Негоциант 2. Марланский "Квест"

Приятелю бугая выглядели чуть менее пугающе, но по оснастке и свирепости рож, командиру не уступали. Одеты они были победнее, и цепи из драгоценных металлов на их толстых шеях оказались поскромнее.

С самого начала я попытался оценить ситуацию трезво. Бежать смысла особого не было, так как парни перекрыли пути отступления. Драться я с такой ватагой естественно не мог, и мне не оставалось ничего другого, как договориться. И да, к чему я это? Деньги. Их у меня разуметься не было.

– Господа, спокойствие. – Я примирительно поднял руки вверх. – Я тут по делу. Мне нужно поговорить с ваших атаманов, и предложить ему кое-что, от чего он просто не сможет отказаться.

– С нашим атаманом говорят либо должники, либо родичи. – Оскалился главный громила, продемонстрировав щербатый оскал. – Родичей у атамана нет, а с должниками разговор короток. Так что плати два серебряных и катись на все четыре стороны.

Мой пробный выпад не возымел действие, и показал, что здоровяки не такие уж и дураки, какими выглядят. Срочно требовалось время чтобы выдумать новый план, и потому пришлось вновь импровизировать.

– Не мели Емеля, - я оскалился и грозно захромал к бандиту. – Иди и скажи, что прибыл Сбирский, из Санкт-Петербурга. По делу, важному! – Почему я тогда ляпнул название своего родного города? Переволновался, наверное, однако именно эта оговорка спасла меня от печальных последствий. Едва я закончил произносить свою спонтанную фразу, как громилы изменились лицом, и на их физиономиях появилось какое-то заискивающее выражение. Волшебство пронеслось над нашими головами. Кто-то взмахнул волшебной палочкой и выкрикнул в воздух заклинание, которое чудесным образом преобразило «борзое бычье» в кротких и застенчивых молодых людей, с избытком гормонов и оружия.

– Что же ты сразу не сказал, добрый человек, что ты к атаману. – Расцвёл громила, умильно сложив свои огромные руки. – Не темнил бы, все выложил, а то район у нас беспокойный. Мы бы и встретили, и до дверей проводили.

Повернувшись боком, бандит освободил мне проход и повел мохнатой ручищей.

– Следуйте за мной, уважаемы. – И тут же грубо, резко, почти выплюнув. – Хаим, Али, живо к атаману. Предупредите о госте.

Горообразные помощники все еще неизвестного мне мужика, сорвались с места и понеслись по улице со скоростью пули. От усердия они размахивали руками и естественно не обошлось без аварии. Не знаю уж, кто конкретно, Али ли так отличился, или его коллега Хаим, однако уже через секунду послышался звон разбитой посуды, ругань молодчиков и причитания пострадавшего.

– Вот сорванцы. – На лице бандита появилось почти горделивое выражение. – Так стараться, что просто не щадят себя.

Мне даже показалось что, скупая мужская слеза, от гордости за подчиненных, появилась на поросячьих глазках, однако я решил не заострять на этом внимание.

– Однако забыл представиться. – Велика подхватил меня под локоть и потащил меня вдоль по улице, а оставшийся подручный, поплелся за ним, непонимающе моргая. – Руви. Старший патрульный гильдии убийц. Я тут уже несколько лет и всегда мечтал побывать в вашем городе. Атаман рассказывал, что у вас там просто чудеса творятся. Корабли из железа по воде ходят, и не тонут не капельки. Чудные птицы, кованные небо, рассекают, и под землей такие ходы есть, куда ученые мужи спускаться, чтобы фолианты изучать. Так ли это?

В глазах Руви в тот момент было столько наивности и детского любопытства, что я, признаюсь честно, на секунду даже позабыл что нахожусь в квартале убийц.

– Есть такое. – Я важно вышагивал рядом и надувал щеки для важности, однако в голове моей царил сущий сумбур. Выиграл ли я о того, что случайно обмолвился о Питере, или наоборот влез в еще более глубокую яму, сказать было сложно. Руви улыбался, громила шаркал за нами, и на лице его было вполне миролюбивое выражение, да и местные, сначала решив поглазеть на нас, теперь спешно отводили взгляд и принимались за свои дела, едва я обращал на них внимания. В мгновения ока мой статус из нарушителя и диссидента перерос в нечто вроде старшего евнуха гарема. Все его уважали, однако участь у того была незавидная.

Искренне надеясь на то что евнухом не быть, я шел вровень с Руви, который старательно подстраивался под мой шаг, и заискивающе заглядывая в глаза, уверенно вел к показавшемуся за изгибом улицы небольшому аккуратному особнячку из белого камня.

– Вот сюда господин хороший. – Светился от счастья громила, раздвигая передо мной прохожих. – Извольте вот на эту плитку ступать. Та, на которую вы ножку изволили поставить копытом пошкрябана.

Отворив передо мной калитку, Руви вновь приветливо улыбнулся.

– Вот сюда, вот в эту сторону.

– Постойте, постойте. – Насторожился я. Вели меня не к главному входу, к настежь распахнутым воротинам ведущим в подвал. Рядом с ними скучали те самые добрые молодцы, которых старший бандит ранее отправил к своему начальнику. При нашем появлении бугаи оживились и криво усмехнувшись, приветственно замахали ручищами.

– Куда уж там стоять. – Руви все еще продолжал улыбаться, однако в его поросячьих глазах запрыгали нехорошие искры. – Вот вам милостивый государь и атаман, и Санкт-Петербург с чудесами, и проход за пару серебром.

Мощный толчок в спину пришелся как раз напротив входа в подвал, и я, хватаясь руками за воздух, кубарем вкатился в сырое, дурно пахнущее помещение.

– Посиди пока там, путешественник. – Услышал я сверху довольный голос бандита. – Атаман изволит обедать. Как будет время, он к тебе обязательно заглянет, и потолкуете по душам.

Под довольный хохот подельников Руви захлопнул двери подвала, и я услышал лязг стального засова. Двух мнений быть тут уже просто не могло. Теперь я точно влип.

Урух-Хан и барон преодолели перевал спустя сутки после экспедиции Сбирского, и никем не остановленный, летучий отряд повелителя степи двинулся по свободным землям приморья.

– Жара то какая. – Грецки, раздетый по пояс, к влажности не привык и потому постоянно пил воду, которая тут же выходила у него с потом. – Как тут вообще люди живут? Это же не земля, а баня.

– Привыкнешь барон. – Урук-Хан ехал рядом с Ярошем, и к великому сожалению последнего, чувствовал себя великолепно. – Потерпи еще немного. Вся контрабанда идет через приморье, так что мы почти прибыли. Думаю, и особо блуждать не надо. Мне доносили что в этом деле замешан некий местный атаман, который живет в Жандольере, милом и уютном городишке в пяти часах пути в долине.

– И что ты будешь делать, когда мы его найдем? – Нахмурился Барон. – Не заявишься же к нему и не потребуешь ворота? Он же с них кормиться.

– До поры до времени, это первое. – Хан брякнул золотыми украшениями на груди и принялся загибать унизанные перстнями пальцы. – О панике он думаю и так знает. Более того, культивирует ее, и гребет денежки лопатой. Нахрапом его разуметься взять не выйдет, он тут важная птица, однако билет для себя мы обеспечим.

Хан похлопал ладонью по доверху забитым золотом седельным сумкам.

– От желтого металла еще никто и никогда не отказывался.

Барон пожал плечами и накинул на голову капюшон. Душно было, однако от палящего солнца эта тряпка более или мене спасала.

– Кстати барон, - не успокаивался энергичных Хан, - а вот скажите, как вы дальше жить планируешь.

– То есть? – Напрягся Грецки. – Молча планирую, со всеми удобствами. Вот Дима разрулит с джинами, и все устаканится.

– А если не разрулит? – Хан усмехнулся, показывая зубы голодной акулы. – Ну не успеет в срок, не найдет брелока, или просто шею свернет на крутой тропинке. Что тогда?