Немезида

— Эти отметины на вашем теле. Откуда они?

— Это укусы Парани, Ваше Величество.

У толпы зрителей невольно вырывается вздох. По крайней мере, у Сепоры хватает здравого смысла не говорить, пока к ней не обратятся, чтобы защититься от предъявленных обвинений. Он помнит последний раз, когда ее привели к нему на глазах у всего двора и смелость, с которой она защищалась. Сейчас она выглядит просто смиренной, послушной и пристыженной.

Отсутствие ее обычного огня немного разочаровывает.

— Если позволите, Ваше Величество, я хотела бы поговорить с вами наедине.

Ах, дерзкая Сепора, о которой он думал, что знает её, наконец, непрошено высказывается. Как освежающе и крайне неуместно.

Он качает головой.

— Боюсь, что частный разговор невозможен. Многим здесь, при дворе, интересно, какое наказание полагается за ваши преступления, и я намерен удовлетворить их любопытство.

Она должна бояться больше или, по крайней мере, отреагировать на его слова, но определённая энергия поддерживает ее на ногах, хотя видно, что девушка истощена.

Она вытягивает вперед руку и раскрывает ладонь, чтобы показать серебристый камень с белыми и черными крапинками. Тарик прежде видел подобный камень; он в виде меча висит на стене в спальне отца, подарок от его самого храброго воина, который преодолел опасности реки, чтобы завладеть элементом и выковать из него меч для короля. Тарик унаследовал это меч и очень ценил. Потому что этот неприметный камень — нефарит.

— Я отправилась на задание от вашего имени, — спокойно объясняет Сепора. — И, хотя во многих отношениях это была ложь, моими действиями управляла правда. Я сделала это для Теории и, хоть смиренно приму ваше наказание, Ваше Величество, я все еще думаю, что то, что я собираюсь сказать, оправдывает частную беседу.

Он пронзительно смотрит на неё. Она верит в то, что говорит. Он уверен, что если предоставит ей личную встречу, то проявит таким образом слабость. Но если не предоставит, это может принести больше вреда, чем горстка слухов. Сплетни о его слабости он сможет опровергнуть той или иной демонстрацией власти. Сепора считает, что то, что она должна сообщить, предназначено только для его ушей, и у нее в руках самый большой кусок нефарита, наряду с его собственным, который он когда-либо видел. Она вся покусана Парани. И все это она сделала для Теории. Он переводит взгляд на охранника, стоящего рядом с ней.

— Сопроводите Сепору в мои дневные покои и оставайтесь с ней, пока я не присоединюсь к вам.

Он вышагивает взад-вперед позади своего мраморного стола, пытаясь призвать все свое терпение, чтобы поговорить с этой девушкой, которая, в прежде таком мирном дворце, вызвала столько волнений. Король Кноси не потерпел бы такого поведения. И, все же, он не может вызвать в себе соответствующий ситуации гнев, когда видит, как жалко и уныло она сидит на том же стуле что и в прошлый раз. Она многое перенесла сегодня и, хотя, кажется, действительно сделала это для Теории, все же нарушила своими действиями целую кучу законов. Если бы только Рашиди был здесь, чтобы выслушать ее рассказ и посоветовать ему, что делать дальше. Рашиди знал бы, как объективно поступить с Сепорой. Или нет?

Да и какая разница, что бы он посоветовал? В ее истории нет обмана. Эта девушка самостоятельно начала переговоры между королевством и хранителями Нефари. Она похитила колесницу и Лингота и спрыгнула с моста Хэлф Бридж, чтобы принести ему кусок нефарита, а с ним обещание получить ещё больше. Последнего человека, который сделал нечто подобное, чествовали как самого храброго воина короля. Тарик не знает, смотреть ли на нее с благоговением или встряхнуть, чтобы образумить.

Хотя последнее сейчас кажется более привлекательным.

— Ваше Величество, вы ничего не сказали по поводу условий Парани. Разве, вы не хотели добывать нефарит из реки?

Это ее метод нарушить тишину, понимает он. У нее усталый голос и она прикрывает зевок тыльной стороной руки. К сожалению, она совсем его не боится.

Строгая рука, мягкое сердце.

Он прекращает расхаживать взад-вперёд и занимает за столом место напротив неё. Конечно, ему нужен нефарит. Но необходимо очень многое обдумать и взвесить.

— Он сказал, сколько нефарита мы можем получить?

Она качает головой.

— Когда он дал мне его, — она указывает головой на камень на столе, — он сказал, что там есть гораздо больше.

— Как мы можем ему верить?

— Я вам объясняла. Саен, мастер Лингот уверена, что он говорит правду.

Конечно. Саен, несомненно, проверила подлинность обещания Парани. Сама мысль о возможности общения с Парани все еще кружит ему голову.

— Как вы убедили мастера Саен сопровождать вас?

— Я не убеждала. Это сделал возница. Думаю, что его вера в мою миссию убедила ее?

Тарик кивает.

— Это возможно.

Возничий верил ей и поэтому его история, вероятно, была убедительна для Лингота Саен. Ему смешно, что сама Сепора не уверена, как ей удалось провернуть эту аферу. Она спрашивает его, действительно ли такое возможно. Так что к своему самому доверенному советнику он приставил безрассудную, вороватую и наглую лгунью. Рашиди будет в восторге.

— Вы все еще не ответили на мой вопрос. Вы будите вести переговоры с Парани?

Тарик добавляет «напористая» в список качеств Сепоры, когда откидывается на спинку своего стула.

— Это не тот вопрос, на который я могу ответить сразу.

Она выпрямляет плечи.

— Но вам нужен нефарит. Именно это вы сказали. Он вам нужен, чтобы защититься от серубелиянцев.

На ее лице промелькивает мимолётное выражение, когда она произносит «серубелиянцы». Тарик думает, что это может быть связано с тем, что она не включает себя, когда говорит о королевстве. Хотя с его стороны было бы неразумно считать, что она действительно не включает. Просто у них одно желание: предотвратить войну между королевствами.

— Он был бы полезным, но какой ценой? — вот в чём вопрос. — Если мы закроем один из каналов, пострадает средний класс. Без воды, текущей по каналу, их зерновые культуры погибнут, — как он может лишить средств к существованию так много людей? Безусловно, они составляют большую часть населения Теории. Верный рабочий класс людей, которые полагаются на реку Нефари, чтобы иметь еду, воду и товар. — Мы даже думали о том, чтобы перенаправить ещё большее количество воды для их посевов.

Как бы его не удивляло то, что он ведёт этот разговор с простым помощником, все же у него такое чувство, будто для неё в порядке вещей обсуждать такие вопросы. В конце концов, она помощница его советника. И разве он не может, пока того нет, обсудить тему с ней? И не следует упускать из виду тот факт, что именно она причина того, почему они вообще должны об этом говорить.