Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

Огневая система противника, несмотря на неоднократную артиллерийскую подготовку, на большинстве участков оставалась неподавленной, и в момент атаки наших подразделений огневые точки противника продолжали оказывать упорное сопротивление.

Боевой состав большинства дивизий был малочисленный. В первые же дни боя наступающие части не в состоянии были с оставшимся боевым составом преодолеть тактическую глубину обороны противника. Командиры дивизий, имея небольшие резервы, не могли в достаточной степени повлиять на ход боя вводом мощных резервов там, где намечался успех наступающих.

Такое положение приводило к быстрому расходованию резервов армии, к частым перегруппировкам, к вынужденному пополнению боевого состава за счет изъятия людей из тыловых подразделений и частей» [315] .

Конечно, можно сделать определенную скидку и на прочную оборону противника, и на трудные условия местности, и на глубокий снежный покров и т. п. Но главная причина в другом, а именно – в слабом руководстве войсками. Провал Демянской операции сорвал и всю операцию «Полярная звезда», и ее пришлось отменить. Несмотря на это, маршал Г.К. Жуков в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» говорит об «уничтожении противника в районе Демянска», что, конечно же, далеко от истины.

Почему же потерпели неудачу многочисленные попытки войск Северо-Западного фронта уничтожить окруженную в районе Демянска группировку противника, почему ей удалось выйти из-под ударов советских войск? Прежде всего, необходимо признать серьезные ошибки, допущенные командованием Северо-Западного фронта и армий, как при подготовке, так и в ходе операций. Наиболее крупным недочетом явилось то, что ни в одной из операций, проводимых с конца ноября 1942 г. по вторую половину февраля 1943 г., не было создано решающего превосходства над противником в артиллерии, танках, авиации и другой боевой технике на направлениях главных ударов за счет ослабления других, второстепенных участков фронта.

Фронтовое командование переоценивало силы врага, опасалось его активных действий и не решалось пойти на смелую перегруппировку войск. Из общего количества войск, которыми располагал фронт, лишь половина соединений входила в состав наступавших армий, да и эти силы использовались не полностью. Ни в одной из операций не было создано мощной артиллерийской группировки, которая позволила бы быстро и без значительных потерь сокрушить вражескую оборону. Еще хуже было со снарядами, их хватало только на один – два часа боя. Вот почему в период артиллерийской подготовки не столько подавлялась оборона противника, сколько сама она служила сигналом для немецких войск о готовящемся наступлении.

На второстепенных участках фронта противник не сковывался активными действиями советских войск. Вражеское командование имело возможность быстро перегруппировывать на угрожаемые направления необходимые резервы, снимая часть сил, даже дивизии в полном составе, с пассивных участков фронта. При подготовке и проведении операций не использовалась оперативная маскировка, не принимались меры к тому, чтобы ввести противника в заблуждение путем демонстративных действий. Недооценивались ночные действия войск.

Между ударными группами, действовавшими на встречных направлениях, отсутствовало тесное оперативное взаимодействие. Намечавшийся успех в полосе наступления одной группы часто совпадал с затуханием операции на участке действий другой. Разведка всех видов велась слабо. Управление войсками не соответствовало требованиям боя. Штабы нередко отрывались от войск. Задачи войскам ставились по карте. Взаимодействие родов войск на местности не организовывалось. Дивизии бросались в бой неподготовленными, с ходу. Это приводило к тому, что начавшееся наступление или затухало в самом начале, или развивалось слишком медленно.

В результате всех этих серьезных недочетов ни одна операция не увенчалась успехом. «Рамушевский коридор» продолжал оставаться открытым. И когда противник почувствовал нависшую над ним настоящую угрозу, он воспользовался нашими промахами и ускользнул», – справедливо подводит итог боевых действий на демянском выступе П.Г. Кузнецов [316] .

С другой стороны, немецкие исследователи всегда весьма высоко оценивали, и надо признать, что не без основания, действия своих войск в демянском «котле». Уже упоминавшийся здесь П. Карель дал им следующую оценку: «Больше года… продолжались серии ожесточенных боев за девственные леса, за болота и забытые богом деревушки на Валдайской возвышенности, за регион, где берут свои начала Волга, Двина и Днепр – главные реки европейской части России. Шесть немецких пехотных дивизий 2-го корпуса под командованием генерала графа Брокдорфф-Алефельдта противодействовали численно значительно превосходившим их войскам противника, несмотря на то что были отрезаны от основного немецкого фронта, вынуждены полагаться полностью на самих себя и по большей части получали снабжение только по воздуху. Эти дивизии не позволили советским войскам прорваться на юг и на запад и, таким образом, спасли от уничтожения группу армий «Север» [317] .

Завершить рассказ о Демянских операциях хотелось бы словами генерал-майора А.А. Витрука: «Обычно о подвигах люди говорят, пишут и даже прославляют в тех случаях, когда бой завершается успешно, когда выигрывается сражение в целом. Ни того, ни другого в Демянской операции не получилось, и тем не менее о подвигах, героизме, умении воевать воинов Северо-Западного фронта есть что рассказать. О них, смертью героев погибших, и о тех, что остались в живых, следует сказать самое доброе слово Родины. Ведь и в битве за «рамушевский коридор» ковалась Великая Победа над фашистской Германией».

Глава 5 На северном фланге

Несколько обособленными ввиду географического положения, находящимися вне оперативной связи с районами Ленинграда и Демянска, но не менее трудными и важными были боевые действия, которые велись в особых физико-географических и климатических условиях Заполярья. Эти условия создавали большие трудности для войск противоборствующих сторон, во многом определяли характер развернувшихся здесь сражений и боев. Вот как, в частности, оценивал этот театр военных действий воевавший на Крайнем Севере с первого до последнего дня немецкий генерал Г. Хельтер: «Арктика резко отличается от остальных районов мира. Это область разительных контрастов. Применение техники в таких девственных зонах ограничено… Солдат, который там воюет, должен отказаться от всего того, что нельзя тащить на себе через девственный лес, болото и каменистую пустыню по бездорожью. Бездорожье мешает военным действиям, затрудняет проведение операций, оно вынуждает нагружать бойца вещами, которые в любом другом месте перевозят и перетаскивают за него автомашины, упряжные и вьючные животные. Бои на труднопроходимой и необитаемой местности требуют особенно тщательного планирования и подготовки. Здесь нелегко устранить недостатки в организации, вооружении и снаряжении войск…

Борьба и снабжение армии в Арктике осуществлялись в масштабах, которые диктовали особенности театра военных действий. На Крайнем Севере командование вынуждено было использовать людей, пространство и время совсем не так, как учили в школах и академиях, и значительно своеобразнее, чем на других фронтах. Война в Арктике была суровой, как климат этой зоны. В основном судьбу боя решал человек, а не техника» [318] .

В соответствии с планом «Барбаросса» для захвата Кольского полуострова была создана специальная группировка войск. На территории Норвегии и Северной Финляндии развертывалась отдельная немецкая армия «Норвегия» под командованием генерал-полковника Н. Фалькенхорста, подчинявшаяся непосредственно верховному главнокомандованию вооруженных сил Германии (ОКВ). В нее входили 36-й армейский корпус и горнострелковый корпус «Норвегия». Кроме того, в оперативное подчинение командующего армией поступил 3-й финский армейский корпус.

Окончательный вариант плана наступления в Заполярье получил условное наименование «Голубой песец». По этому плану армия должна была нанести внезапные удары по советским войскам на линии советско-финляндской границы, быстро уничтожить их, захватить базу Северного флота Полярное, Кандалакшу и Лоухи, а в последующем овладеть Мурманском и Кольским полуостровом и тем самым прервать северные морские и сухопутные коммуникации, связывавшие Советский Союз с внешним миром.

Наступление армии «Норвегия» должно было развиваться по разобщенным направлениям, вдоль дорог на Мурманск, Кандалакшу и Лоухи, тремя отдельными группировками. На правом фланге армии наносил удар 3-й финский армейский корпус (без 6-й пехотной дивизии) с задачей овладеть рубежом Ухта, Кестеньга и в дальнейшем основными силами наступать на Лоухи до Мурманской железной дороги. 36-й армейский корпус (169-я пехотная дивизия, бригада СС «Север», 324-й пехотный полк 163-й пехотной дивизии, 6-я финская пехотная дивизия) получил задачу ударом вдоль дороги Куолаярви, Алакуртти выйти к Белому морю, овладеть районом Кандалакши и тем самым прервать сухопутную связь Кольского полуострова с остальной частью страны. В дальнейшем основные силы корпуса должны были наступать вдоль Кировской железной дороги на север, во взаимодействии с горнострелковым корпусом уничтожить советские войска, действующие на Кольском полуострове, и захватить Мурманск.