Неизбежность

— Ну… это честная сделка, — Ксавье коротко кивает и, открыв навигатор на телефоне, вбивает в строку поиска «Отели Детройта».

Уже через пятнадцать минут белый Форд останавливается на парковке вычурного исполинского здания с вертикальной надписью «MGM Grand». Вестибюль вымощен отполированной до блеска плиткой песочного оттенка, по обеим сторонам — длинные кожаные диваны с каретной стяжкой. Воздух буквально пропитан ароматом пафосной роскоши.

Уэнсдэй едва заметно кривит губы в отвращении. Пожалуй, было неразумно доверять выбор отеля человеку, которого она однажды назвала снобом. Уж в этом она однозначно не ошиблась — подтверждение налицо.

— Доброй ночи и добро пожаловать в наш отель. Чем я могу вам помочь? — фальшивая улыбочка сотрудницы сияет даже ярче, чем начищенная плитка под ногами.

— Два номера, — не утруждая себя приветствием, Аддамс кладет на стойку ресепшена паспорт и несколько купюр.

— Еще один паспорт, пожалуйста.

Уэнсдэй оборачивается через плечо.

Ксавье выглядит сконфуженно, и у нее возникают нехорошие подозрения.

— Ты ведь взял паспорт, верно? — в ее интонациях появляются угрожающие нотки, угольные глаза чуть прищуриваются, из-за чего взгляд становится еще пристальнее.

— Ну… Если честно… — он опускает глаза в пол и пожимает плечами. — Вообще-то нет.

— Боюсь, в таком случае я могу предоставить только один номер, — поспешно сообщает сотрудница отеля. — У нас как раз остался великолепный полулюкс с кроватью размера «king-size».

Едва не скрипя зубами от нарастающего раздражения, Уэнсдэй переводит леденящий взгляд в сторону девушки. Однако выдержка той поистине непоколебима — на миловидном лице не дрогнул ни один мускул, даже услужливая улыбочка осталась прежней.

— Нам нужны раздельные кровати, — чеканит Аддамс, сделав особое ударение на предпоследнем слове.

— Конечно. Одну минуту… — она склоняется к компьютеру и принимается барабанить неестественно длинными ногтями по клавиатуре. На это уходит несколько минут. — Боюсь, свободных номеров с раздельными кроватями не осталось.

— Найдём другой отель, — Аддамс решительно отворачивается от ресепшена.

— Простите, боюсь, это будет сложной задачей, — с напускным сожалением сообщает сотрудница. — Завтра в городе чемпионат по бейсболу, люди съехались со всей округи…

— Уэнсдэй… — Ксавье осторожно тянет её за рукав. — Мы ведь вполне можем остановиться в одном номере.

— Только через твой труп, — она сверлит его пронзительным взглядом. Крайняя степень раздражения достигает точки кипения, и голос Аддамс буквально сочится ядом. — Я лучше до конца жизни буду ходить в вещах Энид, чем засну с кем-то в одной кровати.

— Но… Почему? — под её ледяным взором лицо Ксавье становится совсем кислым. Он выглядит настолько уязвленным, как будто она воткнула нож ему в спину. — Я думал, что ты и я… Что мы… Ну что теперь что-то изменится.

— Хм, дай подумать. Может быть, потому, что ты был настолько увлечен поисками презервативов, что даже не додумался взять с собой паспорт?

Она даже не старается понизить голос до шепота, и сотрудница отеля вытягивает шею, с любопытством наблюдая за возникшей перепалкой. На щеках Ксавье вспыхивает румянец — то ли от смущения, то ли от обиды.

— С тобой абсолютно невозможно нормально разговаривать, — зло выплевывает он, скрестив руки на груди. — Ты просто невыносима.

— Ты даже не отрицаешь, значит, я права, — Уэнсдэй победно вскидывает смоляную бровь.

— Знаешь, да! — голос Ксавье неожиданно крепнет, едва не переходя на крик. — Я думал, что между нами что-то есть. Думал, что ты отталкиваешь меня, потому что боишься что-то почувствовать… Похоже, я ошибся. Очевидно, это был твой очередной идиотский эксперимент. Господи, да ты просто использовала меня для секса! Но люди — не твои игрушки, Аддамс. К черту все это… Я сваливаю. Счастливо оставаться наедине со своим долбанным характером.

Он резко разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу из отеля.

Уэнсдэй вдруг замирает, шокированная его бурной тирадой. Она совсем не ожидала подобной реакции… и не хотела такого.

И, кажется, перспектива остаться одной впервые в жизни не приносит никакого удовлетворения.

— Ксавье, подожди, — эти слова срываются с губ против воли. Уэнсдэй даже не успевает подумать, когда неведомые мышечные рефлексы толкают её вперед, и она в несколько шагов догоняет Торпа.

— Что еще?! — он резко оборачивается, уставившись на нее со смесью концентрированной боли и обиды. Совсем как тогда, в мастерской. За минуту до того, как она добровольно уничтожила последние границы между ними.

— Я… Хотела сказать… — Аддамс делает длинные паузы между словами, безуспешно пытаясь сформулировать мысль. Очередное проявление собственной слабости чертовски злит, рациональное мышление приходит в ужас от её действий, но неизвестное чувство внутри отчаянно противится уходу Ксавье. Она на минуту прикрывает глаза, собираясь с духом. — Это не был эксперимент. Я правда этого хотела. И… я ни о чем не жалею.

— Правда? — недоверчиво переспрашивает он, но выражение обиды уже отступает, сменяясь… надеждой? Аддамс не вполне уверена в своей способности верно интерпретировать чужие эмоции.

— Ты не заставишь меня сказать это дважды, — она недовольно морщится, чувствуя себя непривычно неуютно, и опускает голову, разглядывая собственные ботинки.

А через долю секунды ощущает нежное прикосновение к своей щеке. Пальцы Ксавье проводят по бледной скуле, скользят ниже и мягко, но настойчиво ложатся на подбородок, принуждая Аддамс поднять голову.

Она тщательно избегает прямого зрительного контакта.

Он притягивает её ближе, заключая в объятия. Она размышляет несколько секунд, прежде чем позволяет себе сомкнуть руки за его спиной.

Еще один невидимый барьер с треском рассыпается на осколки.

— Ты правда бы уехал? — зачем-то спрашивает Уэнсдэй едва различимым шепотом, уткнувшись лбом в его грудь. Дьявольски приятный аромат парфюма неизбежно вызывает уже знакомый спазм внизу живота.

— Конечно, нет. Я бы никогда тебя не оставил. Я ведь обещал.