Неизбежность (Дилогия - 2)

появлялся то там, то здесь, отыскивая дорогу. И наткнулся на механизированную бригаду, которой надлежало быть далеко впереди. А она всего в десяти километрах от озера? В чем дело?

Комбриг угрюмо доложил:

– Дороги, обозначенной на карте, в природе не существует.

Перед бригадой сплошные непроходимые пески.

– А где танковая бригада?
– спросил Плиев.

– Чуть впереди. Пробивается...

Плиев про себя чертыхнулся. Успех стодвадцатикилометрового перехода к озеру Арчаган-Нур - и на тебе, снова непроходимые пески. Непроходимые! Делать нечего, и Плиев приказал вытягивать подвижную группу из песков, поворачивать на восток и следовать по направлению к озеру Далай-Нур, ведя непрерывную разведку песков самолетами "У-2": вдруг да обнаружится дорога?

Обнаружится? Не было ни малейшей уверенности, что высланные разведгруппы и передовые части по тропам или бездорожью выйдут на этом направлении к Долошюру. А на каком выйдут? Вскоре был замечен "виллис": буксовал, вырывался из песков, буксовал, опять вырывался. Это был офицер связи, ездивший к танкистам. Плпев, не скрывая нетерпения, спросил:

– Какие новости, майор?

– Новости следующие, товарищ командующий. Южнее озера Далай-Нур местность непроходима, сыпучие барханы.
– Майор развернул планшет с картой, ткнул карандашом.
– Вот тут. правда, есть караванная тропа, она ведет на юг. Я проехал по ней до монастыря Мопгур-Сумэ. Пастухи предупреждали, что долины Луапьхэ мы достигнем не раньше, чем через трое суток.

Плпев сосредоточенно разглядывал карту, прикидывал. Истоки впадающей в Ляодунский залив реки Луаньхэ у Долоннора. По докладам летчиков, на подходе к Долошюру есть улучшенная дорога. Добраться бы до нее!

– Маньчжурские пастухи ошибаются, - сказал Плиев.
– Передовой отряд пойдет этим путем и достигнет Луаньхэ за сутки!

Сказал и подумал: "Реально? Надо сделать, чтобы было реально!" По радио передал приказ командирам частей: развивать наступление вдоль тропы на Далай-Нур, быть готовыми к ночным действиям по овладению Долоннором.

А потом случилось то, что Исса Александрович назвал приключением и что едва не закончилось драматически. Легковые машины Плиева и его офицеров оторвались от штабного автобуса и двух "доджей" с автоматчиками охраны. Выехав на каменистый холм, "виллисы" чуть-чуть не врезались в странную толпу: человек двадцать в длинных халатах, заросшие, чернолицые, взгляд разбойничий, вооружены автоматами и маузерами.

– Хунхузы!
– закричал водитель Плиева.

Самый рослый бандит вскинул автомат, но майор-порученец соскочил с "виллиса" и вырвал у него оружие. Другие хунхузы схватились за маузеры. Однако покуда не стреляли. Напряженные секунды: пятеро против двадцати. Встав на сиденье, Плиев скомандовал:

– Бросай оружие!
– и жестом показал, что надо делать.

Тот же майор-порученец решительно подошел к главарю хунхузов в богатом халате, с кобурой, украшенной перламутром, и вырвал у пего маузер. И тут позади "виллисов" заурчали моторы отставших было "доджей". Спрыгнувшие на ходу автоматчики принялись разоружать хунхузов. Плиев - уже сидя, привалясь к спинке - подумал: "Попер на рожон. Не в бою бы мог полечь, а так, по неосторожности". И громко, пo-командирски приказал:

– Вперед!

Тас-Обо, гобийский поселок в десяток глиняных мазанок, - промежуточный пункт перед броском на Долошюр. Здесь поздним вечером после стокилометрового перехода сосредоточилась передовая механизированная группа. До города оставалось несколько часов марша! Но вновь возникла жгучая проблема: во всех соединениях горючее на исходе. Перед боевыми действиями войска взяли с собой шесть заправок горюче-смазочных материалов. В обычных условиях их хватило бы на полторы тысячи километров. Но проклятая пустыпя Гоби сожрала эти запасы: моторы перегревались, а часть оепзипа, хоть и была в герметической упаковке, испарилась из раскаленных бочек. Видимо, разгерметизировались пз-за той же адовой жары. Подвоз горючего растягивался, базы и склады все больше отдалялись. Никакого парадокса: войска продвигались в три раза быстрее запланированного - и сожгли бензин раньше, чем было предусмотрено. Выход? Единственное, что уже применялось: слить бензин со всех машин и заправить сколько возможно танков. Остальным ждать, когда прибудут дивизионные машины с горючим, а также наливной автобат. П попросить командующего фронтом выслать к середине дня на аэродром в пяти километрах севернее Долошгора самолеты с бензином. Само собой разумелось, что Долоннор будет к этому времени взят.

Конечно, для захвата крупного города нескольких десятков танков и автомашин маловато. По есть союзники - ночь и внезапность. Мотомехчастн первыми ворвутся в Долоннор. А чтобы обеспечить своевременный выход кавалерийских - советских и монгольских - дивизий в район Долошюра, им предстоит за три дня покрыть около трехсот километров. Это потребует крайнего напряжения. И людей и лошадей.

За Плиевым с Запада пришло не предусмотренное уставами звание: генерал-вперед. Оправдывает его и здесь, на Востоке. Вперед, не щадя пи себя, ни других. Было, конечно, жаль усталых, измученных конников. Не меньше было жаль усталых, измученных копей. Какой осетин равнодушен к коню? Еще не научившись как следует ходить, маленький Исса привык к седлу, позже прослыл к родном селе Старый Батако-Юрт лучшим наездником среди сверстников. Когда подрос, добровольно пошел служить в Красную Армию, попал в кавалерийскую школу. И впоследствии вся его воинская служба была связана с кавалерией. В сорок первом, под Москвой, командовал кавалерийской дивизией, ставшей гвардейской, сражался и под Сталинградом, и на юге Украины, и за рубежом - в качестве командующего Когшо-механизировашюй группы. И когда бывало трудновато, лично вел своих конногвардейцев в конную атаку. Теперь тапки потеснили лошадей...

Проверив, как с заправкой танков, Плиев остался доволен: работа шла полным ходом, солдаты возбуждены, радостны - даешь Долоннор! Да, даешь, потому что Долоппор - крупный узел дорог, ворота Большого Хипгапа в направлении к городу Жэхэ и одноименной провинции.

В полночь команда: "По машинам!" - и тапки с десантом автоматчиков, рокоча моторамп, двинулись один за другим. За озером - зыбучие пески, танки сбавили взятую было приличную скорость. Колесные машины буксовали, их вытаскивали тягачами. Потом, верно, путь стал получше: подобие тропы. По ненадолго: опять барханы. До рассвета двигались рывками: то хорошая скорость, то заминка. С рассветом над колонной пролетали "ИЛы". Находившийся при Иссе Александровиче представитель авиационного командования приказал штурмовикам уточнить маршрут на Долоппор. Авиаторы доложили: на маршруте те же барханы, однако на одном участке проложена накатанная дорога, на подступах к городу она доступна даже колесному транспорту. Авиаторы малость недоглядели: накатанная дорога обернулась двумя сборными железобетонными колеями чрезвычайно малой грузоподъемности, так сказать. По и по ним, кроша бетон, загрохотали танки.

Солнце, выкатившееся пз-за Хингана, застало подвижную группу на высотах у Долошюра, - сам город, обнесенный где каменной, где глинобитной стеной с наблюдательными, сторожевыми вышками по углам, лежал в долине. Контуры зданий тонули в тумане. Город спал, не предугадывая, каким будет пробуждение.

На перодпе.м плане - отдельные дома и вышка с аэростатом, понятно: аэродром. За ним - два храма, а там уж и городские кварталы. Тапки начали разворачиваться в боевой порядок, Плиез с комбригом, выдвинувшись, заняли командно-наблюдательный пункт. Прильнув к биноклю, Исса Александрович обшаривал аэродром - первый объект атаки. Безлюдно. П самолетов не видать.

Не останавливаясь, тапки перевалили гребень сопки - и вниз, к аэродрому. Проскочили летное поле. Стреляя с ходу, пошли к казармам. Автоматчики спрыгнули, бросились к диспетчерскому пункту. Из-за казарм японцы открыли сильнейший огонь: пушки, пулеметы, винтовки. Пули засвистели, разрывы зачернелись на поле, некоторые снаряды попадали в тридцатьчетверки, однако пробить броню не могли - лишь скрежет да искры. Танки ближе и ближе к казармам, автоматчики - кучками - еле поспевали за машинами. Неприятельский огонь не утихал. Плиев сказал комбригу:

– Атакуйте стремительней. Фланги, фланги выигрывайте!

– Слушаюсь, товарищ командующий!
– И полковник коротко и властно отдал распоряжение через шлемофон. И тотчас половина танков, развернувшись, устремилась к северо-восточной части Долоннора, другая - в обход справа, с юго-запада.

Там и сям взвились красные ракеты - это автоматчики указывали танкистам расположение огневых точек японцев. В бинокль Плиев видел: вот такая ракета, вся в розовом дыме, упала в ломкую траву, в жилистый кустарник неподалеку от замаскированного ветками орудия. Башня ближайшего танка крутанулась, хобот пушкп качнулся, плеснул огнем. Разрыв - и японское орудие подскочило, перевернулось кверху колесами, расчет разметало. Ракета упала возле пулемета, укрытого за деревом-перестарком в истрескавшейся коре. Опять удар танковой пушки - и пулемет в воздухе, вместе с кусками расщепленного дерева. Танковые пушкп били точно, прицельно, по артиллерийский и ружейпо-пулеметпый огонь не ослабевал: огнслых точек было много.