Неизвестный Юлиан Семенов. Умру я ненадолго...

Опустив бинокль, Билл Нимз сказал полицейским, окружавшим его в одной из квартир, откуда велось наблюдение:

— Шофера взять живым... Главное — нейтрализовать всех ма фиози... Я поеду принять душ и перекусить, все по местам, джентль мены...

...Реб Мовше играл на рояле пронзительно-грустный вальс-бостон, а Дин и Ольга молча стояли посреди маленького зала синагоги; Дин был бледен, под глазами мешки, лицо — желтоватое, потому что оно сейчас стало сплошь веснушчатым из-за нездоровой бледности.

— Слушай меня очень внимательно, Ольга, — тихо говорил он ей, — слушай и принимай решение... Мой босс и твой босс решили вывести тебя из игры... А через пять часов решится все, понимаешь? Если ты согласишься ослушаться их — пойдешь на риск... На смертельный риск...

— Зачем я тебе нужна там?

— Заложник — самая верная форма страховки. Они таскают его с собой повсюду. А ты будешь постоянно в поле моего слуха...

— Как это?

— Объясню, когда примешь решение.

— Я сделаю, как ты просишь... Но если я останусь жива здесь, с меня снимут голову там, в Москве...

— Если ты не придешь в офис, — словно бы не слыша ее, говорил Дин, — они могут отменить продажу товара в Вилмори. Они могут вообще исчезнуть, потому что взяли хороший куш у Роу... Они знают, что мы следим за ними, мы позволили им узнать это... Если они увидят тебя в офисе, они пригласят тебя с собой — тарифы и прочая ерунда... И поедут передавать товар тому, кого мы не знаем, понимаешь, курносая?

— Понимаю, веснушка.

— Я должен перед тобой извиниться...

— За что?

— Тот воришка в автобусе... Ну, помнишь... Это мой парень... Я решил проверить тебя на реакцию...

— Вернешь колготки... Я тогда порвала такие красивые колготки...

Дин обнял ее и начал медленно, на месте, вальсировать в такт музыки Мовше:

— Ты очень хорошо танцуешь...

— Ты тоже.

— Я учился в школе танцев... А потом ходил к психиатру, — очень смущался приглашать девушек... Ты волевая, сильная, а танцуешь, как пушинка... Как-то неуловимо податливо... Если сегодня все пройдет, как надо, — поужинаем вместе?

— Поужинаем.

— Я прекрасно делаю яблочный пирог.

— Кто научил?

— Сам... Мама умерла, когда мне было три года... Я всему учился сам...

Отец уехал в Индию...

— Бедненький... Это наверное так ужасно — жить без мамы...

— Знаешь только то, что ощущал... Я ж не ощущал, каково жить с мамой...

— Ты один?

— Да... Курносая, все... время... Ты будешь заложником-звоночком, маяком. — Дин достал из кармана маленькую коробочку. — Французская губная помада — сунь это в карман... Там твой зуммер... Я предполагаю всяческие неожиданности... В отличие от моего босса... Я найду тебя по этому зуммеру, куда бы тебя ни везли... Вся моя служба и я, понимаешь?

И — поцеловал ее в курносый нос...

...Ричард увидел Ольгу в офисе, потрепал по щеке:

— Что так рано?

— Боялась опоздать, ночью увезли на окраину, черте куда, джаз в синагоге...

— А что? — Ричард улыбнулся. — В этом есть своя изюминка... Едем со мной... Надо получить груз, таможня, черт их разберет с их бюрократией... Поможешь в случае чего...

— А кто развезет корреспонденции?

— Напиши записку Биллу, а я поставлю начальственную закорючку...

...Товар в пакгаузе номер 2 погрузили на трак без задержки. Ганс сел рядом с шофером — тем самым «воришкой из автобуса» — и, разминая шею, коротко бросил:

— На склад Вилмор, братишка...

— Есть, сэр...

— Какой я «сэр»? Такой же работяга, как ты: скажут отвезти — отвезу, погрузить — погружу... Черт, сигарет не купил... Остановись около какого киоска, а?

— У меня есть, кури...

— Нет, я островные не смолю... Только «житан», черный табак, им и накуриваюсь...

Он выскочил из трака, подошел к киоску, купил три пачки, рассовал по карманам и, легко вскочив в кабину, выбросил вперед ногу, ударив ботинком икру «воришки»; тот обвалился на руль.

Ганс вытащил из ботинка иголку, выбросил ее в окно, перетянул мертвого парня на свое место, сел за руль и дал газу; завернув в переулок, проехал через двор, чуть притормозил; кто-то распахнул дверь и стремительно вытащил мертвое тело.

Ганс ехал аккуратно, тщательно соблюдая правила, чтобы ненароком не остановила полиция; достал плоский «воки-токи», спросил по-немецки:

— Ну?

— Подъезды блокируют.

— Хорошо. Где босс?

— Едет на встречу с партнером. Ты там должен быть через семнадцать минут. Ворота открыты. Возле них стоит шеф склада, он махнет рукой...

Звенит в машине Дина звоночек — сигнал от Ольги... Он медленно едет следом за этим сигналом по улицам...

К складу Вилмор подъехали два роскошных лимузина, шоферы в форме распахнули двери, из машин вышли респектабельные господа с «дипломатами», скрылись в складе, зашли в пакгауз, немедленно разделились и, отбросив крышку люка, что вел к водоснабжению, спустились вниз, в подземную канализацию города.

Ганс свернул в узкую улицу, что вела к складу Вилмор; Грэйв сидел в траке, который запирал поворот на улицу, что вела направо, другой агент — в том, что шла налево; путь для трака Ганса только один — в склад Вилмор. Ганс нажал на газ, разнес ворота склада Вилмор, пронесся по территории, прорвал забор и швырнул в окно две гранаты позади себя.