Некроманты (сборник)

Я похолодел и инстинктивно отшатнулся. На нашем жаргоне «перейти в другую смену» означало стать зомби. Их старались не ставить вместе с людьми. Либо отдавали одну, чаще ночную, смену, либо все, и тогда цех полностью избавлялся от своих наемных работников.

Стас – зомби… Принять это было тяжело.

– Ты ведь был в этой заварушке?

Он кивнул, чего я, собственно, и ожидал. Понятно, почему он сейчас выглядит нормально: кровь. Все, кто там был, напились ею до отвала, так что с неделю, если не больше, будут людьми. И Стас сейчас – тот самый, мой товарищ, добряк и весельчак. Надолго ли?.. Этого не знает никто, даже он сам. Я перевел разговор на другую тему:

– Как я тут оказался?

– А ты сам что помнишь?

– Помню, как все высыпали из ворот, как попытался спрятаться во дворах, но нарвался на одного ретивого урода с монтировкой. Все.

– Я как раз был рядом с этим ретивым уродом, и когда увидел, на кого он поднял монтировку, – забрал тебя и отнес подальше, вот в этот подвал. Потом просто ждал, очнешься ли ты, но твоя башка оказалась крепкой! – чуть улыбнулся он.

– Да, хлипкий нам дают инструмент, – усмехнулся я в ответ.

Следующий час мы решали, что делать дальше. Казалось бы, очевидно: выбираться из города, пока не объявили карантин и не начали тотальную зачистку. Но я не мог взять Стаса с собой и не мог бросить его тут: оставаться в городе он категорически не хотел. Производители уверяли, что зомби безопасны и что страхи, будто от их укусов человек может стать таким же, – не более чем вымысел писателей и сценаристов. Но лично я не верил «Индустриальной заднице». Да, мертвяки спокойны, пока тупы и им раз в неделю дают куриную кровь, но как они себя поведут в городе, среди людей? Не решат ли, что человеческая кровь вкуснее? И что станет с человеком, останься он в живых после укуса? Говорят, «Индастри зэд» создает зомбяков, используя контролируемый вирус… Может, брешут, и Стас, конечно, мне друг, но выпустить его, дав полную свободу… Ох… Слишком тяжелый выбор для парня из деревни.

Вслух я всего этого, конечно, не сказал, нес какую-то чушь, убеждая, что остаться в городе безопаснее. Стас, кажись, тоже все прекрасно понимал, соглашался с моими доводами, но при этом гнул свою линию. В итоге мы пришли к компромиссу: идем вместе до границы, а дальше решаем, что делать: уходить или оставаться. В конце концов, мы еще можем и не дойти.

С предрассветной дымкой пришли заморозки. Ёжась, мы беззвучно выскользнули из подвала и пошли на запад, вжимаясь в стены при малейшем шорохе. Все переправы, скорей всего, закрыли, так что двигаться надо было вдоль реки, но глухими дворами.

Почти сразу мы нарвались на Z-патруль. К счастью, боец в этот момент стоял к нам спиной, так что успели спрятаться. Но встречающиеся чуть не в каждом дворе войска оказались не самым страшным. Гораздо страшней были зомби и люди, причем я не мог бы сказать, кто больше. Зомби, если сыт, может и не наброситься, но что сделает человек? Решит ли на всякий случай размозжить нам головы или не тронет? Непредсказуемо. Вот у Стаса, хоть он и зомби, остались эмоции, он помнит нашу дружбу и рад мне. Но что-то я сильно сомневаюсь, что какие-то эмоции, кроме злости, были вчера у Ваныча и остальных наших, хоть они и люди.

За всю жизнь я ни разу не дотронулся до зомбяка, при виде них хотелось взять что-то тяжелое и вдарить со всей силы, чтобы башка раскололась, как кочан капусты, но Стас… это Стас! Мы поначалу брезговали друг другом, хоть и старались не показывать этого. Но когда лежишь с товарищем плечом к плечу, всматриваясь в голодную тварь посреди двора, объясняешь жестами, что вот сейчас пора делать рывок, а после сумасшедшего бега на пределе дыхания скатываешься в овраг, судорожно глотая воздух, то перестаешь обращать внимание на такие мелочи. К вечеру следующего дня мы, не задумываясь, подавали друг другу руки, помогая выбраться из очередной дыры, пили воду из одной фляги и не боялись заразиться зомби-вирусом.

Однажды пришлось даже сражаться спина к спине: напоролись на трех голодных зомбяков. К счастью, это случилось вечером того дня, когда мы разжились на помойке двумя обрезками труб. Стас еще с заводской битвы вынес отвертку, которую намеревался использовать вместо ножа. Зомбяки зарычали, и мы рыкнули в ответ. Подействовало. На пару мгновений они замерли, и я воткнул одному из них кусок стали в правый глаз. Товарищ тем временем отбивался от двух других, сбивая тянущиеся руки со скрюченными пальцами и черными ногтями. Неожиданно он сделал шаг прямо навстречу нападавшим и, очутившись почти вплотную к одному из них, вонзил в висок отвертку. Чувствовал ли он что-то, убивая своих? Не знаю… и не хочу знать.

Третьего мы завалили вдвоем довольно быстро, размозжив ему голову. Кажется, уже появлялась сноровка.

А дальше мы засели. Приблизиться к границе города оказалось невозможно. Z-войска прочесывали периметр, не пропуская даже собак.

– Баста. Ждем, – махнул рукой Стас, забиваясь в очередной подвал без окон. Мы ждали. Когда-нибудь они уйдут, главное – дожить до этого. В подвале воняло кошачьей мочой, забивающей даже запах тухлятины, но к концу третьего дня мы уже ничего не чувствовали. Хотелось пить и есть. Хотя бы пить. Пару раз Стас выбирался на разведку и приносил несколько глотков мутной воды, от которых жажда только усиливалась.

– Как думаешь, мы выберемся? – Я разглядывал паука, охраняющего свои владения.

– Не знаю.

– А если выберемся, что делать будем? – не отставал я. – Работы-то больше нет.

– Можно уехать в другой город…

– Сейчас везде «Задница».

– Тебе-то чего об этом думать? Это вот мне надо бояться «Задницы», – скорбно протянул тафгай.

Я вздохнул. Да, один из нас зомби, так что проблема работы его не волнует. Мы снова замолчали.

– А зомби хотят есть? – не выдержал я. Наверное, это был невежливый вопрос, но я надеялся, что Стас меня простит.

– Хотят. Но еда им не жизненно необходима.

– Когда выберемся отсюда, я буду долго пить. Чистую холодную воду, – перед моим взором летали чаны с водой, манили, дразнили и исчезали, как только я протягивал руку.

Стас бросил: «Я скоро», – и выскользнул из подвала. На мгновение отодвинулись доски, прикрывающие вход, и я увидел на небе звезды. Красиво. Увижу ли я их еще? От жажды и голода мысли путались, сознание уплывало. Я забывал, где я, куда мы идем, кто рядом со мной. Мерещилось, что со всех сторон зомбяки и они стучат по моей голове, я кричу, но они не обращают внимания.

– На, – Стас протянул мне что-то теплое, оно билось в его широкой ладони, запах крови ударил в нос, я подскочил.

– Что за черт?

Стас держал умирающую крысу.

– Тебе надо поесть. Иначе конец.

– Я не хочу жрать это, – хотя проснувшиеся инстинкты пещерного человека кричали, что мясо и кровь – это еда и питье, меня трясло от отвращения. – Ешь ты, тебе нужней!

Он покачал головой.

– Я… уже… – сглотнул он. – Ешь. Нам тут еще долго сидеть. Улицы кишат патрулями.