Некрасавец и Нечудовище

Мальчуган пересчитывал булочки и испугался, когда заметил, что на него во все глаза пялится Гарри.

– Чего тебе?
– сердито спросил он, машинально заслоняя булки спиной.
– Ну, чего надо?

– А вы что это тут делаете?
– заинтересованно спросил Гарри, немного стесняясь.

Мальчик вытер нос рукавом.

– Ты иди куда шёл, мелкий, - сказал он, правда, с тенью сомнения.
– Иди-иди, тоже мне, сыщик нашёлся...

Гарри несмело шагнул назад, а потом разочарованно отвернулся и уже было поплёлся в сторону, как его всё же окликнули:

– А ну постой. Иди-ка обратно.

Гарри послушно подошёл. Мальчуган неохотно вынул булки из-за спины и всунул одну из них в руку Гарри.

– На, ешь, - прокомментировал он.
– Ты чей такой?

– Я ничей, - честно ответил Гарри и зажевал.
– Вкусно как!

– А то! Это же из печи только-только. Я сам вытаскивал!
– гордо похвастался мальчуган и даже пригладил самодовольно свой чуб.
– А зовут тебя как, ничейный?

– Гарри.

– А я Синьор Макарон. Для друзей - Макаронина, - представился незнакомец с булками и даже исполнил шутливый полупоклон.
– Ты куда идёшь?

– Я - никуда.

– И ничейный он, и идёт никуда, - вздохнул Макаронина.
– Тогда пошли со мной. Хочешь?

Ещё бы Гарри не хотел!

У Пуффендуйцев была гостиная под цвет галстуков. И такая же полосатая. Один уютный диван, один горящий камин, много кресел и столиков.

Только лишь пройдя сквозь проём, Гарри наткнулся на такую искреннюю улыбку, что у него даже ёкнуло сердце - влюбилось.

– Ух, какой милый!
– сказала девчонка с красивыми каштановыми буклями на голове, по-прежнему солнечно улыбаясь.
– Как зовут тебя, симпатяжка?

Симпатяжка смущённо зарделся и сник.

– Ха-ха, - умилялась девочка-четверокурсница, - вот это скромник! А меня зовут Анна. Привет!

– Привет, - всё-таки ответил мальчик.
– А я - Гарри.

Тут, наконец, вмешался Макаронина, до этого увлечённо пересчитывающий булки, высыпанные из пакета прямо на один из столов:

– Это я его нашёл. Стоял возле ведьмы...

– А ты на всех принёс?
– перебила вдруг Анна.

– Так точно, капитан.

– Молодец, Макаронина!
– весело, звонким голосом похвалила она, тоже подбегая к столу.
– Я не сомневалась, что ты найдёшь способ.

– Я же пуффендуец, - гордо надулся первокурсник, - я ведь Синьор!

– Умница!

Затем Анна вновь обратилась к притихшему Гарри:

– Ты садись, скромник, десятым будешь.

А для чего десятым - предстояло узнать.

Гарри устроили в одном из кресел подле стола и дали ещё одну булку, хотя Гарри, вообще-то, не соглашался. Постепенно в пустой гостиной начали появляться дети. Все они с серьёзными лицами жали руку Анне, жали руку Синьору, жали руку Гарри, а потом усаживались вкруг стола.

– Шляпы на-де-вай!

– скомандовала девчушка, когда вся компания уместилась, а занавеска, отделяющая это место от всей остальной гостиной, задвинулась.

Как и откуда - Гарри не знал - в руках учеников появились остроконечные шляпы, и в мгновение ока все детские головки, курчавые, не курчавые, светлые и тёмные - все оказались одинаковыми. Гарри вместо шляпы надели бумажный пакет из-под булок. А он даже не возражал.

– Итак, - важно начала Анна, прищурившись, - первое заседание клуба Неслабоки объявляется открытым! Здравствуйте, дамы и господа, прошу садиться.

Все встали, затем снова сели, и по правую руку от Гарри оказалась Анна, а по левую - Макаронина. Остальных, конечно, мальчик не знал, но они ему почему-то нравились.

– Для начала поприветствуем нашего специального гостя.

– Привет!
– дружно, в один голос поздоровались все, с улыбками глядя на Гарри. Получилось так громогласно, что даже Анна не постеснялась прочистить ухо.

– Его зовут Мелочь, - представлял Макаронина.
– Мелочь, справа налево: Боб, Кевин, Мэри и Жанна, Зверь, Малина и Индюк.

Самое примечательное, что Зверем была маленькая девчонка. У неё были две косы платинового цвета и рот с двумя выбитыми зубами. По-видимому, Зверь была первокурсницей.

Как потом уже выяснил Гарри, самым старшим в компании был Боб. По меркам Гарри он вообще был громадиной и стариком - ему было целых шестнадцать лет, и учился он на предпоследнем курсе. Руки у него были большие, похожие на лопаты, он летал на метле и очень не любил тыквенный сок. Остальные дети шли по убывающей: Кевин - пятикурсник, спокойный малый, Мэри и Жанна - четверокурсницы, как и Анна, Малина - толстый розовощёкий бутуз-третьекурсник, Индюк был худющим второкурсником с сутулой спиной, а Зверь, как и полагалось, училась в классе вместе с Макарониной.

– А я не учусь, я здесь живу, - сообщил всем Гарри после знакомства.

– Но мы принимаем только пуффендуйцев, - напомнила Анна сама себе. Но потом сама же себя и оспорила: - а впрочем, ты будешь исключением. Хочешь?

– Хочу, - согласился Гарри.
– А что делать?

– Играть, конечно.

– А во что?
– уже без стеснения расспрашивал мальчик.

– В слабо-не слабо, конечно же!

Гарри обвёл глазами новых товарищей, с выжиданием глядевших на него из-под полей своих шляп, затем пожевал, подумал и, наконец, улыбнулся. А ему улыбнулись в ответ.

Спустя пару минут изо всех углов уже раздавалось, кричалось наперебой:

– На повестке дня посвящение новенького.

– Есть на повестке посвящение новенького!

– Что думаем?

– Пусть покормит Клыка.

– Нет, это сложно, - возразил вдруг Синьор.

– И вправду, наверное. Тебе сколько лет, Мелочь?

– Шесть с половинкой.

– Достанешь нам сову из совятни, а?