Некромант Империи. Том 5

Я скептически оглядел долговязого парня с русыми волосами, собранными в небрежный хвост.

Оттоманский маг атаковал серией водяных копий, которые Васнецов небрежно испарил. Затем третьекурсник перешёл в наступление.

Я должен признать — парень был хорош. Каждое движение чёткое, выверенное, без лишних жестов. Огонь повиновался ему как часть его существа. За три минуты он полностью подавил сопротивление противника, загнав его в угол.

А затем произошло нечто интересное.

Васнецов отступил на несколько шагов, глубоко вдохнул и выпустил изо рта тонкую струйку пламени. Огонь не рассеялся, а начал формировать в воздухе фигуру. Сначала вытянутая голова с острыми зубами, потом изогнутая шея, массивное тело, крылья…

— Огненный дракон, — выдохнул Костя с нескрываемым восхищением.

Существо было прекрасным. Не просто скульптура из пламени — живое, дышащее создание, скованное волей мага. Дракон расправил крылья, достигавшие размахом двадцати метров, и издал оглушительный рёв, от которого содрогнулись трибуны.

Оттоманский маг, в панике забыв о защите, попытался сбежать. Дракон одним движением настиг его, обрушив на противника волну пламени, которая, впрочем, не обожгла, а лишь окутала его, подняла в воздух и мягко опустила у края арены.

Трибуны взорвались овациями. Васнецов стоял в центре, гордо подняв голову, а его огненное создание кружило над ареной, постепенно растворяясь в воздухе.

— Вот это мастерство! — Костя ткнул меня в бок. — Признай, это было круто!

— Неплохо, — нехотя согласился я. — Для ученика третьего курса.

Следующие пары не впечатлили. Два студента из нашей академии с треском проиграли. Один — магу земли из Берлинского ковена, второй — магу ветра из Парижского института.

К концу второго часа стало ясно, что лидирует Восточная академия Китайской империи. Их представители демонстрировали удивительное сочетание силы и техники, каждый раз срывая бурные аплодисменты.

— Группа пятая! — объявил профессор Полозов. — Приготовиться!

Я поднялся на ноги, разминая затёкшие мышцы. Предвкушение схватки отзывалось лёгким покалыванием в кончиках пальцев.

— КОНСТАНТИН ВЕДМИНОВ! — внезапно прогремел усиленный голос Полозова так, что заложило уши. Профессор, забыв деактивировать магический громкоговоритель, впился взглядом в моего друга. — НЕМЕДЛЕННО ЗАЙМИТЕ МЕСТО НА ТРИБУНЕ С ОСТАЛЬНЫМИ СЕКУНДАНТАМИ!

Костя вздрогнул, оглянулся по сторонам и, пробормотав мне «Удачи, не убей никого», поспешил ретироваться. С трибун раздались смешки.

Полозов, осознав свою оплошность, раздражённо дёрнул уголком рта и отключил усиление голоса. Затем он кивнул мне и… указал на Гвинеру Радомирскую.

— Дмитрий Волконский против Гвинеры Радомирской. — объявил он уже нормальным голосом.

Гвинера вышла на арену, и песок под её ногами словно вздохнул.

Полозов встал между нами, окидывая нас обоих внимательным взглядом.

— Напоминаю, — обратился он к нам, но смотрел почему-то только на меня, — абсолютные заклинания запрещены. Убийство соперника карается немедленной дисквалификацией и уголовным преследованием.

Я удивлённо приподнял бровь. Абсолютные заклинания? Серьёзно? Даже в моей прошлой жизни подобные чары были доступны лишь магистрам с огромным опытом. О чём он вообще?

— Не беспокойтесь, профессор, — я изобразил улыбку. — Я обещаю не убивать госпожу Радомирскую… сегодня.

Гвинера прищурилась и провела пальцем по горлу. Жест, понятный без слов в любом мире.

— Я опозорю тебя, Волконский, — процедила она сквозь зубы, когда Полозов отошёл на безопасное расстояние. — Твой род заплатит за всё.

— Начинайте! — скомандовал профессор, и я тут же ощутил всплеск магической энергии.

Гвинера не теряла времени. Одним движением руки она послала в мою сторону волну песка, превратившегося на лету в десятки острых кремниевых шипов. Я легко уклонился, позволив им просвистеть мимо.

В следующий момент земля под моими ногами задрожала. Чёрт, она быстрая! Я едва успел отпрыгнуть, как в месте, где я только что стоял, вырос каменный шип в человеческий рост.

— Что, Волконский, только бегать и можешь? — крикнула Гвинера, формируя вокруг себя вращающиеся кольца из каменных дисков с острыми краями.

Я не ответил. Анализировал её стиль, оценивал уровень контроля, искал слабые места. Каждое заклинание идеально выверено, движения экономичны, никакой показухи — только чистая, разрушительная эффективность.

Она была хороша. Действительно хороша.

— Ну же, трус! — Гвинера ударила ногой о землю, и арена вокруг меня раскололась, образуя сеть глубоких трещин, из которых выстрелили каменные копья. — Атакуй!

Я уворачивался, позволяя ей демонстрировать своё мастерство. Пусть думает, что загнала меня в угол. Пусть выложится по полной. Мне нужно увидеть весь её арсенал.

А затем я заметил странность. При особенно мощных атаках вокруг Гвинеры на долю секунды возникала дымка. Совершенно незаметная для обычного зрителя, но кристально ясная для меня. Некромантическая энергия.

Гвинера сплела сложный жест, и земля вокруг неё начала чернеть. Песок потемнел, стал маслянистым, приобрёл неестественный блеск. Трупная земля — извращённое заклинание, объединяющее магию земли с некромантией.

— Ты доигрался, Волконский! — она швырнула в меня поток этой субстанции.

Я отпрыгнул, но часть заражённой земли всё же коснулась моего ботинка. Моментально кожа начала разъедаться, а в ноздри ударил запах гниения. Серьёзная заявка для тренировочного боя.

На трибунах повисла напряжённая тишина.

Трупная земля расползалась по арене, как чёрная зараза. Гвинера упивалась своим преимуществом, её глаза лихорадочно блестели, а губы растянулись в победной усмешке. С каждым моментом её заклинание становилось сильнее, подпитываемое некромантической энергией.

— Сегодня я опозорю не только тебя, но и весь твой жалкий род, — прошипела она, формируя из осквернённой земли подобие огромных кулаков, нависших надо мной. — Все узнают, что Волконские — ничтожества!

В этот момент я понял две вещи. Первое — она не просто заносчивая аристократка с родовой обидой. Она одержима ненавистью. Второе — она действительно сильна, возможно, сильнейшая в своей возрастной категории.

Но я ведь не из её категории. И даже не из её измерения.

— Ладно! — произнёс я, выпрямляясь во весь рост. — Хватит играться.