Неизданный Федор Сологуб

В настоящей публикации стихотворения расположены согласно хронологическому принципу, за исключением цикла 15 басен 1924–1925 гг., который печатается автономно в целях сохранения художественного целого. Подавляющее число текстов в материалах к собранию датировано. Даты, не проставленные автором, восстановлены с помощью библиографии к стихотворениям, подготовленной Сологубом (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. № 543–544).

Библиография состоит из трех разделов: стихотворения, включенные в собрания сочинений; стихотворения, опубликованные в сборниках и в периодике; ненапечатанные стихотворения. Каждый из разделов представлен рукописной картотекой, карточки расположены в алфавитной последовательности по первой строке. Кроме того, библиография содержит общую, сквозную для всех текстов хронологическую картотеку, с помощью которой, за редким исключением, можно выявить дату написания текста [17] .

17

Два стихотворения: «Царь Содома» и «Умертвили Россию мою…» — без дат помещены в конце подборки.

Стихотворения, написанные после 1918 г., Сологуб, как правило, отмечал двойной датой: по старому и по новому стилю (в скобках). Систематически двойные даты он начал использовать после 1921 г., в связи с чем многие тексты 1918–1921 гг. в материалах к полному собранию стихотворений датированы только по старому стилю, которому Сологуб отдавал предпочтение. В то же время на карточках авторского библиографического указателя в подавляющем большинстве случаев в датировке сделаны дополнения с учетом нового стиля. В настоящей публикации стихотворения, написанные после 1918 г. и датированные Сологубом по старому стилю, печатаются в целях единообразия в соответствии с поздними поправками.

В связи с тем, что все известные библиографические указатели к творчеству Сологуба наиболее ущербны в области лирики, существенной трудностью при составлении настоящей подборки было выявление неопубликованных произведений. Проследить все прижизненные публикации стихотворений поэта в провинциальных и даже в столичных газетах — задача трудноисполнимая. Библиография самого Сологуба не является исчерпывающей, в ней не всегда учитывается факт газетной или зарубежной публикации. В отдельных случаях на библиографической карточке писателем сделаны пометы о передаче стихотворения издателю, например: Гржебину, Ионову [18] — т. е. во «Всемирную литературу», или: в «Алконост» — т. е. С. М. Алянскому [19] ; никаких дополнительных сведений о дальнейшей судьбе переданного текста, как правило, картотека не содержит.

18

Зиновий Исаевич Гржебин (1869–1929) — издатель; в 1922 г. в его издательстве был переиздан сборник «Пламенный круг».

19

Самуил Миронович Алянский (1891–1974) — глава издательства «Алконост».

Кроме того, в авторском указателе встречаются библиографические данные, требующие проверки: вероятно, иногда поэт выносил на карточку сведения о предполагавшейся публикации, которая по каким-то причинам не состоялась.

Таким образом, при сравнительно массивной подборке из ненапечатанных стихотворений следует допустить известную степень риска — абсолютной уверенности в правомерности включения в публикацию всех (и каждого в частности) текстов, вероятно, быть не может. Критерием отбора стихотворений в данном случае служила библиография Сологуба, а также библиографический указатель Г. Пауэр [20] , в котором учтены посмертные публикации стихотворений поэта по 1988 г. включительно.

20

См.: Alphabetisches Gesamtverzeichnis aller bisher erfabten Gedichte F. K. Sologubs // Сологуб Ф. Неизданное и несобранное / Hrsg. von Gabriele Pauer. M"unchen, 1989. S. 185–277.

Тексты воспроизводятся по авторизованной машинописи, по верхнему слою; разночтения и варианты строк или строф в примечаниях не даются, за исключением разночтений в первой строке стихотворения, существенной для библиографических указателей. Орфография текстов приведена в соответствие с современной языковой нормой.

Вступительная статья, публикация и комментарии М. М. Павловой.

Стихотворения

1 [21]

МОЛИТВА ПОКАЯНИЯ Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче. Открой мне двери покаяния, Создатель и Спаситель мой! Душа моя к святому зданию Возносится в храм светлый Твой. Мольбу Ты слышишь о прощении, Спаситель и Создатель мой. Ты милостив, — святым забвением Все язвы грешные покрой. Наставь меня на путь спасения, Невеста неневестная! Прости мой грех, мое падение, Пречистая, пречестная. В грехах прожив все годы лучшие, Грехами душу осквернив, В слезах стою, овца заблудшая, К Твоим ногам главу склонив. И все грехи мои позорные Я вижу пред собой, И низко голова покорная Лежит перед Тобой. Внимай мольбе, Господь немстительный, Меня жестоко не казня: Твоею благостью спасительной Покрой, о Господи, меня. 3 мая 1878

21

Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче. —Первый стих молитвословия из Постной Триоди; поют в храме в подготовительную неделю к Великому посту и затем в течение всего поста.

2

РУСАЛКА Луна скользит меж легких туч, И дремлет серебристый луч Над спящею землею. Русалке любо выплывать И тихо косами играть Над темною рекою. В воде любуяся собой, Поет русалка под луной. Несутся грустно звуки Томления и муки. Поет русалка, смотрит в даль, Кого-то ждет, кого-то жаль, О ком-то все тоскует, Кого-то зачарует. 9 мая 1878

3

Убежать бы в леса, отдохнуть В их широких и вольных чертогах. Где вливался б в усталую грудь Вольный воздух, прозрачен и легок! Не за то не люблю здешний шум, Что не дружен он с миром мечтаний. Не развеять ему тихих дум, Светлых снов и святых упований. Но, чем радостней город шумит, Тем сжимается сердце печальней, Тем пугливее ум мой бежит За мечтою волшебной и дальней, И чем ярче блестит предо мной В дикой мгле образ вечной свободы, Тем страшней для души молодой Моря жизни суровые воды. 3 июня 1878

4

Желанье страстное — сорвать На мне лежащую печать, Печаль и страстное томленье, Удел безрадостный — молчать, Надежда — тяжкого мученья Принять святую благодать. Боязнь жестокого мученья, Тоски холодная игра, К чему-то смутное влеченье, — Вот чем наполнен день с утра. 24 июня 1878

5

ЯР-ХМЕЛЬ Земля покрыта мглой холодной, Обвита снежной пеленой, Бездушной, мертвенной, бесплодной. В лесу не воет волк голодный, И не бежит своей тропой. И леса нет, одна пустыня, Ветров безгласная рабыня. По ней блуждает ветер злой, И мрачно-тихих гор твердыня Его не сдержит пред собой. По всей поверхности унылой Везде и всюду мрак унылый, Повсюду холод гробовой, И спят глубоко в недрах силы, И странный царствует покой. Но Солнцебог прогнал туманы, Оковы холода разбил, И вихри, бури, ураганы Лучами солнца он сразил, И зиму взором победил. Яр-Хмель дохнул, — весна настала, Природа вышла из оков, Вода разбила свой покров, И хлынула и побежала, И залила снега лугов. Земля покрылася цветами, И воздух жизнью задышал, И над зелеными лугами, И над долами, над горами Природы голос прозвучал. Лес вырос днем, и золотые Лучи в нем весело прошли. За днями ночи хмелевые. Тихи, загадочно-немые И нежно-страстные текли. Земля пылает страстью тихой, Любовью чистой и святой, И страстный царствует покой, Забавой не нарушен дикой, Храним живою тишиной. В кустах горячее дыханье. Поет так сладко соловей. Здесь нет тоски и ожиданья, Везде и шепот, и лобзанья, И блеск неведомых очей. Они так скоро пролетели, Часы тех сладостных ночей, В лесу уж листья пожелтели, И птицы вольные не пели, И становилось холодней. Яр-Хмель уж землю покидает, И опечалилась она, И слезы светлые роняет, И Бога тихо упрекает, Пред ним недвижна и бледна. Не плачь, сказал ей бог могучий, — Возьми подарок от меня, Из всех даров природы лучший, И помни бога, дар храня. К тебе, подруге темноокой, Вернусь; лаская и любя, Весною посещу тебя. — И он припал к груди высокой, Ее руками он обвил, И улетел он в путь далекий; Но пробежал огонь глубоко, И грудь земную наводнил. И с той поры огонь сокрытый Всех обитателей живит, И, мощным гением открытый, Природу он животворит, Глаза поэта отверзает, И силу в грудь его вливает. 27 июня 1878

6

На лестнице не видно никого, Бутылку с водкой в рот я опрокинул. Нельзя сломать сургуч, да ничего, Лизнул я пробку, но ее не вынул. Попала только капля на язык, Но эта капля сладкой мне казалась. Я водки не пил, к ней я не привык, Но так была приятна эта шалость. А Дмитриев из рюмки водку пил, Он офицер, и очень любит водку. Вчера, как и всегда, он скромен был, А все ж луженую имеет глотку. 2 июля 1879

7

Обширен русский Пантеон, Богов чужих вмещает он, А наш святой, великий Бог Давно покинул свой чертог. 28 сентября 1879

8

Застенчив я, и потому смешон. Моей неловкости мне часто стыдно. Когда ж в задор бываю вовлечен, То говорю и дерзко, и обидно. Я б никому понравиться не мог, Кто знает, что застенчивость — причина? Молчу, молчу, но слов прорвется ток, И будто бы раскрылася причина. Когда бы я спокойным быть умел, Я говорил бы кротко и учтиво, И правду в комплименты б завертел, И улыбался б вежливо и льстиво. Но не могу, волнует все меня, И долго я в себе таю обиду. Иной подумает: «Вот размазня!» Когда, сконфуженный, я тихо выйду. Всем кажется, — я, как тростник, дрожу, И никуда я в жизни не гожуся, Но я порой внезапно надержу, Или с мальчишками вдруг подеруся. Тогда бранят меня, стыдят, секут, Как будто бы со мной нельзя иначе, Как будто бы березовый лишь прут Мне нужен так, как кнут упрямой кляче. 9 ноября 1879