Нефертити и фараон. Красавица и чудовище

Тийе сразу оценила выгоду такого решения. Один город – это не Кемет, страна по-прежнему останется в ее руках, а к тому времени, когда она уже устанет, мальчик повзрослеет по-настоящему и выбросит из головы ненужное. Царица поддержала намерение сына выстроить новую столицу. Радости Аменхотепа не было предела, он с увлечением принялся подыскивать место для своего города.

– Неф, это не должен быть никакой из сейчас известных, он будет совсем новый, понимаешь, совсем!

– Где ты возьмешь денег, чтобы его построить?

– Казна Кемет достаточно богата. Кроме того, живущие там будут трудиться и содержать сами себя!

Нефертити смотрела на мужа блестящими глазами и восхищалась им.

– В этом городе будут еще более прекрасные дворцы, чем Малькатта, храмы лучше, чем Храм Миллионов лет, сады роскошней садов Аменхотепа III. И над всем будет сиять Атон! Этот город не будет знать войн и убийств. Только поклонение всемогущему доброму богу, богу света, а не тьмы!

Слушать Аменхотепа так хорошо… В каждом его слове, взгляде, в каждом вздохе была любовь! Он ласков и нежен, прекрасный муж и будет таким же отцом. Нефертити как-то спросила: будет ли он любить ребенка, если родится дочь? Пер-аа удивился:

– Конечно! Хоть десять дочерей, я их всех буду очень любить, как и тебя, мою дорогую Нефертити!

После таких слов Неф больше не боялась ничего, зачем узнавать, кто родится, если муж рад и дочке тоже. Счастьем освещен каждый день, каждая ночь, каждый миг их жизни.

В середине месяца мезор, когда Нил уже начал отступать, пер-аа возвращался из Мемфиса. Аменхотепу не давала покоя мысль найти место, где можно было бы построить свой собственный, ни на какой другой не похожий город. Но где, если по берегу сплошной нитью тянулись деревни и небольшие города? Был еще оазис Фаюм, но забираться вдаль от реки совсем не хотелось, пер-аа нравилась водная гладь, и без Нила как-то неуютно…

Впереди показался небольшой островок посреди реки, а тянувшиеся по восточному берегу скалы вдруг отступили, открыв небольшую долину. Чем ближе подплывала барка к островку, тем сильнее билось сердце Аменхотепа, точно в предчувствии чего-то очень важного. Сам не зная почему, он вдруг приказал замедлить ход, впившись взглядом в картину на берегу.

Скалы словно гигантским луком охватывали полоску плодородной земли и небольшую пустыню за ней. Тетивой у этого лука была сама река. Ни одного дыма, ни одного жилья на берегу! Аменхотеп стоял, взволнованно глядя вдаль, и внутренним взором уже видел будущие храмы, дворцы, сады, широкие улицы, на островке павильоны для отдыха, а там, в скалах, будущие гробницы для упокоения навечно.

Повинуясь поднятой руке фараона, корабль остановился совсем. Причалили к островку, от него на берег тут же отправились несколько человек посмотреть окрестности, прежде чем туда сойдет Владыка Обеих Земель. Фараон немного успокоился, лихорадочное возбуждение от первого впечатления сменилось твердой уверенностью, что он нашел место, о котором мечтал.

Все оказалось именно так, как увиделось сначала, – здесь никто не жил, значит, не было ничьих храмов.

– Это место принадлежит моему небесному отцу – Атону! – объявил фараон, и никто не возражал.

Долго осматривать окрестности Аменхотеп не стал, было ясно, что лучшего не найти. Фараон торопился в Фивы, рассказать двум самым дорогим женщинам о своей удаче.

Большие вытянутые глаза Аменхотепа лихорадочно блестели от возбуждения. Он сжал руку любимой супруги:

– Нефертити, я нашел то, что искал! Тебе должно понравиться.

– Что?

– Между Фивами и Мемфисом есть место, словно нарочно предназначенное для нашего нового города! Там скалы отступают полукругом, освобождая целую долину.

– А кто там живет?

– Никого!

– Совсем-совсем? – Нефертити чуть испугалась.

– Совсем.

– Как же мы будем жить среди пустыни?

– Мы создадим новый прекрасный город, в котором будут большие просторные дворцы и дома, широкие улицы, много садов, цветов, пруды, храмы, открытые солнцу…

Он вдруг замер, словно осененный какой-то необыкновенной мыслью, помолчал, потом с восторгом воскликнул:

– Нефертити, когда я рядом с тобой, мне приходят в голову замечательные идеи. Ты мое вдохновение!

– Что ты придумал? – с удовольствием рассмеялась молодая царица, ей было приятно сознавать, что является вдохновением для такого умного и замечательного человека, как Аменхотеп.

– Храмы Атона не должны иметь крыши!

– Как это?

– Совсем! Чтобы в любой миг Атон мог присутствовать в храме своими лучами.

Нефертити задала вопрос, давно ее мучивший:

– А какими же будут скульптуры бога? Как изобразить Атона?

– Никакими! Атона невозможно изобразить скульптурой, это солнечный диск, на него нельзя смотреть, чтобы не ослепнуть. К чему тогда ставить скульптуры?

Это было непривычно и немного страшно. Сначала Нефертити боялась даже думать о храмах без крыш и без скульптур богов. Но постепенно освоилась с такой мыслью и даже предложила свое:

– У Атона лучики-руки, когда он добрый, он все обнимает своими ладошками…

Аменхотеп даже замер, а потом восхитился снова:

– Верно! Вот таким и будет изображение Атона – диск с солнечными руками, и никаких богов с птичьими или звериными головами. Бог добрый и милостивый.

Нефертити хотелось возразить, что не всегда. Если солнце палит нещадно день за днем, то не выдерживают даже самые крепкие люди, но, подумав, она решила, что это потому, что Атону пока мало поклонялись. Получив положенное количество даров и молитв, Атон станет более милостив к Кемет, и тогда наступит настоящее благоденствие для всей страны.

Желание Владыки Верхнего и Нижнего Египта не просто закон, а закон неукоснительно выполняемый.

Уже на следующий день архитектор фараона Бек размышлял, склонившись над развернутым папирусом. Ему предстояло построить невиданное – посреди пустыни очень быстро должен вырасти не похожий ни на какой другой город.

– Здесь будет стоять самый большой храм, здесь дворец, здесь еще храм…

Но прежде чем начинать строить, следовало вознести молитвы и принести богатые дары Атону, которому Аменхотеп решить посвятить новый город. Для этого фараон снова отправился на так понравившийся ему островок.

Шел шестой год его правления, Аменхотепу уже исполнилось девятнадцать, он был молод, полон сил и надежд на будущее. Рядом не было любимой Нефертити, но это только потому, что царица уже совсем кругленькая.

Вспомнив о супруге, Аменхотеп невольно заулыбался. Ее живот смешно торчит из-под одежды, а походка, как у уточки на берегу. Может, на этот раз будет наследник? Первой была дочь, малышку назвали Меритатон, в честь любимого бога пер-аа. Но если и второй родится тоже дочь, Аменхотеп не очень расстроится, Нефертити сможет родить еще не раз, она маленькая, но очень крепкая и сильная. Такой красивой и ласковой жены нет ни у кого, Неф совсем не рвется к власти, она домашняя, нежная и со всей душой поддерживает все замыслы мужа. Лучшей супруги и желать трудно.