Нефритовый трон

— Чертовски хорошо сказано, если хотите знать мое мнение, — поддержал его Грэнби. — Что за вздор — отдавать одного из лучших драконов в разгар войны и при отнюдь не блестящем положении дел? Разве не должны мы сейчас повернуть домой, Лоуренс?

Капитан только головой покачал: он был полностью согласен, но бессилен что-либо изменить. Отчаянный у Дувра действительно переломил ход войны. Министерство могло сколько угодно отрицать это или сомневаться в важности той победы, но Лоуренс хорошо помнил, в каком безнадежном положении находились они до того, как задул «божественный ветер». Покорная выдача Отчаянного Китаю казалась ему злонамеренной слепотой, и он не верил, что китайцы выполнят хотя бы одно из требований Хэммонда.

— Приказ есть приказ, — только и вымолвил он. Даже если бы Райли и Хэммонд были его единомышленниками, вряд ли министерство сочло бы это достойным поводом для нарушения своих прямых указаний. — Сейчас мистер Кейнс осмотрит тебя, — добавил он, видя, что Отчаянный опять приуныл, — и решит, можно ли тебе полетать немного над сушей.

— У меня правда ничего не болит, — горячо заверил Отчаянный. — Я уверен, что снова могу летать, тем более недалеко.

— Лучше воздержаться еще неделю. И без нытья, — сурово отрезал Кейнс. — Значение имеет не длительность пребывания в воздухе, а усилие при взлете, — ворчливо добавил он, адресуясь к Лоуренсу. — Не думаю, что его мускулы готовы выдержать это.

— Но мне надоело валяться на палубе, — заныл Отчаянный, несмотря на запрет. — Здесь даже повернуться как следует негде.

— Осталась всего одна неделя, а то и меньше. — Лоуренс пожалел, что понапрасну дал ему повод надеяться. — Мистер Кейнс понимает в этом больше нашего, и мы должны его слушаться.

— Почему это больше? — не унимался Отчаянный. — Это ведь мои мускулы, не его.

— В споры с пациентами я не вступаю, — холодно заявил врач. — Если хочешь навредить самому себе и проваляться еще два месяца — лети, будь любезен.

Отчаянный сердито фыркнул, и Лоуренс поспешил отпустить хирурга: Кейнс при всем своем мастерстве тактом не отличался, а дракон, при всем своем врожденном миролюбии, был горько разочарован.

— У меня есть и хорошая новость, — утешил его капитан. — Мистер Поллит оказал нам любезность и привез с берега несколько новых книг. Хочешь, посмотрим?

Отчаянный только буркнул что-то и свесил голову за борт, глядя на вожделенный берег. Лоуренс отправился за книгой, надеясь его отвлечь, — но когда он спустился в каюту, корабль зашатался, и в окна плеснули брызги. Кинувшись спасать намокшие письма, Лоуренс увидел Отчаянного. Тот, с виноватым и одновременно довольным видом, покачивался на воде, словно утка.

Лоуренс заторопился обратно на палубу. Грэнби и Феррис с тревогой смотрели за борт. Лодчонки с гулящими девицами и продающими улов рыбаками, облепившие транспорт, наперегонки неслись к берегу под крики и всплески весел.

— Я не хотел их пугать, — сконфуженно молвил Отчаянный. — Не убегайте, не надо бояться! — Но на лодках и не подумали остановиться. Матросы, недовольные их бегством, смотрели сердито, но Лоуренса больше заботило здоровье Отчаянного.

— Ничего смешнее я в жизни не видел, но вреда, думаю, в этом нет, — сказал снова призванный на палубу Кейнс. — Воздушные мешки удержат его на плаву, а соленая вода для ран не опасна. Ума только не приложу, как его водворить обратно.

Отчаянный нырнул, выскочил на поверхность и заявил:

— Это очень приятно. Вода совсем не холодная. Не хочешь ли искупаться, Лоуренс?

Капитан был не из сильных пловцов и не очень-то стремился выкупаться в доброй миле от берега. Чтобы составить Отчаянному компанию и не дать ему переутомиться после праздных недель на палубе, он взял одну из маленьких шлюпок. Ялик подпрыгивал на волнах, производимых Отчаянным, и черпал воду, но Лоуренс предусмотрительно надел старые бриджи и поношенную рубашку.

Собственное его настроение оставляло желать много лучшего. Аустерлиц был не просто проигранной битвой — он означал крах всей программы, разработанной премьер-министром Питтом, и развал антинаполеоновской коалиции. Армия, которую Британия в состоянии выставить, даже наполовину не сравнится по величине с наполеоновской, и на континент ее переправить не так-то просто. Без австрийцев и русских дела пойдут совсем плохо. Но и со всеми этими заботами на уме он не мог не веселиться, глядя, что вытворяет Отчаянный; в конце концов он поддался на его уговоры и прыгнул в воду. Поплавав немного, он вскарабкался на спину дракона, а тот энергично загребал лапами и толкал ялик носом, будто игрушку.

Закрыв глаза, можно было представить, что они опять в Дувре или на озере Лэгган, что их заботы просты и понятны, что вокруг них друзья, а позади — вся сила Британии. В таком окружении даже недавнюю катастрофу легче перенести. Можно было представить, что «Верность» — просто корабль, каких много, и до родной лужайки недалеко, и не надо иметь дела с разными принцами и политиками. Лоуренс лег на спину, раскинул руки по теплой от солнца чешуе и даже задремал ненадолго.

— Ты обратно-то сможешь забраться? — спросил он, проснувшись.

— Может, подождем на берегу, пока я совсем не поправлюсь? — предложил Отчаянный, изогнув шею назад. — А не то, — у него даже манишка затрепетала от такой превосходной идеи, — перелетим через континент и встретим их на той стороне. Я помню по твоим картам, что в середине Африки нет людей, и никакие французы нас не подстрелят.

— Зато там водится много диких драконов, не говоря уж о других опасных зверях. И можно подцепить какую-нибудь болезнь. Лететь через неисследованные земли всегда рискованно, а в нашей ситуации и вовсе недопустимо.

Отчаянный воспринял критику своего грандиозного замысла с легким вздохом и пообещал, что попытается влезть на корабль. Поиграв еще немного, он подплыл к борту и порядком ошарашил матросов, отдав ялик прямо им в руки. Лоуренс перебрался на палубу по его плечу и устроил совещание с Райли.

— Не отдать ли нам, помимо станового, еще и запасной якорь с правого борта? В виде противовеса? — предложил он. — Кормовые трюмы загружены хорошо, авось выдержим.

— Страшно подумать, Лоуренс, что скажет Адмиралтейство, если я потоплю корабль прямо в гавани среди ясного дня, — закручинился Райли. — Меня повесят за это, и поделом.

— Если возникнет угроза, что корабль опрокинется, Отчаянный просто бросит эту затею. В противном случае нам придется проторчать здесь еще неделю, пока Кейнс не позволит ему летать.

— Я вовсе не собираюсь топить корабль, — негодующе заявил Отчаянный, сунув голову к ним на квартердек. — Я буду соблюдать осторожность.

Райли все еще сомневался, но тем не менее дал согласие. Отчаянный выскочил из воды и вцепился когтями в корпус. «Верность», которую держали два якоря, накренилась в его сторону, но не слишком сильно. Отчаянный пару раз взмахнул крыльями и наполовину вспрыгнул, наполовину вскарабкался на борт.