Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

На примере этой дивизии можно понять, какую оборону приходилось прорывать советским войскам. В наиболее трудном положении находился 123-й полк и особенно его 2-й батальон. На направлении его наступления находился так называемый «лес-крепость»: противник сильно укрепил небольшую возвышенность, заросшую лесом и окруженную со всех сторон болотом. Отсюда хорошо простреливалась во все стороны окружающая местность. На подступах к возвышенности немецкие подразделения устроили лесные завалы, проволочные заграждения и минные поля. К началу наступления болото замерзло только местами. Орудия проваливались, и бойцам нередко приходилось тащить их на себе.

На рассвете 29 ноября полк начал штурм «леса-крепости». С фронта ее атаковал 2-й батальон, а подразделения 1-го и 3-го батальонов наступали с флангов. Одновременная атака с трех направлений привела к успеху, и противник начал отход. В это время 125-й гвардейский стрелковый полк дивизии выбил врага из оврага юго-западнее Стрелицы, а 121-й гвардейский стрелковый полк достиг Симонова. Вечером 1 декабря батальоны этого полка стремительно ворвались на окраину Симонова, однако на следующий день противнику удалось сильной контратакой восстановить положение.

Попытки атаковать врага соединения 11-й и 1-й ударной армий предпринимали до 5 декабря. Несмотря на то что войска фронта почти год вели бои, по сути, на одной и той же местности, ошибки повторялись одни и те же. Главное в том, что многие соединения и части продолжали бросаться в бой практически без подготовки. Так, в конце ноября 23-я стрелковая дивизия полковника П.Г. Кузнецова была передана из 34-й в 11-ю армию, которой теперь командовал П.А. Курочкин. Она получила задачу прорвать оборону противника на северном фасе «рамушевского коридора» и выйти на берег р. Пола на участке Росино, Малое Степаново. При этом времени на подготовку наступления дивизия практически не получила. Вот что пишет об этом П.Г. Кузнецов: «Никто из нас, ни я, ни командиры полков, на этом направлении никогда не были и с условиями не знакомы. Времени совсем мало. До исходного положения ближайшему Новгородскому полку надо пройти пятнадцать километров. Это займет не менее четырех часов ночного марша… По лесу и болоту придется идти четыре километра, дорог там по карте не видно… Почему нам сообщают задачу перед самым ее выполнением, вопреки уставным требованиям, и реальность ее решения сразу же ставится под угрозу? Почему здесь всегда такая спешка?» [304]

Всю ночь двигались войска через поляну у Свинороя и скрывались в лесу. Только к утру усталые и измученные люди пробились через лес, преодолели болото, вышли сами и вывезли вооружение на опушку севернее Сорокина. К рассвету испортилась погода. Крупными хлопьями повалил снег, подул ветер, поднялась поземка. Командиры полков ничего не знали о противнике, а обнаружить его мешала непогода. Снег слепил глаза и заволакивал плотной пеленой все, что находилось далее двухсот метров. Но задачу никто не отменял, и после совещания у командира дивизии было принято решение атаковать противника.

Один стрелковый батальон Новгородского стрелкового полка был посажен на танки в качестве десанта, а два других, развернувшись в боевой порядок, последовали уступом во втором эшелоне. В первый же день боя, 30 ноября, вступил в бой и Казанский полк. К вечеру непогода разбушевалась еще сильнее, но бой не затихал. Стрелковые подразделения полков, действуя совместно с танкистами, разгромили крупный опорный пункт врага к востоку от Росина. К исходу дня их командиры доложили, что они овладели Малым Степановом. В бою были захвачены около 150 пленных, 25 орудий и 2 танка. Но в следующие два дня, когда внезапность была уже утрачена, сделать что-либо существенное не удалось. Полки стали закрепляться на достигнутых рубежах. «Командование требовало и от нас развития успеха. Но танки ушли, снаряды мы израсходовали, а одна пехота собственными силами ничего сделать не могла», – подводит неутешительный итог этих боев П.Г. Кузнецов [305] .

Всего же за время наступления удалось оттеснить противника лишь на двух участках: на севере – на глубину 7 км и на юге – на глубину около 2 км. Положение других армий не изменилось. Правда, в ходе операции удалось разгромить до шести немецких пехотных полков, взять 180 пленных и совсем незначительные трофеи. В целом операция завершилась очередным провалом: войска так и не выполнили поставленных перед ними задач. Докладывая о результатах операции в Ставку, маршал Тимошенко вынужден был повторить давно известные истины: «Последние бои показали, что все демянское кольцо представляет из себя сплошную площадь укреплений, каждый метр которой приходится брать с боем. Наши потери за этот период составили: убитых – 2417 человек, раненых 7523 человека, пропало без вести – 244 человека» [306] . Нетрудно подсчитать, что каждый километр продвижения вперед обошелся в среднем в 1130 человек, выбывших из строя.

Несмотря на это, командующий войсками фронта решился еще на одну операцию, для проведения которой просил Ставку дополнительно усилить фронт пятью стрелковыми дивизиями, четырьмя стрелковыми бригадами и тремя танковыми полками, а также выделить до 15 тыс. человек пополнения и боеприпасы. Операция намечалась на 20 декабря, но из-за неблагоприятных метеоусловий была отложена на трое суток. Предполагалось провести ее в течение восьми дней. На этот раз удары наносились по центру «рамушевского коридора» силами 11-й армии с севера и 1-й ударной – с юга. В ударную группировку 11-й армии входили пять стрелковых дивизий и четыре стрелковые бригады. Кроме того, армия должна была тремя своими дивизиями наносить вспомогательный удар. Группировка 1-й ударной армии включала три стрелковые дивизии и две стрелковые бригады. Остальным армиям ставилась задача сковывать силы противостоявшего противника.

Наступление Северо-Западного фронта началось утром 23 декабря после артиллерийской подготовки. На севере ее продолжительность составила 1 час 20 минут, на юге – 2 часа. Но так как плотность огня была невысокой, подавить оборону врага опять не удалось. Войска фронта, встретив упорное сопротивление, продвинулись незначительно. Средний темп наступления был низким – 1 км за двое-трое суток. За 20 суток, до 13 января 1943 г., удалось вклиниться в оборону врага всего на 6–7 км. Причины неудач – вновь на поверхности. Слово П.Г. Кузнецову: «Главный удар армия наносила в пяти-шести километрах левее нас, на том самом месте, где мы действовали прошлой зимой. Продолжались эти бои двадцать дней. Начались в конце декабря сорок второго года и заняли почти всю первую половину января сорок третьего года. Проходили они и на этот раз недостаточно организованно, с низкой материальной обеспеченностью, рывками, нервно» [307] .

Примерно так же складывались бои и на южном фасе «рамушевского коридора», где вели наступление соединения 1-й ударной армии. Здесь для увеличения силы первоначального удара в первый эшелон была выдвинута 177-я отдельная танковая бригада. Ей ставилась задача овладеть деревней Цемена, являвшейся ключевым пунктом обороны противника. Действия этой танковой бригады являются характерными в целом для применения танков на Северо-Западном фронте. Вот что пишет об этом бое в своих воспоминаниях генерал-майор А.А. Витрук: «Вся мощь огня из танков и стрелкового оружия обрушилась на гитлеровцев. Не жалел огня и противник. Все, чем только он располагал на переднем крае и в глубине, было использовано против наших атакующих частей.

Следует сказать, что оборонительные позиции врага в тактическом отношении обладали рядом преимуществ. Они позволяли противнику кратчайшим путем быстро маневрировать своими силами. Врагу нетрудно было определить, что именно на этом направлении, где действуют танки, наносится главный удар. Сюда-то и были сосредоточены его главные силы пехоты, артиллерии и авиации.

До поздней ночи шел ожесточенный бой. Наши танкисты и автоматчики дрались мужественно и героически и добились некоторого тактического успеха. Однако в целом задача по овладению сильно укрепленной деревней Цемена не была выполнена».

Обстановка была чрезвычайно напряженной. Стрелковые подразделения понесли большие потери, в танковой бригаде осталось не более 15 танков. В такой обстановке командир и комиссар бригады приняли решение возглавить атаку лично.

Наступило утро 1 января 1943 г. Прежде чем развернуться в боевой порядок, танки должны были подойти по единственной лесной дороге к р. Цемена и форсировать ее. Условия местности не позволяли совершить какой-либо маневр, свернуть с дороги, и даже обогнать впереди идущий танк было невозможно. Лесная дорога, по которой они двигались, находилась под непрерывным огнем. Особенно интенсивный огонь велся по району форсирования реки. Три из пяти наведенных переправ были разрушены артиллерийским огнем противника.