашка с блюдцем. У меня осталось меньше минуты. Бегу через комнату, огибая стулья. Рывком открываю ящик с буквой «Р» и листаю файлы. Робертс. Вот он. Я выхватываю из ящика ксерокопии наших паспортов. Формы с адресами. Каблучки громко цокают по мраморному полу. Черт! Задвигаю ящик, мчусь обратно в комнату и падаю на стул. Сую бумаги за пояс шорт, Марк садится рядом со мной – как раз в тот момент, когда Лейла открывает дверь. Она входит с теплой улыбкой.

– Прошу вас. Чудесный горячий чай.

Она с тревогой смотрит на меня.

Я пытаюсь отдышаться после пробежки. Выгляжу я как перепуганная взмыленная лошадь, то есть в данном случае идеально.

Пошатываясь, поднимаюсь на ноги.

– Лейла, простите, но мне очень нужно воспользоваться туалетом. Где тут ближайший? – тяжело дыша, спрашиваю я.

Она ставит на столик чашку примиряющего чая и тут же отвечает мне понимающей улыбкой. Полагаю, всем нам знакомо это чувство.

– За библиотекой, сразу направо. Мы подождем вас здесь, миссис Робертс, если не возражаете.

Какая милая девушка! Я обязательно оставлю о ней отзыв.

Прижимаю руку к животу и ковыляю в туалет; они с Марком продолжают пикировку по поводу наших воображаемых неприятностей. Молодец, Марк, продолжай в том же духе.

В туалете я провожу добрых десять минут, размачивая бумаги и превращая их в комки. По дороге обратно в бунгало собираюсь разбросать их по разным мусорным корзинам.

19. Ниточки

Среда, 14 сентября

Взбудораженный Марк наконец врывается обратно в номер.

– Готово.

Он падает рядом со мной на диван. Я, утомленная ожиданием, кладу голову ему на плечо. Кажется, он меня простил. Эндорфины стрессовой ситуации – «бей или беги» – залатали брешь в наших отношениях, пробитую моим неудачным соло с айфоном. Мы вновь одна команда. Мистер и миссис Робертс против всего мира.

– Молодец, – выдыхаю я ему в плечо и легонько целую сквозь футболку. – Как все прошло?

На самом деле мне просто хочется услышать его голос, рокочущий в груди. Я уже знаю, что справился он безупречно.

– Спасибо, отлично. Мы с Лейлой теперь лучшие друзья. Она выписала сертификат на две бесплатных ночи в любом отеле «Четыре сезона» по нашему выбору. А я сказал ей, что она делает честь этому отелю и мы обязательно передадим свое мнение управляющему. Девушка страшно обрадовалась.

Марк целует меня в висок.

– Ты тоже прекрасно справилась. Как ты разобралась… с этими видеозаписями… Я никогда тебя такой не видел. Просто не верится, что нам все удалось. Ты еще и документы забрала, да? Я о них даже не подумал. Ты умница. Просто молодец.

Мы избавились от единственных ниточек, указывавших на наше пребывание в отеле. Если кто-то и попытается нас найти, ничего не выйдет. В картотеке теперь нет копий наших паспортов и лондонских адресов. Данные исчезли, как и запись, показывающая, кто сегодня утром пользовался компьютером. Телефон похитили призраки, и нет ни единого способа определить, кто останавливался в нашем номере, кроме… И тут меня осеняет. Я вскидываю глаза на Марка.

– Я забыла о компьютерах! О компьютерной системе отеля. Мы упустили из виду! Они наверняка ввели наши данные в систему, Марк. Не важно, что мы забрали ксерокопии, информация все равно осталась.

Он отводит взгляд и отстраняется. Надо опять туда идти. Черт! Поняв это, Марк поднимается и начинает расхаживать по комнате. Кто-то из нас должен вернуться и стереть те файлы. Черт, обидно! А я-то думала, мы здорово со всем разделались. Умники! Выставили себя напоказ. Указали на себя пальцем тем, кто наверняка придет нас искать. Не найдя наших документов, они увидят нас в базе данных отеля и поймут, что мы пытались замести следы. Если только… Если мы не вернемся туда прямо сейчас и не сотрем свои имена из системы. Кто-то из нас должен это сделать.

Марк вновь смотрит на меня. У него созрело решение. Он должен идти, и теперь уже один. Я не могу вернуться к стойке, поскольку, согласно нашей легенде, лежу в постели едва живая. Назвалась больной – не высовывайся.

Муж медленно шагает по комнате, размышляя. Несколько минут спустя он направляется в ванную и возвращается оттуда, держа в руке сережку с изумрудами – мой подарок на прошлый день рождения.

– Вот, ты потеряла серьгу. А я пойду ее искать, логично?

По прошествии сорока трех минут он возвращается в номер – усталый, но довольный.