Неизбежная могила

Она вдруг стала уверена — не догадалась, не понадеялась, а именно была уверена, — что Страйк только что приехал к слепой зоне возле ограждения по периметру фермы. Эта уверенность была настолько сильна, что заставила ее замереть на месте. Затем она медленно повернулась лицом к Эмили.

— Кто родители Джейкоба?

— Я не знаю... мы не... ты не должна спрашивать о таких вещах.

— Скажи мне, — настаивала Робин.

В тусклом свете Робин едва могла разглядеть белки глаз Эмили. Через несколько секунд Эмили прошептала:

— Луиза и Цзян.

— Лу… — серьезно?

— Да... Цзяну не разрешается вступать в связь с молодыми женщинами. Он ННМ.

— Что это значит?

— Не Наполняющий Мужчина. Некоторым мужчинам не разрешается вступать в связь с женщинами детородного возраста. Сомневаюсь, что кто-то мог подумать, что Луиза все еще способна забеременеть, но... потом появился Джейкоб.

— Что ты имела в виду, когда говорила, что Дайю делала запрещенные вещи на ферме?

— Ничего, — прошептала Эмили, в голосе которой теперь звучала паника. — Забудь… Я...

— Послушай, — сказала Робин (она знала, что Страйк рядом, она была уверена в этом), — ты должна мне.

После нескольких секунд молчания Эмили прошептала:

— Дайю часто сбегала с уроков, вот и все.

— Что она делала, когда убегала?

— Она ходила в лес и в сараи. Я ее спрашивала, и она говорила, что занимается магией с другими людьми, чистыми духом. Иногда она возвращалась со сладостями и маленькими игрушками. Она не говорила, где взяла их, но показывала нам. Она была не такой, как о ней говорят. Она была избалованной. Злой. Бекка тоже все это видела. Но притворяется, что этого не было...

— Почему ты сказала, что Дайю не утонула?

— Я не могу...

— Скажи мне.

— Ты должна идти, — прошептала Эмили. — Цзян ждет тебя.

— Тогда говори быстрее, — сказала Робин. — Почему ты сказала, что Дайю не утонула?

— Потому что... просто... Дайю сказала мне, что собирается уехать с той старшей девочкой и жить с ней. — В голосе Эмили слышалась странная тоска.

— Ты имеешь в виду Шерри Гиттинс?

— Откуда…

— Это была Шерри?

— Да... Я ей завидовала. Мы все очень любили Шерри, она была как... как настоящая... как та, кого называют матерью.

— При чем здесь невидимость?

— Как ты...?

— Расскажи мне.

— Это случилось в ночь перед тем, как они пошли на пляж. Шерри дала нам всем особые напитки, но мне не понравился вкус. Я вылила свой в раковину. Когда все уже спали, я видела, как Шерри помогает Дайю выбраться из окна общежития. Я знала, что она не хочет, чтобы кто-то видел, что она делает, поэтому я притворилась спящей, а потом она легла обратно в постель.

— Она помогла Дайю вылезти в окно, а сама легла спать?

— Да, но она сделала бы все что угодно по желанию Дайю. Из-за Дайю Папа Джей и Мазу могли устроить неприятности людям, если те не делали того, что она хотела.

Снизу донесся крик:

— Ровена?

— Я в туалете, — крикнула Робин. Обернувшись к Эмили, которую она уже не могла разглядеть в темноте, она спросила:

— Скорее, у нас мало времени… Ты рассказывала Кевину о том, что видела? Ответь, пожалуйста.

— Да, — ответила Эмили. — Позже рассказывала. Много лет спустя. Когда я сказала Бекке, что видела, как Шерри помогала Дайю выбраться из окна, она сказала: «Ты этого не видела, ты не могла этого видеть. Если ты не видела Дайю в ее кровати, то это потому, что она умела становиться невидимой». Бекка тоже любила Шерри. Бекка была готова на все ради нее. Когда Шерри ушла, я плакала несколько дней. Это было как потерять… о боже, — запаниковала Эмили.

В коридоре послышались шаги. Дверь открылась, и зажегся свет. В дверном проеме показался Цзян в синем спортивном костюме. Глаза Джейкоба открылись, и он начал хныкать. Нахмурившись, Цзян отвел взгляд от сына.

— Извини, — сказала Робин, обращаясь к Цзяну. — Мне нужно было в туалет, а потом я должна была рассказать Эмили, когда я в последний раз давала ему попить и меняла...

— Не надо подробностей, — огрызнулся Цзян. — Идем.

87

Сильная черта на четвертом месте. Друг придет, и в нем будет правда.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Когда Цзян и Робин вместе спускались по лестнице, он сказал:

— Воняет в этой комнате.

Его глаз мигал сильнее, чем когда-либо.

Робин ничего не ответила. Из-за своей крайней усталости она, казалось, превратилась в комок нервов и отличалась повышенной чувствительностью: точно так же, как она ощутила, что Страйк приблизился к границам фермы, она понимала и то, что чем дольше она находится в фермерском доме, тем хуже для нее.

Когда они спускались по последнему пролету застеленной алым ковром лестницы в холл, Робин услышала взрыв смеха, и из боковой комнаты появился Уэйс с бокалом чего-то похожего на вино. Теперь он был одет в шелковую версию синего спортивного костюма, который носят обычные члены церкви, на ногах у него были дорогие кожаные шлепанцы.

— Артемида! — он улыбнулся, как будто прошлой ночи не было, как будто он не приказывал запереть ее в ящике или не знал, что она уже тридцать шестой час не спит. — Мы снова друзья?

— Да, Папа Джей, — ответила Робин с должным, как она надеялась, смирением.

— Хорошая девочка, — похвалил Уэйс. — Один момент. Жди там.

«О боже, нет».

Робин и Цзян подождали, пока Уэйс войдет в кабинет со стенами цвета морской волны. Робин услышала еще более громкие раскаты смеха.

— Вот и мы, — сказал улыбающийся Уэйс, появляясь снова вместе с Тайо. — Прежде чем ты отдохнешь, Артемида, было бы прекрасным актом раскаяния подтвердить свою приверженность нашей церкви, установив духовную связь с тем, кто может многому тебя научить.

Сердце Робин забилось так быстро, что она подумала, что может потерять сознание. Казалось, в холле не хватало воздуха, чтобы наполнить ее легкие.

— Да, — услышала она свой голос. — Хорошо.

— Папа Джей! — раздался веселый голос, и Ноли Сеймур, пошатываясь, вышла из гостиной, раскрасневшаяся, одетая уже не в спортивный костюм, а в кожаные брюки и обтягивающую белую футболку. — О господи, извините, — хихикнула она, увидев всех собравшихся.

— Тебе не за что извиняться, — Уэйс притянул рукой Ноли к себе. — Мы просто договариваемся о прекрасной духовной связи.