Ненависть и ничего, кроме любви
Шрифт:
— Мой одногруппник, — добавляет Димка, будто это что-то меняет, — ты чего такой грустный?
— А ты сейчас на какой паре был? — глядя исподлобья, спрашивает Максим.
— На той же, что и ты, — отвечает Димка немного грубо.
— Тогда что спрашиваешь? Палыч — гребаный дементор, блин, всю энергию как пылесосом за полтора часа. И я еще додумался сесть на первый ряд и всем нутром прочувствовал его, так сказать, давление при диагностике машин. Я там больше не сяду.
— Ну да, еще и рефераты задал по этой теме, — грустно кивает друг.
— Он задал рефераты? — обалдел Макс.
— Ну
— Это надо заесть, — качает головой Максим, решительно пододвигая к себе поднос с тарелками.
— Обожди, — обрывает его Димка, — тут вообще-то и моя доля есть, — и стаскивает с подноса картошку с двумя котлетами.
Я, как и Ира, не могу сдержать смешок от их поведения, более того, я никогда не видела Димку в таком амплуа. Всегда серьезный и вежливый он впервые предстал передо мной в образе обычного подростка.
— Смешно тебе? — кричит он на всю столовую и пытается взъерошить мне волосы, за что тут же получает внушительный тычок в бок, но вместо обиды начинает гоготать.
— А вы, значит, пара? — спрашивает новый знакомый.
— Нет! — в один голос отвечаем мы с Димкой.
— Мы старые друзья, — добавляет он.
— Ну спасибо, — фыркаю я на его реплику.
— А выглядите как парочка, — говорит Макс, отправляя в рот котлету.
— Нееее, — тянет друг, — встречаться с Веркой может только очень физически и морально сильный человек!
— Чего это? — опешила я от такого вывода.
— Ты меня как в бок ударила? Чуть ребро не сломала!
— Не надо лезть куда не просят, — парируя я.
— Вот видишь! Только сильный человек! — повторяет Димка и для придания серьезности своим словам грозит указательным пальцем.
Мне настолько смешно от его поведения, что я начинаю икать и почему-то это вызывает у всех новый приступ смеха. В какой-то момент мы расходимся настолько, что на нашу немногочисленную компанию начинают озираться.
— Блин, погода и правда классная, — вдруг говорит Димка, пытаясь сесть так, чтобы ему в глаза не светило солнце из окна, — Вер, пойдем пешком до дома пройдемся после пар?
— А машина твоя тут останется, гений? — напоминаю я, усмехаясь.
— Ну пойдем на набережную погуляем.
— На набережной теперь холодно. Не хочу.
— Нормально там, не ной давай.
— Ладно-ладно, — сдаюсь я, — пойдем. У меня еще две пары, а у тебя?
— И у меня, — быстро отвечает Димка.
— Так, — тянет вдруг Макс, — предательство. А на механику кто пойдет?
— Кто-то наверняка пойдет, — улыбаясь во все свои зубы, отвечает друг.
— Я туда один не пойду, — заявляет Максим.
— Ну пошли с нами гулять. Ир, и ты тоже пошли. Кости растрясем. Долгое сидение вредно для здоровья! — авторитетно заявляет Дима.
— Да можно, — подает голос Ирка, — давайте после пар на парковке встретимся?
— Договорились, — соглашается Максим, — на твоей поедем, — тут же добавляет он, обращаясь к Диме.
— Нет проблем, — отзывается тот.
— Так, за приятной беседой время летит незаметно, но до пары десять минут, — говорю я, сверяясь с часами, — давайте-ка выдвигаться.
Ирка допивает чай, и мы идем к выходу из столовой.
— До встречи, — кричит нам Дима, вливаясь с Максом в толпу.
— Ир, погоди, я кофе возьму, а то
на следующей лекции усну от занудства препода.— Слушай, я в туалет зайду, — отвечает Ира, — давай у лестницы встретимся?
Я киваю и бреду к кофейному автомату. Выбор невелик, как обычно, да еще и половины того, что представлено в ассортименте, нет в наличии.
— Какие планы на вечер? — пока думала о кофе не заметила, как Радецкий подкрался. Да как так-то? Где мой радар на его присутствие?
— Есть предложения? — спрашиваю я, наконец, нажимая на кнопку с надписью «латте». Главное, не подавать виду как действует на меня его присутствие.
— Можем встретиться и обсудить наш график, — в наглую заявляет он, даже не смущаясь.
Пока готовится мой кофе поворачиваюсь к Марку и, собрав в кулак весь свой сарказм, которым только обладаю, говорю:
— Сегодня никак. Договорилась о встрече с Димой.
— Так отмени, — заявляет Радецкий, — наши планы могут быть не хуже, — продолжает он и как-то неожиданно склоняется к моему лицу, что у меня появляется ощущение, что он тянется к моим губам. Но все же замирает в считанных миллиметрах от них.
— Извини, но он в приоритете, — столь же нагло отвечаю я.
Улыбочка Марка исчезает так же быстро, как стертые со школьной доски меловые надписи. Зато мои губы вдруг растягиваются.
— Значит, нет? — зачем-то уточняет Марк.
— Ты понятлив, — констатирую я, забираюсь готовый кофе и ухожу, оставляя Радецкого в одиночестве.
Где-то в душе даже теплится желание, чтобы он пошел за мной следом, остановил, брякнул что-нибудь глупое и получил бы за это ответ, но он меня так и не догнал.
Через две пары, как и планировали, встречаемся на парковке с Димкой и Максом, и на машине друга едем на набережную. В нашем городе она довольно протяжна и ухожена. Здесь часто гуляют мамочки с колясками, бегают спортсмены и зожники, парочки целуются под каждой липой, и старики, бодро размахивая палками для скандинавской ходьбы, ходят по краям дорожек. Мы бредем сначала по нижней части, потом переходим на верхнюю, вместе с извилистой тропинкой, выложенной плиткой.
Максим, оказывается, интересный парень, хотя манерой речи и напоминает подросшего одиннадцатиклассника. Он много шутит и не лезет за словом в карман. Понятно, почему Димка рядом с ним меняется — невозможно не заразиться его нетипичным обаянием. Его рассказы про студенчество, игры в КВН, недавние сборы на базе — те же, что были и у нас, непременно сопровождаются остроумными комментариями, и такая манера общения расслабляет. Даже Ирка ведет себя раскованно — общается и высказывает свое мнение.
Мы доходим до небольшого парка, которым и заканчивается набережная. В этом месте русло реки резко расширяется и открывается красивый пейзаж.
— Прохладно, — замечает Ирка, растирая ладони.
— Может кофейку? — предлагает Макс, — вон кофе точка, — указывает он в даль на едва различимый желтый брендированный фургончик.
— Можно, — тянет Ира.
— Тогда, всем кофе, — резюмирует Димка, закрепляя свое предложение смачным хлопком, — идем!
В моей сумке начинает звонить телефон — это папа. Я даю друзьям знак, чтобы шли вперед, и, что я их позже догоню, а сама снимаю трубку.