Некромант Империи. Том 5

Я попытался дотянуться до неё своей целительской магией, чтобы вызвать локальный паралич, но осквернённая земля блокировала моё воздействие. Умно. Она создала идеальный щит, барьер из трупной скверны, через который не проходила моя магия.

Для физического контакта мне нужно было прорваться через эту мёртвую жижу, а она уже покрывала половину арены.

— Что, иссяк весь запал? — рассмеялась Гвинера, видя мою задумчивость. — Уже жалеешь, что вышел против меня?

— Ничуть, — я улыбнулся и протянул руку.

В воздухе засвистело, и через мгновение мои пальцы сомкнулись на рукояти, материализовавшейся из ниоткуда. Родовой клинок появился в моей руке, с лезвием, окутанным клубящейся чёрной дымкой.

Что-то странное произошло в тот момент, когда моя кровь соприкоснулась с древней сталью. Глубоко в памяти всколыхнулось воспоминание — я, Спиро, стою посреди поля битвы, залитого кровью и покрытого телами врагов. В моих руках этот же клинок, но в своей истинной форме.

Меч завибрировал. Чёрная дымка вокруг лезвия загустела, закружилась вихрем, и клинок начал трансформироваться. Рукоять удлинилась. Лезвие расширилось, став шириной в две ладони, заострённое с одной стороны и массивное, как гильотина — с другой.

Трибуны ахнули. Даже Полозов сделал непроизвольный шаг назад.

Дымка вокруг меча теперь пульсировала в такт моему сердцебиению, образуя тёмный ореол вдоль всего лезвия. Руны, невидимые раньше, проявились на металле, а от рукояти по моей руке зазмеились черные вены.

— Невозможно, — прошептала Гвинера, на мгновение забыв о своей ненависти.

Я взмахнул мечом, рассекая воздух с протяжным свистом. Тёмная дымка, окутывавшая лезвие, растянулась, образуя полумесяц, который, отделившись от клинка, поплыл над ареной. Я крутанул меч над головой и одним мощным движением вонзил его в землю перед собой.

От клинка во все стороны разбежались трещины, вспарывая песок арены. Ударная волна подняла в воздух тучу пыли, устремившуюся прямо в лицо Гвинере. Она инстинктивно прикрыла глаза рукой, потеряв концентрацию всего на секунду.

Но мне хватило и этого.

Я оказался рядом почти мгновенно. Пока пыль висела в воздухе, я преодолел разделявшее нас расстояние одним молниеносным движением. Моя рука коснулась её виска прежде, чем она успела среагировать.

Тонкие магические импульсы проникли сквозь кожу и кость, устремившись к определённым участкам мозга — тем, что отвечают за концентрацию и контроль магической энергии. Я не атаковал грубо — лишь слегка ослабил нейронные связи, дестабилизируя весь комплекс.

Одновременно мои пальцы засветились бледно-зелёным светом, и я потянул чуждую энергию из её тела. Нити некромантической силы извлекались из неё подобно паразиту, выходящему на поверхность. Гвинера вскрикнула.

Осквернённая земля вокруг нас задрожала, потеряв связь со своей хозяйкой, и начала светлеть.

— Что ты… — выдохнула Гвинера, пошатнувшись.

Её глаза полыхнули яростью. Даже лишившись части силы, она не собиралась сдаваться. Резким движением выбросила руку вперёд, и в её ладони материализовалась рукоять. Изящная сабля, лезвие которой состояло из полупрозрачного кристаллического камня с изумрудными прожилками.

Я усмехнулся и легко коснулся метки на запястье.

— Домин, — негромко произнёс я. — Выходи.

Воздух вокруг меня сгустился, потемнел, и мощная фигура вырвалась из метки. Я сам удивился тому, как сильно изменился Домин с нашей последней встречи.

Фамильяр вырос почти вдвое. Его кожа теперь была тёмно-бордовой, с проступающими чёрными венами, в которых пульсировала раскалённая магма. Рога удлинились, образуя подобие короны над его массивной головой. Глаза — не два, а целых четыре — горели жёлтым огнём, разгоравшимся всё ярче по мере того, как он осматривался.

— Что за… — прошептала Гвинера.

— Здоров шеф! — проскрипел Домин, пикируя на девушку.

Прежде чем кто-либо успел среагировать, плюхнулся прямо на неё своим массивным задом. От удара земля содрогнулась, а с трибун раздались вопли изумления и смеха.

— ВСТАНЬ С МЕНЯ, МЕРЗКАЯ ТВАРЬ! — завопила Гвинера, пытаясь выползти из-под демонической туши.

Я изучающе посмотрел на своего фамильяра, отмечая множество изменений в его облике. Усиление явно пошло ему на пользу.

— Ты поднабрал. — заметил я.

Домин, слегка ёрзал на Гвинере, которая продолжала изрыгать проклятия.

Затем он наклонился к ней и произнёс со зловещей учтивостью:

— Предпочитаешь быть сверху, красавица? Так бы сразу и сказала.

На трибунах воцарился хаос. Кто-то смеялся, кто-то возмущённо кричал, кто-то аплодировал. Полозов, опомнившись от шока, взмахнул рукой, активируя магический громкоговоритель.

— Победа присуждается Дмитрию Волконскому! Бой окончен!

Домин, изобразив театральный поклон публике, начал растворяться тёмным дымом, который втянулся в метку. Перед тем как полностью исчезнуть, он подмигнул мне и прошептал:

— После будешь должен объяснить, как я стал таким роскошным красавцем.

Гвинера, освобождённая от веса демона, вскочила на ноги. Её лицо было багровым от ярости и унижения.

— Это запрещено! — закричала она, указывая на меня дрожащим пальцем. — Использование фамильяра — грубейшее нарушение правил!

Полозов переглянулся с другими судьями. Они склонились друг к другу, переговариваясь. Наконец, главный судья, седовласый маг с орденской планкой на груди, выступил вперёд.

— В правилах не содержится запрета на использование фамильяров, — объявил он. — Это крайне редкий случай, поскольку у современных магов редко хватает магического потенциала для поддержания таких существ. Правила не прописывают ограничений, которых не существовало на момент их создания.

Гвинера замерла, её дыхание стало прерывистым. Я ощутил тревожный всплеск энергии — тёмной, холодной. Её стержень некроманта внезапно вспыхнул с новой интенсивностью.

Наполненная яростью и жаждой мести, она неосознанно активировала какое-то заклинание — не оформленное здравым умом, лишь чистым импульсом ненависти.

Волна некромантической энергии прокатилась по ближайшим трибунам. Я видел, как зрители, сидевшие в первых рядах, внезапно замерли. Их лица побледнели, глаза остекленели. Секунда — и жизнь покинула их тела, но они не упали. Мертвецы. Она превратила их в нежить.

Понимание ситуации пронзило меня как молния. Я мог остановить это. Но тогда все узнают, что во мне тоже есть стержень некроманта. Имя рода Волконских будет запятнано навсегда. Сама Империя обрушится на нас.

Паника охватила арену. Зрители бросились к выходам, расталкивая друг друга. Судьи активировали защитные барьеры, пытаясь изолировать очаг заражения. Люди погибали. На моих глазах. Из-за мести, направленной против меня и моего рода. И я не мог ничего сделать, не раскрыв своей природы.