Немой 1: охота на нечисть

Наконец показывается ковш. Он весь облеплен водорослями, ржавая вода бежит через края. Ковш полон бурой болотной руды.

Хорошо!

Я вытряхиваю руду на вытертую лосиную шкуру. Ещё несколько черпаков — и можно будет оттащить её на место повыше, для просушки.

А потом снова на болото. И так до темноты.

— Чупав!

В голосе кикиморы слышится тревога.

— Чупав, смотри! Что это?

Я поднимаю голову.

Над кривыми низкими болотными ёлками поднимаются клубы чёрного дыма.

Ветер доносит еле слышные крики и звон железа.

— Чупав, это деревня горит!

Я бросаю черпак и изо всех сил бегу в сторону деревни. Кикимора за спиной жалобно взвизгивает:

— Чупав, не надо! Я боюсь!

Босая нога проваливается в заросшее ряской крохотное оконце трясины. Я падаю мордой прямо в мягкую мшистую кочку. С противным чавканьем выдёргиваю ногу, вскакиваю и бегу дальше.

Деревни нет.

На месте домов и кузниц дымятся страшные чёрные развалины. Воздух горчит от дыма и летающего пепла.

И тишина. Ни криков, ни стонов.

Возле догорающей кузницы лицом вниз лежит человек. Из его широкой спины торчат две стрелы. Одна из них обломана.

Я бросаюсь к нему.

— Батя!

* * *

— Понял, колдун? — кузнец поднял косматые брови. — Вот и объясни мне теперь — почему я должен вам помогать?

Сытин взял стакан самогона. Понюхал, сморщился и резко поставил его обратно.

— Меня там не было!

— Тебя не было, — согласился кузнец. — А твой дед был.

— Зачем ты сказал Немому, что будет война?

— Потому, что она будет, — хмыкнул Чупав.

Железный аргумент, бля!

— Что ты юлишь, кузнец? — Сытин, наконец, взорвался. — Отказываешься помочь, но помогаешь! Чего ты хочешь?

Чупав спокойно опёрся спиной на наковальню. Скрестил на груди мощные руки.

— Мы не выстоим порознь, — сказал он, глядя в глаза Сытина.

— И чего ты хочешь? — повторил Сытин.

— Договор. Мирный договор с князем на крови. Вечный.

Охренеть!

Сытин спрятал лицо в ладони и со свистом втянул воздух. Потом поднял на кузнеца покрасневшие от недосыпа глаза.

— Это справедливо. Завтра я приведу сюда князя. Или…

Он не договорил и махнул рукой.

— Не надо! — негромко сказал Чупав. Достал из кармана фартука нож и посмотрел на меня:

— Что скажешь, Немой? Согласен?

— Чупав, ты охренел? Какой он тебе князь? Что ты вообще про него знаешь?

— Что надо — то и знаю, — спокойно возразил кузнец. — Ну, так что, Немой?

Я кивнул.

— И этот договор тебя устроит? — недоверчиво спросил Сытин. — Ты примешься за оружие?

Чупав молча переложил нож в левую руку и провёл лезвием по правой ладони. Густая тёмная кровь закапала на земляной пол. Нисколько не изменившись в лице, кузнец протянул нож мне.

Я взял нож, зажмурился и полоснул себя по руке.

Бля, больно-то как!

Я крепко пожал руку кузнеца.

Тёплая струйка крови, своей и чужой, потекла по запястью под рукав.

— А вот теперь можно и выпить! — кивнул Чупав.

— Давно пора, бля! — не выдержал Сытин.

— Всё, Немой! — сказал Сытин, глядя, как я запираю дверь кузницы. — Погнали домой.

За дверью мерно и звонко стучал молоток.

Я помотал головой.

— Ну, что ещё? — нетерпеливо спросил Сытин. — К Глашке намылился?

Я кивнул.

— Да у нас она! Как только Михей уехал — я первым делом Глашку к нам забрал. Второй день тебя дожидается. А ты всё шастаешь где-то, как кот помоечный.

Бля! Сам меня гоняет в хвост и в гриву, а я виноват!

Я вскарабкался в седло. Замотанная грязной тряпкой рука болела, но терпимо.

Мы рысью доскакали до дома. В смысле, это Сытин скакал рысью. А я подпрыгивал в седле, как мешок с говном.

— Ох, Немой, — покачал головой Сытин. — Учиться и учиться тебе ещё.

Прямо, древняя мумия вождя, а не колдун!

Научусь, куда ж я денусь? Хер ли вы тут нормальные глайдеры изобрести не можете? А я мучайся!

Возле наших ворот я уже привычно плюхнулся брюхом на седло и сполз на землю.

Похоже, долго придётся враскорячку ходить!

Сытин постучал в створку.

— Кто там? — немедленно откликнулся из-за забора голос прадеда.

Он всю ночь у ворот караулил, что ли?

— Дед Миша! — устало сказал Сытин, заводя коней во двор. — Покорми лошадей, а? Нам с Немым хоть немного подрыхнуть надо!

— Я вам конюх, что ли? — проворчал невидимый прадед. — Сами бухали где-то всю ночь, а теперь лошадей покормить не могут!

— Немой! — от крыльца мне на шею с визгом кинулась Глашка. — А что у тебя с рукой?

— О стекло он порезался, когда к бабе лазил, — ухмыльнулся Сытин. — Немой! Если ты к утру не выспишься — сам будешь виноват, так и знай!

Ой, можно подумать, бля!

Понятное дело, я не выспался. Сидел за столом и зевал, как рыба, которую вытащили из воды. Зато Глашка ходила счастливая, аж светилась!

Баба Дуня хлопотала у печи. А Глашка сновала из кухни в столовую, таская жареное мясо, блины, сметану и кувшины с морсом.

— Кушай, дядь Вася, — приговаривала она, крутясь ужом вокруг Сытина.

— Глашка, а ты чего такая ласковая? — подозрительно спросил Сытин.

Глашка опустила глаза.

— Дядь Вася! А можно я с Немым поеду? — выдохнула она.

Бля, мне только этого не хватало!

И ведь ночью молчала, хитрюга!

Ну, не в смысле вообще молчала! А в смысле — со мной не просилась. Решила с тылу зайти.

— Охренела? — строго спросил Сытин. — Немой по государственным делам едет. Сиди здесь и не выдумывай! Если с тобой что случится — Михей меня на тряпки порвёт.